дверь отворилась, открывая на путь вниз. Теперь мы спускались по каменной лестнице, в кромешной темноте, от чего я даже затаила дыхание, слушая лишь стук собственного сердца.
Запах сырости увеличивался с каждым новым шагом, заставляя непроизвольно морщиться. Но неожиданно, где-то впереди, загорелся крохотный огонек, становясь все больше, по мере нашего приближения. Я слышала четкие шаги Эллиса сзади, который, практически дышал мне в затылок.
Место, где я оказалось, выглядело довольно жутким. Каменные, необработанные стены, на которых блестела влага, высокий потолок, с ворохом многолетней паутины и множество столов, оборудованных для магических ритуалов. Это я поняла по одному виду инструментов и непонятных мне приспособлений. Множество свечей давали неяркий, теплый свет и я могла без проблем осмотреться.
Но не сразу я заметила то, что по первой приняла за кучу ненужного тряпья в углу. Нечто темное, слегка завозилось и с опозданием до меня дошло, что это кто-то живой. Нет, не просто кто-то, а человек, что теперь слабо стонал, не в силах подняться.
— Леон! — выкрикнула я, стоило мне только заметить серебро давно знакомых волос. — Леон, я здесь!
Я хотела тут же подбежать к парню, но была крепко схвачена за локоть, будто привязанная к поводку хозяина.
- Не уверен, что ты можешь к нему приближаться, — без единой эмоции в голосе, сказал Эллис.
Все еще трепыхаясь, словно бабочка, застрявшая в паутине, я до последнего силилась подойти к Вигмору.
— Отпустите! Что вы с ним вообще натворили? — Срываясь на визг, орала я. — Да как вы можете? Какое право вы имеете?!
— На твоем месте, я бы не стал себя так вести. Ты — моя женщина, а значит будет некрасиво, если ты начнешь переживать так о другом мужчине.
— Замолчите! Замолчите, я сказала!
Я попыталась вцепиться ногтями в руку Эллиса, но казалось, будто он совершенно не чувствует боли.
— Ритуал почти завершен, но Арайа, только от твоего поведения будет зависеть, пострадает он и твоя подружка, или мне придется, в целях воспитания, немного поколдовать над ними.
— Вы мне омерзительны! — выпалила я.
Взгляд Эллиса потускнел, а уголки его губ досадливо опустились вниз. Какое-то время мужчина молчал, пронзая взглядом лежащего на полу Леона и единственным слышимым звуком в подвале, было мое тяжелое дыхание.
— Знаешь, Арайа, долгое время, наблюдая за тобой из тени, я размышлял над одной забавной вещью, — начал преподаватель, невесело усмехнувшись. — Как думаешь, можно ли заставить человека полюбить? Можно ли сделать это, если сам человек того не желает? Однако, я надеялся, что могу понравиться тебе без каких-либо заклинаний. Надеялся, что смогу вызвать в тебе интерес, а потом и ту, желанную мною любовь…
Нельзя. Нельзя заставить кого-то любить тебя. Любой, кто подвергается подобному способу вызова чувств, напрочь теряет себя и, порою, все человеческое внутри. А Эллис, как раз-таки, был тому прямым доказательством.
— К чему вы все это говорите? — теперь я пыталась стоять на месте, страшась сделать хоть какое-то движение в сторону Вигмора.
— Разве многого я прошу? Разве не заслуживаю твоей любви? — умоляющие нотки скользнули в голосе Эллиса. — Все то, что я совершил, было сделано только ради тебя! Ради тебя я готов спалить весь мир в адском пламени без единого сожаления, но даже так я не могу рассчитывать на твою благосклонность.
На словах о сожженном мире, профессор обвел руками комнату, но тут же сжал их в кулаки до побелевших костяшек.
— Да как вы можете просить о подобном?! — воскликнула я. — Разве любовь стоит стольких жертв? Вы ничего не понимаете в любви и никогда не поймете!
Странное у него, однако, об этом представление. Когда-то мама рассказывала, как за ней ухаживал папа и чего уж там точно не было, так это пары проклятых студентов и опаленных городов. А тут, романтикой даже не пахло.
— Но позволь мне все же постараться, — голос Эллиса резко изменился, превратившись в еле слышное, угрожающее шипение. — Знаешь, в чем я убедился точно? В том, что любовь можно отнять. Нет, не убить кого-то, а просто забрать воспоминания о том, кого ты сильно любишь, обратив в лютую ненависть. Я пытался сделать это, но, мое желание оказалось настолько сильно к тебе, что я не решился на подобное.
Я больше не могла слушать его голос, не могла держаться спокойно и, поддавшись в сторону, сделала пару шагов по направлению к Леону.
— Что вы с ним сотворили? — спросила я, протягивая раскрытую ладонь в сторону парня, будто надеясь вот-вот дотянуться до него.
— Я уже давно планировал проверить один ритуал, что когда-то нашел в древних трактатах, но у мальчишки стоит слишком сильная родовая защита, через которую мне тяжело пробиться. Но я очень рад, что он самостоятельно приполз ко мне. Одной проблемой станет меньше.
— Не станет! Вы наживете себе немало врагов, — стараясь говорить более убедительно, я сделала очередной, неуверенный шажок. — Просто отпустите нас…
— Ты же знаешь, что это невозможно, Арайа. Ты в моих руках и я ни за что не потеряю тебя. — Эллис был не преклонен.
Закрыв глаза, теперь я неустанно повторяла лишь одно единственное имя. Понимала, что надежды практически нет, но ее единственный, еле заметный лучик, заставлял меня набраться сил и не разрыдаться.
— Идиот, она скорее спрыгнет со скалы, чем позволит себе полюбить тебя, — невеселый смешок послышался из того самого угла, где сейчас находился Леон.
Удивленно обернувшись, я увидела, как парень, прилагая немало усилий, кое-как поднялся и теперь облокотился спиной о стену, стараясь держать голову прямо. С вызовом глядя на Эллиса, Леон излучал непоколебимую решимость бороться до конца. Твердый взгляд, вздернутый подбородок и кривая усмешка, придали мне необычайный душевный подъем и теперь я не чувствовала себя жалкой букашкой, стоя напротив властного профессора.
— Не в твоем положении, сейчас что-либо говорить, мальчик. — Эллис даже не смотрел в сторону парня. — Но, раз это твои последние слова, то я милостиво разрешу тебе продолжить речь.
Отвернувшись от нас, мужчина неторопливо подошел к столу, что был завален непонятным хламом больше остальных, стоявших в комнате. Внимание мое привлекла очень старая, практически ветхая книга, установленная на металлическом держателе. Пожелтевшие от времени страницы, слабо затрепыхались от легкого дуновения ветерка, вызванного приблизившимся преподавателем.
— Я не дам вам убить его! Не посмеете! — последовал очередной мой крик.
— А кто сказал, что я собираюсь его убить? Нет, это было бы слишком просто для нас всех. Ему я приготовил более интересный "подарок", — холодно ответил мне Эллис. — Проклятие, что называлось когда-то Черным забвением, убивало не самого человека, а его любовь. Как думаешь, что станет с ним,
