аж очки на носу вздыбились.
Кандидат в мэры, наоборот, побелел и чуть не уронил подбородок на колени.
А великий политтехнолог вдруг весь в спираль закрутился, глаза у него в одну сторону уползли, а рот в другую.
В общем, еще та картинка получилась! Жаль, не сфотографировали.
Виталий обычно принимает позу дохлой лианы и говорит сквозь губу, а тут забегал по кабинету и завопил дурниной. Причем голос у него сразу стал тонким и визгливым. В этом визге слов разобрать было совершенно невозможно за исключением матерных. Понятно, наше с Катериной присутствие в расчет не принималось.
Не знаю, как долго бы он орал, но тут Шелест со всего маху так шарахнул кулаком по столу, что один из телефонных аппаратов шмякнулся на пол и развалился на части. Никита Петрович отшвырнул ногой в сторону остатки переговорного устройства и прогремел, как гром небесный:
— Вы что такое напридумали?!
— Это клевета! — внес свою гневную лепту Сокольников, хотя уж ему бы следовало молчать в тряпочку.
Не знаю, как Гене с Игорем, а мне вдруг стало смешно. Ну надо же, великие страсти в мужской компании! И я прыснула. Тихонечко так, в кулачок. Но почему-то это штабное трио вдруг замолкло и разом на меня уставилось.
— Веселитесь? — недобрым голосом спросил спасенный нами затворник.
— Веселюсь! — ответила я с вызовом. — Это ведь жутко забавно. Мы рассказываем, кто вас, Валерий Аркадьевич, повязал и в чужой курятник засунул, а вы же нас еще и клюнуть норовите.
— Значит, так. — Гена встал, подошел к столу, за которым восседал Шелест, и положил ему под нос счет. — Не позднее сегодняшнего вечера вы должны нам все оплатить.
И он двинулся к выходу. Мы с Игорем солидарно приняли вертикальное положение.
— Вы куда?! — опешил Никита Петрович. Ну истинно большой начальник. Привык, что без его разрешения шагу никто не ступает. — Мы еще не договорили!
— Это вы называете разговором? — Наш родной начальник обернулся около самой двери и пожал плечами. — Я, например, это называю оскорблением. С ним, — Гена даже не удосужился глянуть в сторону Бреусова, который колом стоял посреди кабинета, — все ясно, к нему у меня претензий нет. Но вы, — Гена ткнул пальцем в Шелеста, — заявили, что мы все напридумали. А он, — палец переместился в сторону Сокольникова, — вообще обвинил нас в клевете. Не знаю, чего вы после этого ждете, а я жду оплаты. И вы заплатите.
— Подождите! — Никита Петрович соизволил, наконец, покинуть руководящее кресло, причем довольно шустро оказался у двери, для надежности взяв Гену за локоть. — Мы деловые люди и должны во всем разобраться по-деловому. А что касается эмоций… Ну, крепко выразились, но вы же понимаете…
— Я еще мягко выразился, — подал голос Бреусов, однако Шелест вперился в него тяжелым взором и скомандовал:
— Сядь на место! Мы все выясним.
Виталий дернулся, но все же плюхнулся в кресло и демонстративно откинул голову на спинку. Дескать, валяйте, выясняйте, нам, орлам, воробьи не страшны.
Мы тоже не стали себя долго упрашивать и расселись по местам.
— Итак, — начал свое выяснение Шелест, — на чем основаны ваши обвинения в адрес Виталия Сергеевича?
«О как, — подумала я, — прямо судебное разбирательство!»
— На нескольких весьма точных предположениях, — в тон ему сообщил Гена. — Начнем с того, что замысел похищения Валерия Аркадьевича появился после того, как бесследно исчез Всеволод Желтухин. Готов поверить, что поначалу Виталия Сергеевича не слишком это исчезновение озаботило. Допускаю, что ему это не понравилось, но он нашел какое-то объяснение. Однако очень быстро Бреусов понял, что Желтухин именно исчез, и даже близкая ему девушка не знает — куда. Это случилось после визита в штаб Варвары с той самой девушкой и еще двумя журналистками. Бреусов их, по сути, выпроводил, заявив, в частности, дескать, Всеволод запил, хотя, работая с ним не первый раз, прекрасно знал: во время выборов у того «сухой закон». Почему Виталий Сергеевич поступил именно так? Сначала мы решили — просто не захотел выносить сор из избы. Однако такое мнение у нас сложилось из элементарного незнания особенностей предвыборной борьбы. Теперь же мы хорошо понимаем: опытный политтехнолог, напротив, должен был раздуть из этой ситуации большой скандал. Похищен журналист из штаба — это на руку политическим противникам, а именно… Ну и так далее. Логично?
— Вполне, — согласился Сокольников.
— Вероятно, — кивнул Шелест.
— Между тем ничего подобного не произошло. Почему? Да потому, что Виталий Сергеевич моментально сообразил: ему подсказали прекрасный вариант, как избавиться от Валерия Аркадьевича. Если вслед за Желтухиным исчезнет Сокольников, то всякий нормальный человек сделает однозначный вывод: это дело рук одних и тех же людей. Кого? Разумеется, политических противников. Кого же еще? Возможно, Бреусов собирался через некоторое время сделать из этого настоящий спектакль, но вмешались мы. Полиции он не сильно опасался, но о нас он сведения собрал быстро, и эти сведения его не слишком вдохновили. Вот поэтому он всячески старался оградить от нас Катерину и наверняка пытался внушить вам, Никита Петрович, мысль, что связываться с нами опасно, это может навредить вашему имиджу и так далее. Было такое?
— Было, — подтвердил Шелест. — Однако именно Виталий нашел в Москве хорошую команду сыщиков.
— И эта хорошая команда обнаружила что-нибудь ценное?
Ответом было молчание.
— А теперь вам вопрос, Валерий Аркадьевич, — переключился Гена на Сокольникова. — В последнее время вас ведь в основном возил шофер?
— Да.
— Но в тот вечер вы сами сели за руль, сославшись на какую-то важную встречу.
— Ну и?.. — насторожился Сокольников.
— Виталий Сергеевич догадался, куда вы поехали.
— На что вы намекаете?
«Ах ты, сокол ясный, — подумала я, — засвербело в энном месте? Ну поволнуйся, поволнуйся. Ты же не предполагаешь, что все твое семейство в курсе твоих мужицких слабостей. Конспиратор хренов».
— Я ни на что не намекаю. — Гена про Вику, конечно, говорить не собирался. На кой ляд ему это. — Я просто уточняю: Бреусов наверняка знал, что рядом с вами не будет свидетелей и что вернетесь вы домой поздно. О поджидающем вас во дворе Козлинском он ведать не ведал и, по всей видимости, вас намеревались перехватить в тот момент, когда вы пойдете от автостоянки к подъезду. Но тут сорвалось, потому как во дворе вас встретила женщина-ветеринар. Вы ушли к себе домой, но похитители ваши, однако, остались ждать, вероятно, они услышали, как вы сказали женщине, что выйдете погулять с собакой.
— Интересные у вас, однако, аргументы, — неожиданно подал голос Бреусов. — Все построено на предположениях, догадках… Вы же юрист, а ведете себя, словно старый сплетник.
— На счет юристов вы все правильно выяснили. А вот мы
