Полубога в плохом свете. Кстати, это одна и та же девушка.
Я рассмеялась и отвела взгляд.
– Я просто боюсь, что меня ждет самосуд.
– Возможно, но лишь потому, что ты украла мое сердце. Они захотят иметь то, что обрела ты.
Я закатила глаза.
– Неудивительно, что ты такой сильный. Тебе ведь приходится постоянно таскать свое огромное эго.
– Ну вот, другое дело.
Мы вышли на залитую солнцем улицу – теперь погодой управлял Киран. Вместо идеально голубого неба, которое любил его отец, над нами плыли огромные пушистые облака.
Люди спросили Кирана, не было ли у него достаточно силы, чтобы расчистить небо. Он ответил, что истинная сила кроется в разнообразии. Настоящее подтверждение магических способностей – сохранить мир при постоянных переменах. После облачного дня люди будут благодарны солнцу, а еще солнце получит более интересный холст для восходов и закатом. Мечтатели насладятся видом облаков, подняв голову.
Как вы догадались, ответ Кирана вызвал восторг.
Харизматичный ублюдок.
– Идем, – уверенно сказал Киран.
Прохожие заметили нас и замедлились. Их взгляды скользнули по Кирану и затем замерли на мне. У людей отвисли челюсти и округлились глаза. Они зашептались.
– Это Полубог!
– О боже, это девушка Полубога. Скорее, сфотографируй ее!
– У меня нет ни малейшего шанса…
Я тихо рассмеялась.
– Что? – спросил Киран, когда мы пересекли улицу, не дожидаясь затишья на дороге. Водители ударили по тормозам и прилипли к стеклам, глазея на нас. Люди на другой стороне улицы радостно показывали на Кирана или меня.
– Та женщина мечтает быть с тобой, – ответила я.
– Это смешно?
– Да. Ты заставил меня прожить собственный кошмар, а потом я едва не умерла. Ей стоило бы поблагодарить свою судьбу.
– А. – На секунду Киран замолчал. – Весомый аргумент. Тебе абсолютно не повезло.
– И не говори.
Мы подошли к тротуару, и я почувствовала душу Зорна в соседнем переулке.
– Шестерка охраняет нас?
Киран замедлился, когда мы приблизились к магазинам. Люди остановились и вытаращили глаза на нас. В глубине души я была уверена, что кто-нибудь бросит свое нижнее белье в Кирана.
– Она невероятна, – услышала я.
Или в меня.
– Хоть бы причесалась, – сказал кто-то.
– Я бы приударил за этой… – произнес какой-то придурок.
Я стиснула зубы, чтобы не ударить по клетке с его душой. Как бы он ни заслуживал, это вряд ли понравится людям.
Киран медленно обернулся, и на его лице застыла жуткая маска злобы. Магия рассеялась вокруг него. Его взгляд ударил по Мистеру Придурку с такой силой, что тот отшатнулся.
– Простите, сэр, – промямлил мужчина, побледнев. – Я не хотел оскорбить вас.
– Тактично, – сказала я, когда Киран повернулся ко мне.
– Ты носишь мою метку. Не уважать тебя – значит не уважать меня.
– Но тебя не задел тот комментарий насчет моих волос…
– Какой?
Киран даже не услышал его.
Он обвел руками улицу.
– Куда зайдем в первую очередь?
Я наконец осмотрелась. Здесь находились лучшие магазины, в которых продавалось все, от товаров для дома до дорогой косметики и сумочек.
– Мы не можем закупаться здесь, – тихо произнесла я.
Киран посмотрел на меня, и я увидела любовь в его взгляде.
– Это лучшее место в городе. Мы начнем здесь. Когда ситуация с правительством утрясется, отправимся в Италию и Францию. Посетим замок в Ирландии. У меня есть любые деньги, Алексис, и будет еще больше. Можешь купить все, что хочешь. Мне нужна только ты.
– Ты слышала, что он сказал? – тоскливо произнес кто-то.
– Как же ей повезло, – сказал другой.
– Я бы отдала руку ради этого мужчины.
Я выгнула бровь.
– Простишь и это тоже?
Киран усмехнулся.
– Это по твоей части. Я беру парней на себя.
Я покачала головой и заметила «Шеф Китчен», магазин, о котором я не могла и мечтать. Это была не просто огромная мечта, а мечта другого человека в другой жизни.
Меня накрыло странное волнение, и внезапно мне захотелось сбежать. Спрятаться. Этот мир был слишком хорош для меня. Киран был слишком хорош для меня. Я была никем и выросла нигде. Мне не было места на одной из самых дорогих улиц магического Сан-Франциско, где находились лучшие магазины. Я не привыкла к этому!
Мой телефон завибрировал, и я рассеянно достала его, осознав, что тяну время. Люди выжидательно уставились на нас.
Сообщение было от Бриа: Вижу, ты ушла без меня, тупица. Я бы тоже вынесла этот магазин. Принимай правильные решения.
Я не удержалась от ответа: Я хочу сбежать. Мне здесь не место. Все пялятся на меня.
Киран легонько поправил мои волосы за спиной, придвинулся и обнял за талию. Он никуда не спешил и не стеснялся показывать свои чувства на людях. Поддерживал поступками свою метку.
Я прижалась к нему, наслаждаясь его теплом и поддержкой. Желая, чтобы мы остались наедине.
Бриа: Как-нибудь мы сходим вместе в «Прада». Продавцы решат, что я воровка, и будут ходить за тобой по пятам. Было дело. Пришлось украсть сумку, чтобы доказать это.
Я рассмеялась и прижалась к плечу Кирана.
– Что случилось? – тихо спросил он, поцеловав в висок.
– Бриа пытается успокоить меня.
– Она говорила, что у нее есть три миллиона долларов?
Я отшатнулась, округлив глаза.
– В смысле?
– Она живет скромно и откладывает деньги. Ее услуги стоят немало. Зорн почти слетел с катушек, когда узнал. Если она смогла прогуляться здесь, со своими панковскими футболками и собачьими ошейниками, значит, сможет и трудолюбивая женщина в коротких штанах и с растрепанными волосами.
– Значит, ты все-таки слышал. – Я шутливо ударила Кирана в грудь, и он рассмеялся.
– Будь собой, Алексис, – прошептал он мне на ухо. – Я люблю тебя. Никто не изменит этого. Просто будь собой.
– Я тоже тебя люблю, – сказала я, показав на «Шеф Китчен». – Мы могли бы купить полезные вещицы для парней.
– Отличная идея. Я слышал, в этом магазине потрясающие терки для лимонной цедры.
Когда мы вошли в магазин, я сжала руку Кирана и придвинулась к нему.
– Дети хотели, чтобы я нашла свое чудо. Они думали, что уже обрели свое чудо, и хотели, чтобы это наконец произошло со мной. Я не думала, что это случится. Даже в самых безумных мечтах. И вот я живу как в раю с любимым мужчиной. Все, что я сделала, стоило того. И я повторила бы все заново. Ты мое чудо, Киран.
Он поднял мою руку и прижался губами.
– Ты мое спасение.
От счастья у меня закружилась голова, и я поняла, что, пока мы шли по улице, никто не посмотрел на меня с ненавистью. Никто не отвернулся в испуге
