– Вот здорово – а как же я? – прервал их Бластер. – Почему Гнездо никогда не позаботилось о том, чтобы иметь резервную копию моей системы? Просто на тот случай, если я немного промахнусь перед посадкой и расшибусь о скалы?
Что, я не такая важная птица, как Вэнди?
– Ты слишком большой, Бластер, – сказала Френкипейн. – И, да, ты не так для нас важен, с сожалением должна тебе это сообщить. В любом случае у меня нет достаточных ресурсов для того, чтобы делать копии всех, кто того пожелает. Твои новобранцы должны быть рады уже тому, что у нас хотя бы есть для них работа.
– Тогда пошли вы все, – огрызнулся Бластер. – Мне ваша помощь не нужна. Сто раз без проблем садился на Луну и сейчас сяду.
– Вот и отлично. Сегодня у тебя не должно быть проблем.
– И не будет. Проверьте, чтобы было все в порядке, и больше не лезьте ко мне с вашими звонками. Скоро я лягу на посадочный курс и начну обратный отсчет, так что попросите вашу приятельницу-наследницу Дженни не лезть ко мне с глупыми замечаниями, потому что это меня отвлекает. Но имейте в виду, что потом я обязательно подниму этот вопрос на Совете Гнезда.
Но через несколько часов, прямо перед тем как Бластер должен был зайти на посадку, Вэнди и Стену опять кто-то позвонил. Они ждали Бластера, но это была Френкипейн, все стебли и лепестки которой цвели и призывно раскрывались пуще прежнего.
– Бонжур, – проворковала молди. – Я не знаю, как вам это доходчивее и быстрее объяснить, но ситуация такова, что мы здесь в Гнезде сейчас близки к тому, чтобы впервые попытаться испытать Раскодировку Гардла с молди в качестве загрузочного объекта. Сегодня утром мы провели испытание на одном из глупышей, а теперь собираемся испытать это на тебе, Вэнди. Мы считаем, что, поскольку ты находишься в космосе, подобные испытания пройдут гораздо безопаснее, к тому же внутри тебя находится мудрый сенатор Муни. Наберись храбрости!
Неожиданно через ювви-вход к ним устремился скрежещущий поток, терабайт информации – вирус! Стен крикнул Вэнди прервать связь, но Вэнди уже не было с ним. Скрежет длился всего ничего, однако звук был настолько настойчивым и всепроникающим, что Стен услышал в нем различимые осмысленные голоса. И до тех пор, пока связь не прервалась, ему ничего не оставалось, как скрипеть зубами от бессилия. Потом раздались новые звуки, источником которых была Вэнди: продолжительное, медленно вздымающееся уханье, каждое продолжительностью в одну секунду:
– Уух у ух у ух у ух…
– В чем дело, Вэнди?
– Уух у ух у ух уух у ух…
Тело Вэнди, получившей информационный заряд от Френкипейн, начало мелко дрожать. Стен, чрезвычайно плотно соединенный с Вэнди, ощущал каждую малейшую судорогу, пробегающую по ее телу, словно бы все это происходило с ним самим. Пьезокристаллические вибрации в глубине Вэнди перекрещивались и в перекрестиях выпускали фотоны в живую нервную сеть ее квазикристаллической структуры. И эта структура начинала спонтанно деформироваться, словно бы кто-то крутил регуляторы переменных Уравнения Мозаики, принуждая структуру пластика тела Вэнди изменяться, скользя по состояниям 3D, 4D, 5D, 6D… и так далее, все выше по лестнице измерений, при этом переход на каждый новый уровень происходил в два раза быстрее, чем на предыдущий, так что – по крайней мере так казалось самому Стену – Вэнди успевала пройти через череду многомерных преобразований в течение единственной секунды. И подъем все продолжался. Уух уух уух уух… Имиполекс Вэнди был подобен сканеру, проходящему снова и снова по бесчисленным каналам связи, обращая в алеф нуль-каналы Парадокса Зенона в течение каждой секунды, и внезапно – в течение кратчайшего, но отчетливо ясного мига – Стен узрел экстатический ментальный образ происшедшего – космический луч в форме остроугольной бесконечномерной гильбертовой призмы ворвался в Вэнди, словно осколок шрапнели, шипя, принялся прокладывать в ней путь и, наконец, застрял в ее теплой плоти. Стремительно возрастающая высота измерения внутренней квазикристаллической структуры Вэнди уловила информационную волну и усилила ее. Информация подхватила на свой гребень уханье Вэнди и неожиданно расцвела внутри нее подобно огромному бесшумному взрыву в глубоком космосе.
– Фззззт! – протрещал разряд, – привет, я Кууз с Солнца.
Поначалу Стен принял все за розыгрыш:
– Эй, Вэнди, если ты не прекратишь откалывать со мной свои штучки таким хреновым образом, пока мы находимся в открытом космосе на полпути до Луны, я обещаю, что…
– Что ты за существо – Стен Муни?
От искреннего любопытства, прозвучавшего в вопросе, сердце Стена упало.
– Эй, Вэнди, прекрати это! Прекрати сейчас же! Вэнди?
– Вэнди умерла, Стен Муни. Меня зовут Кууз с Солнца.
– Помогите. Вызовите кого-нибудь на помощь по ювви!
Френкипейн? Ты слышишь меня? Нам нужно предупредить Бластера!
– Как мне послать ювви-сигнал Бластеру? – вопросил спокойный голос богоподобного Кууза, и прежде чем Стен успел что-то сообразить, он показал Куузу, где у Вэнди хранится протокол удаленного доступа, Кууз набрал номер Бластера, еще через мгновение установилась связь, и против всякого желания Бластера Кууз загрузил ему тот же самый скрежещущий поток информации, который послала в адрес Вэнди Френкипейн несколько минут назад.
8. ДАРЛА
2031 – 6 ноября 2053 года
Дарла проснулась с головной болью. Звонил ювви, но она не в силах была ответить на звонок. Сработала программа автоответчика, и посреди ее и Уайти спального отсека, на глубине полумили под поверхностью Луны, появилась голограмма ненавистного Кори Рипсома.
У Кори были гладко выбриты виски и щеки, однако его козлиная эспаньолка выглядела спутанной и запущенной.
Кори располнел, его лицо имело нездоровый серо-зеленый цвет. Его голос был обычным, насмешливым и издевательским, хотя на этот раз он старался говорить заискивающе.
– Привет, Дарла, – глухо проговорил Кори. – Это старина Кукольник. Я знаю, что ты дома, королева Луны. Я не отключусь и буду говорить до тех пор, пока ты не ответишь. У меня тут одна проблема, о которой я хочу поговорить с тобой.
Мне нужно с тобой поговорить. Кроме того, я соскучился по тебе, Уайти и близняшкам.
Не сомневаюсь, подумала Дарла.
Дочери Дарлы, «однояйцевые» близнецы Йок и Джок, появились на свет в 2031 году, сразу после Второй Войны людей с бопперами. Йок и Джок были похожи как две капли воды, но отцы у них были разные. Йок была традиционным результатом траха Дарлы с сожителем Уайти Майдолом, в то время как Джок была продуктом биоинженерии, клоном Йок, которого боппер по имени Эмуль имплантировал в утробу беременной Дарлы, предварительно похитив ту и заточив в темницу.
В течение первых лет своей жизни Джок была такой же хорошенькой и подвижной, как и Йок, но как только она начала разговаривать, сразу же открылось, что она другая.
