Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 83
— Приехали…
Сева снова открыл глаза. Савватий Павлович был пугающе лилового цвета и устало тряс щупальцами.
«Как же он с нами всеми управится? — подумал Сева. — Не уронил бы профессора!»
Но над краем крыши уже показалась голова Потапова, которого тащили сразу два ртутника. Сева удивился, как ловко они это делали, прямо настоящие люди-ящерицы.
Поздравив друг друга со счастливым подъемом, Потапов и Чикилльдеев огляделись и тихо прибалдели. На крыше, куда они попали, и на двух соседних было полно ртутников. Одни толпились группами, другие перемещались, используя порой свои необычные способности.
— Знаете, у меня такое впечатление, — прошептал профессор на ухо Чикильдееву, — что я вижу войско, готовящееся к атаке.
В этот момент наверх доставили Иннокентия Самокатова, который тут же полуистерическим голосом принялся высказывать свои претензии:
— Куда вы меня затащили?!
Сева и профессор по интеллигентсткой привычке начали было оправдываться, но им помешал подошедший ртутник, очень похожий на обычного человека, за исключением того, что нос у него был трубочкой, которая временами посвистывала.
Посвистывая, он сказал:
— Идемте скорее, вас ждут.
— Интересно, кто это может нас здесь ждать? — удивился профессор.
— Надеюсь, что не хозяева испорченных вами вывесок, — заметил Сева.
Чикильдеев, Потапов и Иннокентий Самокатов, бережно поддерживаемые на всякий случай ртутниками, осторожно двинулись по железным скатам крыши вслед за провожатым. У Севы слегка кружилась голова.
— А ночью-то было проще, — сказал он профессору. — В темноте, оказывается, высота не так пугает.
Аркадий Марксович согласился.
— Кстати, во-он оттуда мы с вами ночью упали на балкон, — сказал он, указывая рукой на соседнюю крышу. — Узнаете? А когда доберемся до верха, то наверняка увидим рекламу, на которую залез несчастный Филипп Марленович…
Там, на гребне крыши, куда указывал профессор, группа ртутников сгрудилась вокруг стула с высокой спинкой, а на стуле, судя по всему, сидел кто-то из ртутного начальства. Из-за спинки стула виднелся только затылок. Да еще были видны руки, жестами подтверждавшие отдаваемые приказания.
Посвистывая носом-трубочкой, ртутник-провожатый бесцеремонно протолкался к стулу, наклонился к голове и что-то шепнул. Сидевший тут же вскочил и повернулся к подошедшим. Сева и профессор почувствовали, как крыша уходит из-под ног, а в мыслях наступает полный сумбур. И неудивительно: ведь перед ними стоял Филипп Марленович, совершенно живой.
42
— Филипп… это ты? — только и смог произнести профессор из-за нахлынувшего волнения.
— Да, это я, — подтвердил Филипп Марленович. — Мне доложили, что какие-то подозрительные личности околачиваются внизу, двое из них по описанию оказались весьма похожими на вас, и я велел доставить всех сюда.
Сева, тоже изумленный, но не до такой безобразной степени, как Потапов, задал более разумный вопрос:
— Филипп Марленович, как вам удалось спастись? И почему вы здесь?
— Меня спасли они, — торжественно сказал Филипп Марленович, показывая на стоящих вокруг ртутников. — Вот эти славные жертвы ртутного могильника. Когда я уже попрощался с жизнью, они подхватили меня и умчали почти на крыльях от разъяренного плебса. И перенесли в совершенно новую жизнь.
— Так что же, ты теперь с ними? — смог наконец вымолвить профессор.
— Я у них главный советник по стратегическим вопросам, если тебя это не очень пугает. А заодно что-то вроде комиссара.
— А как же твоя неоконченная статья о проблеме многокомплексности источниковой базы?
— Как-нибудь допишу. После нашей победы.
— Какой победы? — вытаращил глаза профессор.
— Видишь ли, Аркадий, мы здесь собрались не на пикник, как ты догадываешься.
— Ты собираешься воевать? — полузадушенным голосом испуганно спросил Потапов.
— Мы приступаем к восстановлению справедливости, — веско сказал Филипп Марленович. — Впрочем, можешь называть это, как хочешь. Для начала мы должны взять штурмом вот этот дом и уничтожить его. В этом доме группой непорядочных чиновников келейно принимались ужасные решения, повлекшие необратимые последствия для многих невинных людей.
— Опомнись, Филипп! — воскликнул Потапов. — Я тебя не понимаю!
— Если бы тебя угораздило жить рядом с ртутным могильником, ты бы меня понял, — отрезал Филипп Марленович. — Знаешь, Аркадий, меня корежит от казусов самопознания и загадочных гипертекстов, которыми тешится наша чванливая интеллигенция, прикрывая свое бессилие и трусость. Я хочу сделать что-то великое и полезное. А уж потом дописывать статьи о проблемах многокомплексности.
— Филипп, неужели ты хочешь, чтобы о тебе выпустили книжку типа «Сто стихотворений о Сталине»?
— ужаснулся Потапов.
— Причем тут Сталин? — возразил, нахмурившись, Филипп Марленович. — Просто у этих людей не хватает знаний о законах развития общества и опыта революционной тактики. И я согласился им помочь.
— Как это по-российски! Воспитать революционную гвардию, которая потом тебя же посадит на нары!
— Мы учтем недостатки прошлого. Но ведь терпеть безобразия зарвавшихся чиновников тоже нельзя, согласись, Аркадий? Элита-то наша гниловата!
— Гниловата, — со вздохом сказал профессор.
— Вот видишь! «Виселиц! Дайте мне виселиц!»-как говорил Людовик Десятый!
— Не самый идеальный пример удачливого монарха, если ты помнишь, — заметил профессор. — А ведь знание исторического опыта — это и есть умение предсказывать будущее. История — злобная дама. И жестоко мстит тем, кто относится к ней с пренебрежением. Хотя сама вовсе не красавица.
— Ты прав не красавица, — согласился Филипп Марленович. — К тому же прескверного нрава.
— Не понимаю, о чем вы так самозабвенно рассуждаете, — подал голос молчавший до этого Иннокентий Самокатов. — Одна половина народа обманывает другую — вот и вся ваша история!
— Позволь тебе представить, Филипп, — спохватился Потапов. — Иннокентий Самокатов, тоже научный работник.
— Судя по вашей реплике, вы историк? — спросил Филипп Марленович.
— Иннокентий занимается теорией вероятностей, — поспешил сообщить Потапов. — Ты бы видел его формулы!
— Не надо делать из меня гения, — возразил Самокатов. — По-моему, гораздо важнее то, что происходит сейчас здесь.
— Иннокентий, опомнитесь! — воскликнул профессор Потапов. — Что с вами? Вы же интеллигентный человек!
— Извините, Аркадий Марксович, — вежливо, но твердо отозвался Самокатов. — Когда государство не любит своих граждан, оно превращает их в плебс, то есть в своего будущего могильщика.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 83
