Уголок его рта приподнялся.
— О.
— Перестаньте.
— Что?
— Повторять за мной каждый раз «О».
Вздернулся и другой уголок.
— А вас это раздражает?
— Конечно нет. Просто это глупо.
Вместо того чтобы рассердиться, он улыбнулся. Ослепительная улыбка.
— Пойду в дом, — пробормотала Кейт и пошла.
Тетя Пру скребла в кухне до блеска столы.
— Рада, что этот человек может делать нормальную работу.
Она указала подбородком в сторону окна.
Кейт подумала, что она говорит о шефе. Заглянула в окно, чтобы удостовериться. Он тащил к дому огромную охапку веток. Фланелевую рубашку снял и остался в синей футболке.
Кейт отвернулась и увидела вскинутые брови тети Пру.
— У меня много дел, — сказала она и поспешила из комнаты.
— Кэтрин Маргарет Макдональд.
Кейт замерла, потом медленно обернулась. Смешно, что в своем почти тридцатилетием возрасте она чувствует себя как ребенок.
— Да, тетя Пру, — кротко сказала она.
— Я видела, как вчера ты смотрела на этого полицейского.
— Я на многих людей смотрела.
— Да. Но не так, как на него.
— Я же согласилась на свидание с Сэмом.
— Да, согласилась.
Звякнул дверной звонок.
— Ну, так не беспокойся. Пойду. Кто-то пришел. — И Кейт побежала к дверям.
На круглом крыльце собрались ГАБы. Они вооружились метлами, швабрами, пылесосами и средствами для полировки мебели.
— Что ж, возьмемся за дело, — сказала Элис Хинкли, вкатила древний пылесос «гувер» и тут же принялась отдавать команды.
ГАБы разошлись по местам.
Кейт поднялась по лестнице. Джинни Сью наносила последние штрихи: расставляла пластмассовые ведерки с ножницами, бумагой, картоном, маркерами, мелками и клеевыми карандашами. К стене возле двери прикрепили табличку с яркими буквами: «ДОМ П. Т.».
— Это была идея Гарри, — сказала Джинни Сью.
— Замечательно, — одобрила Кейт. — Не могу поверить, что все получилось. Как жаль, что профессора сейчас нет с нами.
Джинни Сью сочувственно улыбнулась.
— Откуда ты знаешь, что его нет?
Кейт подняла бровь не хуже тети Пру.
— Я знаю, что ты математик и все такое, но… Ты не чувствуешь его присутствие?
Кейт улыбнулась. Она была математиком. В духов и подобную чепуху не верила, однако вынуждена была признать: присутствие профессора ощущала в каждой комнате. Разумеется, не его дух, но сущность или что-то в этом роде.
— Еще почувствуешь, — пообещала Джинни Сью и вернулась к своей работе.
Кейт пошла в кабинет. Все трудились, а ей, похоже, делать было нечего. Она тосковала о профессоре.
От Даррелла никаких вестей. Интересно, заметил ли он, что кредит возвращен? Теперь у него нет права наложить арест на имущество: они уложились в срок. А если он и сделает такую попытку, то Доннели-старший может вмешаться.
Все работало как часы. Кейт знала, что Брэндон Митчелл тоже знал о краже потира. Значит, сделает все для поимки убийцы.
До Субботы паззлов оставалась неделя. Все вокруг нее — тетя Пру, Джинни Сью, ГАБы, Гарри, даже шеф — трудились как пчелки. Надо бы и ей чем-нибудь заняться. Она знала, с чего начать.
В кабинете она ничего не меняла, оставила так, как было до смерти профессора. За несколько недель комната покрылась пылью, но ей не хотелось стирать то, что, возможно, осталось от его присутствия, и эту работу не могла поручить кому-то другому.
Пора прекратить попытки удержать то, что потеряно. Надо идти вперед.
Начала со стола — отправила ненужные бумаги и книги в один из шкафов. Отполировала мебель, вернула на полку кофанетто.
Пришлось нелегко: одно лишь прикосновение к шкатулке вызвало воспоминания о профессоре. Но почти немедленно грусть сменилась ощущением сопричастности. Они столько лет сидели за столом, пользуясь заключенными в ней приборами, и эти воспоминания останутся с ней навсегда.
Кейт сделала тщательную влажную уборку, взяла старый «гувер» и принялась пылесосить ковер, пока его не вырвали у нее из рук.
Тетя Пру выключила пылесос, и Кейт оглушила внезапно наступившая тишина.
— Куратор не должен пылесосить, иди, занимайся тем, чем тебе положено.
Кейт смотрела с порога, как Пру пылесосит старый восточный ковер. Когда она наконец выключила пылесос, ковер стал как новенький.
— Ты все еще здесь? Иди, дорогая. Я еще пыль стряхну.
— Я уже стряхивала, — сказала Кейт.
Пру провела рукой по хрустальному шару.
— Не трогай.
— Он весь в пыли. Я осторожно.
— Дело не в этом, — сказала Кейт. — Просто мне никогда не разрешали к нему притрагиваться.
— Потому что ты была ребенком. А теперь иди и не волнуйся. Обещаю, я все оставлю на месте.
Кейт вздохнула. Бесполезно было спорить с Пру насчет уборки. Тем более что она была права.
Кейт поняла, что у них с Гарри уже не будет убежища. Кабинет принадлежал будущему. В любом случае, профессор был не только здесь, он был во всех помещениях музея.
Она закрыла дверь, оставив в комнате Пру с ее пылесосом.
— Все будет отлично, — сказала она самой себе, но при этом верила, что и учитель слышит ее слова.
Он заглянула в новый «ДОМ П. Т.», светлый, чистый, ожидающий детей. Спустилась по лестнице, вдохнула запах хвойного средства для мебели. Прошла мимо Комнаты спрятанных картин. Там появились новые светильники, все сверкало чистотой и свежестью, но Кейт туда не вошла. Она не готова была к встрече с людьми.
Убийца профессора все еще гулял на свободе.
Глава двадцать седьмая
Пру настояла на том, что сядет за руль, когда на следующее утро они собрались в церковь. Кейт боялась, что у нее есть на то мотивы, главный из которых — держать ее подальше от Брэндона Митчелла.
В это утро тетка надела костюм цвета ржавчины и шляпу с перьями того же оттенка.
Кейт села в машину, и Пру включила двигатель. На знак остановки в конце улицы не обратила внимания. Справа от них, скрипнув тормозами, остановился пикап.
Пру махнула рукой.
— Похоже, Рою вернули автомобиль.
Кейт содрогнулась. Пру и Рой Ларкин на дороге в одно и то же время. Страшная мысль. Кошмар шефа полиции.
— Что это ты улыбаешься?
