меня новостью. Ещё я почувствовала флёр магии девушки-фейри из Переплетённого двора. Но этого мало.
Больше всего мне не даёт покоя то, что я не понимаю их мотивов. Если за этим стоит Несущий Ночь, которому очень нужно, чтобы я оставалась за пределами мира фейри, зачем было похищать её? Они ведь добились желаемого.
Если только это не ещё один способ наказать меня. Ещё один вид пытки.
Теперь мне уже кажется, что вот-вот я наткнусь где-нибудь на её гниющие останки.
Если они хотят причинить мне боль, то убить её — беспроигрышный вариант. Но уже прошло четыре дня, а я всё мучаюсь неизвестностью.
Мой карман внезапно нагревается. Я вздрагиваю. Холодный осенний ветер развевает мои волосы, я ёжусь. Достаю люмикамень Рева из кармана. Он пульсирует белым светом, мерцая и приятно грея. Как напоминание о том, что Рев всё ещё рядом со мной.
Все мои сожаления накапливаются в сердце, пока я продолжаю смотреть на камень.
Я безумно скучаю по Реву. Но прямо сейчас меня больше всего терзает исчезновение Рейвен.
Потому что Рев прекрасно справится без меня. Рейвен же… не знаю.
Мне стоило получше спрятать её от мира фейри. Увезти её куда-нибудь, ещё после первого нападения ассасинов. Я была так занята другими вещами, что позабыла про неё, и теперь, возможно, она расплачивается из-за моей ошибки.
Сглотнув, убираю люмикамень обратно в карман.
«Ещё три дня», — решаю для себя. Если за три дня мне не удастся больше ничего узнать, я рискну всем, но выясню, что случилось с моей подругой. Даже если придётся вернуться в мир фейри и бросить вызов Дрейку.
Рев
Тихий шёпот древних существ будит меня. Я сажусь на кровати и тру глаза.
Хоть последние дни я и проводил почти всё время в постели, я почти не спал. На сердце тяжкий груз. Всё тело ноет.
Книга заклинаний, лежащая на маленьком столике у больших окон в моих покоях в Верховном дворе, вибрирует. Гремит, словно пытается что-то сказать.
— Замолкни, — рявкаю на неё. — Я пытаюсь поспать.
Чувствую себя глупо, разговаривая с книгой. Знаю, что Кейлин не раз общалась с духом книги, но я его не слышу.
Противные звуки, издаваемые магической книгой, так похожи на шипение, что я едва не хмыкаю.
— Её нет. — Моё сердце сжимается. — Она бросила нас обоих.
Наш волшебный люмикамень исчез тем утром, когда Кейлин ушла, но книга заклинаний осталась. Полагаю, в мире людей она бесполезна. Может, Кейлин думала, что я смогу читать книгу благодаря нашей связи. И я пытался, но без сияющего камня книга жжётся, а страницы так и остаются пустыми.
Ложусь обратно на подушку, что всё ещё пахнет ею. Мне бы хотелось, чтобы этот запах остался навсегда, но это, конечно же, смешно.
Книга снова начинает шуметь. Я вскакиваю с кровати и тяжёлым шагом направляюсь к этому невыносимо упрямому пылесборнику.
— Что? — снова спрашиваю я. — Я тебя даже читать не могу! — Хватаю за переплёт, и руку тут же прожигает боль, резкая и нестерпимая. Роняю книгу и встряхиваю ладонь. — Вот видишь? Зачем ты меня дёргаешь, если я всё равно ничего не могу сделать?
Снова раздаются шепотки, уже потише, словно шелест страниц. Если бы только я мог их разобрать.
Поворачиваюсь к трём люмикамням в чаше в противоположной части комнаты. Утром после возвращения из Выжженных земель я их быстро прихватил с собой, перед тем как отправиться к Верховной королеве. Они лежали в моём кармане, когда мы только начали исцелять земли от чумы. Тогда это были ещё сочные белые фрукты. Я продолжал носить их с собой, пока они не высохли до каменного состояния, как и тот первый, что я отдал Кейлин.
В отличие от того, в этих нет никакой магии. Не то чтобы я на это рассчитывал. Я взял их, потому что знал, что встретил свою судьбу, и я думал именно о Кейлин, когда срывал их с лозы.
Беру эти три люмикамня и снова возвращаюсь к книге. Они не тёплые, не светятся, и я заранее знаю, что обойти защиту книги они мне не помогут. Но всё же, сглотнув, решаю попробовать.
С образом Кейлин перед глазами и тремя маленькими камешками в правой руке я медленно тянусь левой к потрёпанному кожаному переплёту древнего тома. Едва молния пронзает мою руку, я, взревев от боли и ярости, ругаюсь на книгу.
Убираю камни обратно в карман и рычу:
— Говорю же! Всё без толку. Так что угомонись.
Всё ещё тяжело дыша, опускаюсь обратно на кровать. Достаю карманы и смотрю на них. Их поверхность отражает свет, но внутри нет ни искорки. Не стоит злиться на камни за то, что они не соответствуют моим ожиданиям. Я сорвал их не ради их силы. Свою первоначальную функцию они всё ещё выполняют. Они символизируют мою любовь. Мои безнадёжные мечты об истинной, которую я потерял.
С тремя камешками особо ничего поделаешь, да уже и неважно. Я мог бы сделать из них маленькую подвеску, но Кейлин достойна куда более изысканного украшения.
Делаю глубокий вдох. «Больше. Мне нужно больше», — решаю я.
Все эти дни, с тех пор, как Кейлин ушла, я не покидал Верховного дворца. Но завтра я отправлюсь на свою родину и наберу целый мешок этих камней. Возьму столько, сколько смогу найти. В мире не хватит люмикамней, чтобы показать всю мою любовь к Кейлин, но я попытаюсь.
Маленькая, но всё же цель временно успокаивает моё ноющее сердце. Я вновь сворачиваюсь клубком на кровати. Прижимаю три камешка к груди и погружаюсь в беспокойный сон.
Рев
С расфокусированным взглядом и онемевшими ногами я спускаюсь по ступенькам в полный народу бальный зал Верховного двора. Мои карманы были набиты почти дюжиной люмикамней. Ну, большинство из них ещё были мягкими и съедобными. Я собрал их всего два дня назад, им ещё нужно время, чтобы стать камнями, их
