командир безнадежно махнул рукой. — На земле форменный ад царил. Я такого и не видел никогда. С неба бомбы, эрэсы, снаряды сыпятся, все горит, дымится, плавится. Самолеты сбитые падают, боезапас от подбитых танков и самоходок детонирует. Артиллерия — и наша и фрицевская — тоже лупит во всю ивановскую. Потом еще танки Ротмитстрова вперед двинулись. Вот и прикинь, есть там шансы у кого-нибудь отсидеться и выжить? То-то и оно. — Полковник опять тяжело вздохнул. — О, кстати, а скажите-ка мне вот что, «горбатые», это не у вас в полку летчик с позывным Кощей служит? Как он, живой после сегодняшнего?
— Так это… — начал было Прорва, глядя с удивлением на экспата. Но тот как можно более незаметно отрицательно покачал головой.
— А на что он вам? — осторожно осведомился Дивин. — Знакомый ваш что ли?
— Да нет, — открестился полковник. Он как-то незаметно, но ощутимо опьянел. На ногах пока держался твердо, но речь немного плыла. И движения были не совсем четкими. — Слухи про него по всему фронту ходят, что, мол, видит фрицев на земле насквозь, стреляет и бомбит без промаха. А еще говорят, что голова у парня светлая, интересные мысли по тактике и стратегии высказывает. Мне тут показывали книжечку одну с его разработками, так скажу прямо, что молоток ваш Кащей. Думаю даже забрать его к себе в полк. Мне такие светлые головы позарез нужны!
— Так вы ж истребитель, а мы — штурмовики, — удивился Куприянов, хрустя огурцом. — Какой вам прок от Кощея.
— Э, не скажи, брат, — вмешался в разговор капитан со Звездой Героя. — Я тоже те наработки внимательнейшим образом изучил. И, должен сказать, парень ваш такие замечательные детали именно по действиям истребителей подметил, что любо-дорого посмотреть. Мы у себя в полку кое-что применили и ахнули, настолько разумно все изложено. Я бы не задумываясь его к нам в штаб взял. Или в начальники воздушно-стрелковой службы. А то, что он на «илах» сейчас летает, так это ерунда. Переучим!
— Дивин, так что там с Кощеем, — окликнул задумавшегося экспата полковник. — Жив или погиб?
— Живой, — нехотя выдавил Григорий.
— О, здорово! — обрадовался полковник. — Значит так, сейчас еще посидим маленько, поедим-попьем, а потом проводишь нас к вашему комполка. Будем брать за жабры вашего Кощея! — свита угодливо засмеялась. Штурмовики же ограничились натянутыми улыбками. Дивин то и дело ловил на себе удивленные взгляды товарищей. Но покамест помалкивал.
— А если не захочет он в ваш полк переходить?
— Что значит не захочет? — разом взбеленился полковник, багровея. — Да ты хоть знаешь, кто я такой? Нет? Я — Сталин! И мне не отказывают!
Ох ты ж, то-то лицо знакомым показалось. Как же — как же, Василий, свет, Иосифович. Сын вождя народов. Сам! Со свиданьицем.
…Сходили, бл…дь, на рыбалку!
Глава 26
Разрывы от «эрликонов» заполнили небо. Казалось, снарядам не хватает в нем места. Побежали, побежали, как пузырьки в газировке через всю необъятную синь, расчертили ее, выплеснулись за границы. Близкие взрывы бросали многотонную махину Ил-2, словно легкую лодочку на крутой волне. Двигатель то начинал отчаянно реветь, то глох. Кругом все горит, взрывается, трассы огня распарывают небо, зенитки — того и гляди — смахнут штурмовик, будто крошку со стола. Сущий ад.
А внизу были немецкие танки. И к ним надо было прорваться любой ценой. Любой. Прорваться и ударить бомбами, ПТАБами, эрэсами, «приласкать» огнем пушек. И Дивин упрямо заходил на боевой курс. Раз за разом. Хотя прекрасно знал, что каждый лишний заход — это еще один шанс для фрицев сбить его. И так вылет за вылетом.
— Осатанел ты, командир, — пенял ему Свичкарь, разглядывая многочисленные пробоины. — Смерти что ли ищешь?
— Сатана не пугало, — нетерпеливо отмахивался от него экспат. — Скажи лучше, когда машина будет восстановлена?
— Если запчасти вовремя подвезут, то, думаю, к утру управимся, — завздыхал механик. Понятное дело, опять ему всю ночь вкалывать без сна и отдыха. Экипаж уже глухо ропщет, моторист грозится уйти на обслуживание другого самолета. Хотя, куда идти — в полку осталось всего шесть машин. Полэскадрильи. За минувшие пару дней фрицы еще троих смахнули. Хромов ждет со дня на день приказ о переформировании. Техперсонала и «безлошадных» летчиков и воздушных стрелков больше, чем исправных штурмовиков.
А пока, напоследок, их гоняют на поддержку наземных частей в хвост и в гриву. После удачного сражения за Прохоровку появилась возможность развить наступление и танки Ротмистрова рванули вперед. Направление понятное: Белгород, потом — Харьков. А там, глядишь, и о Киеве можно помечтать. Авиация же должна была расчищать им путь.
Экспат водил малочисленную группу уцелевших «илов». Больше некому — комэск-1 и комэск-3 выбыли из строя. Один сгорел под Прохоровкой, другой пропал без вести под Обоянью. Среди выживших летчиков-«старичков», обладающих боевым опытом, большинство оказалось из эскадрильи Дивина: Рыжков, Куприянов и Валиев. Получается, не зря учил. Хотя, банальное везение тоже не стоит сбрасывать со счетов. Иногда и летчик-ас может погибнуть по-глупому там, где новичок не получит ни царапины.
Но Григорий старался изо всех сил увеличить шансы своих товарищей. Использовал любые приемы, шел на всевозможные ухищрения, чтобы каждый их вылет оказался удачным. Готовился, продумывал каждую деталь, уделял внимание даже мелочам. Вот и сейчас, комэск внимательно наблюдал за тем, как на его «ильюшина» подвешивают бомбы.
— Командир, шел бы отдыхать, — крикнул ему оружейник. Но Григорий лишь покачал головой.
— Если бы тебе понадобилось снарядить диск автомата, ты бы сам это сделал, или кого-нибудь другого попросил?
— Конечно сам, — удивился оружейник. — Мне ж потом с ним в атаку идти.
— То-то и оно, — усмехнулся экспат. — Не поверишь, но мне тоже. Только вместо ППШ — «илюха».
— Жил на свете добрый «ил», — дурашливо запел моторист, тягая очередную кассету с ПТАБами. — На задания ходил. Сзади, спереди — броня. Остальное все — херня!
— Это еще что куплеты? — Карпухин опять возник точно привидение. Даже Дивин с его феноменальным по местным меркам слухом снова позорно пропустил появление полкового контрразведчика. Может, он тоже пришелец? — Антисоветчину разводишь?! — Красноармеец испуганно шарахнулся в сторону под дружный мат остальных членов экипажа.
— Придурок, сейчас все на воздух взлетим! — орал разъяренный Свичкарь. — Крепче
