с духом, я затянул первую строчку, А брат дождавшись стал вторым голосом проговаривать там, где надо.
Ты неси меня, река, за крутые берега…
Я сделал паузу, а Лёшка просто проговорил:
Где поля…
Так и пошло дальше. Я пытался петь. А братишка просто в нужных местах проговаривал рефреном нужные слова.
Где поля мои поля…
Где леса…
Где леса мои леса…
Ты неси…
Ты неси меня, река, да в родные мне места.
Где живёт…
Где живет моя…
Моя…
Краса, голубы у нее глаза.
Петь я старался погромче, хотя сама песня на это не была рассчитана. Но шум работающего двигателя всё портил.
А потом мы на два голоса спели припев:
Как ночка темная,
Как речка быстрая,
Как одинокая луна
На небе ждет меня она…
Маринка молча слушала, вглядываясь в тёмное ночное небо. А мы продолжали:
За туманом огонек…
Огонёк…
Как же он еще далек…
Ой, далёк…
Ты мне ветер помоги,
Милой весточку шепни.
Знаю, ждёт…
Знаю, ждет меня краса.
Проглядела в ночь глаза.
Мне показалось или второй припев нам с Лёхой стала помогать петь Маринка. Плохо было слышно. Наверное, показалось.
Жаль, что у нас не получилось спеть второй припев по второму разу. Не хватало баяна. Или что там было у Любэ? Аккордеон? Гармошка? Я не особо разбираюсь в музыке, но как всякий русский человек люблю петь, особенно, когда выпью…
— Какая хорошая песня. — высказала своё мнение Маринка. Я раньше её никогда не слышала. А ты говорил, что петь не умеешь… — ткнула она Лёшку кулачком в бок.
— А я и не умею. — ответил тот. — Это всё Сашка. А я так… Слова просто говорил в нужных местах.
— Здорово. — сказала Маринка… — Саша! Споёшь потом ещё раз?
— Ладно. Гитару найдём и спою. Только не в самолёте. Тут всё не так. Плохо слышно. А эту песню надо петь душевно и тихо… Так будет лучше.
— А ты знаешь ещё какие-нибудь песни… Такие же… Которых я никогда не слышала.
* * *
«Вы хочите песен? Их есть у меня.» — сразу пришло на ум. Знаю ли я ещё? Да сколько угодно. К тому же мы сейчас в альтернативном мире, и не факт, что тут такие же певцы споют такие же песни, как и у нас там… Если история хоть немного подвинется, и всё пойдёт не так, то и люди будут другие, и песни тоже.
А песен хороших и правильных я могу ещё много вспомнить. Только вот не все песни из нашего будущего будут понятны людям этого времени.
* * *
Я решил, что ещё одну песню можно исполнить для нашей Маринки. Думаю, что и Лёшка будет не против.
— Лёха! Поможешь с припевом?
— А что за песня?
— Ты её тоже знаешь…
Сделав паузу, я снова запел. И снова это была грустная, но правильная песня от группы Любэ…
* * *
Позови меня тихо по имени!
Ключевой водой напои меня!
Отзовётся ли сердце безбрежное,
Несказанное, глупое, нежное…
Снова сумерки входят бессонные,
Снова застят мне стёкла оконные.
Там кивает сирень и смородина,
Позови меня, милая Родина!
И снова в припеве к моему голосу прибавился голос брата. Наверняка он тоже смотрел и этот фильм про наших ментов воюющих в Чечне, и много раз слышал эту песню. Вот мы с ним и задали на два голоса:
Позови меня
На закате дня…
Позови меня, грусть-печаль моя,
Позови меня…
А после снова, повторяя эти проникновенные слова. Потом я спел второй куплет. И мы снова с Лёхой на два голоса просим кого-то:
Позови меня на закате дня…
И после небольшой паузы, на месте которой должен был быть красивый проигрыш, я тихо пою:
Позови меня тихо по имени!
Ключевой водой напои меня!
Знаю, сбудется наше свидание,
Я вернусь, я сдержу обещание…
* * *
Наступившая внезапно тишина стала для меня и для всех присутствующих очень неожиданной. Правда, перед этим движок пару раз кашлянул, потом ещё пару раз чихнул, и тишина…
Тишина, твою мать! Грёбанная такая тишина на высоте несколько сотен метров над землёй.
— Что с горючкой? Марина! Что там…
— Ничего. Только топлива больше нет, кажется…
Глава 23
Глава двадцать третья.
Вопрос мировоззрения неясен.
Тут дело вкуса: Что? Когда? Кому?
Слепой спросил: «А, правда, мир прекрасен?»
«Ну… Как тебе сказать?..» — ответили ему.
06 октября. 1974 год.
Республика Куба. Гавана.
— Не-ет. Старею… Этот перелёт дался мне слишком тяжело.
— Но, товарищ генерал… Больше двадцати часов в полёте. И не каждый молодой выдержит без последствий.
— Лётчики молодцы! Если бы мог, раздал бы орденов и медалей всему экипажу.
— Это ещё ничего. Вот недавно американские диспетчера перестали работать с советскими пилотами. Но наши и тут нашли выход. По звёздам ориентируюся.
— Прям, как во времена Колумба. Суки драные. Была бы моя воля, то я бы всё сделал, чтобы этот испанец с иудейскими корнями никогда не открывал бы этот континент.
— Историю исправить невозможно, товарищ генерал.
— Зато можно творить её своими собственными руками…
* * *
Судоплатову тяжело дался
