удовлетворением или облегчением, но думаю, что скоро узнаю.
Когда приезжаем, мои братья уже оба дома, смотрят на нас с дивана, на журнальном столике перед ними стоят тарелки с едой. От входной двери я вижу огромные бутерброды, чипсы и картофельный салат.
Между ними стоит пакет шоколадного молока и два стакана со льдом наготове.
Мой желудок урчит, но на это нет времени.
Поговорим сейчас, поедим потом.
Дрейк и Дрю поднимают брови, каждый из них машет Райан с дивана.
— Привет.
— Привет, ребята.
— Рад тебя видеть, — говорит ей Дрю.
Она останавливается у подножия лестницы, рука на перилах, одна нога на нижней ступеньке.
— Спасибо.
Когда мы оказываемся в моей спальне с закрытой дверью, я сажусь на край кровати, а Райан стоит, не зная, что я собираюсь сказать и как я это скажу. Я имею в виду, что она, очевидно, видела сюжет по телевизору, иначе бы ее здесь не было, это очевидно.
Девушка поджимает губы, прислонившись к моему столу.
— Я понятия не имею, что сейчас сказать, но… я видела репортаж в перерыве. — Она делает паузу. — Телевизор был включен на работе.
Я жду, пока она продолжит.
— Я не была уверена, что делать, понимаешь? Мы не разговаривали несколько дней, и мне было так больно. Когда я стояла сегодня там на холоде, то поняла, что ни разу не поставила себя на твое место. Я не подумала о том, что ты почувствовал, когда эта дурацкая фотография разлетелась по всем новостям.
Настала моя очередь сказать:
— Человеком, который больше всего расстроился из-за этого, была моя мама.
В этот раз СМИ задели за живое.
— Она просто решила, что я кусок дерьма. — Мама не произнесла этих слов, но то, как она говорила, должно быть, было вызвано чувствами к моему отцу, который не мог держать член в штанах.
— Прости.
— Не извиняйся передо мной. Это была не твоя вина. Это Тифф… — Я сделал паузу, размышляя. — Поправка: это даже не вина Тиффани. Да, она сыграла свою роль в этом, но это СМИ и их денежная машина раздувают слухи, чтобы нажиться.
— И все же… я злилась на тебя, а ты не сделал ничего плохого.
Может быть, я и не изменял ей, но есть вещи, которые я с самого начала мог бы изменить, чтобы ситуация не возникла. Например, с самого начала запретить соседским девочкам приходить в наш дом, зная, что их присутствие не идет на пользу моим братьям или моим начинающимся отношениям с Райан.
Я знал, что они гадюки, и был прав.
С другой стороны, змеи обычно находят путь туда, где их не ждут; они хитрые и тихие, и именно так действует такие, как Тиффани.
Урок усвоен.
— Ты не знала, что я не сделал ничего плохого. — Я прочищаю горло. — Нелегко привыкнуть к тому, что все смотрят и совершенно незнакомые люди лезут в твои дела.
Она кивает.
— Это мягко сказано.
— Я, эм, слышал от Дюка, что Поузи звонила тебе. Как все прошло? — Не уверен, стоит ли мне извиниться и за это?
— Вообще-то, она действительно пролила свет на то, как все это работает. — Райан жестом обводит комнату, взгляд снова останавливается на мне. — По сути, она дала мне понять, что для того, чтобы не обращать внимание на мнение окружающих, я должна действительно хотеть встречаться с тобой… И знать, что проблемы стоят награды.
Проблемы стоят награды.
Мне это нравится.
Никогда не слышал, чтобы так говорили.
— Значит, я и есть проблема?
Она кивает, прикусив нижнюю губу.
— Думаю, да.
— И ты решила, что я того стою? — И поэтому она стояла на холоде, на парковке?
Она снова кивает.
Я раздвигаю ноги, протягиваю руки, приглашая ее сделать шаг вперед в мои объятия.
Обнимаю ее, утыкаясь носом между ее грудей, в пухлую ткань ее куртки, желая, чтобы девушка сняла ее и осталась на некоторое время.
Откидываюсь назад, чтобы расстегнуть молнию.
Снимаю с нее куртку и позволяю ей упасть на пол, снова притягиваю девушку к себе, сжимая руками ее бедра.
— Я скучал по тебе, — бормочу я ей в живот, прижимаясь лицом к ее грудине.
— Я тоже скучала по тебе. — Подбородок Райан на моей голове, нос утыкается в мою макушку. — Я думаю, ты того стоишь. — Пальцами перебирает мои густые волосы. — Мне было очень больно, когда выложили ту фотографию, но я думала только о себе.
Человеческая природа.
Ее ногти касаются моего затылка, и если бы я был котом, то начал бы мурлыкать. У меня никогда не было девушки или кого-то, к кому я приходил бы домой после игры, кто хотел бы утешить и позаботиться обо мне, а я упиваюсь этим вниманием.
Кто бы мог подумать?
Большинство людей хотят чего-то от меня, и большинство людей считают, что я этого стою, но эти люди? Они видят знаки доллара. Мой агент, товарищи по команде, парни, которые хотят со мной общаться, и женщины тоже.
Так было всегда, и я привык к этому, а это? Эта история с Райан кажется совершенно другой, в хорошем смысле.
Ее руки в моих волосах чувствуются как нечто большее, чем простой массаж — это нежная, заботливая ласка.
Я откидываюсь назад, увлекая ее за собой.
Мы падаем на кровать, Райан на меня.
Лицом к лицу, наши носы в сантиметрах друг от друга, дыхание смешивается, как будто мы целуемся. Это интимно и чуждо.
Она целует кончик моего носа.
Боковую часть моего рта.
Уголок моих глаз — странное, но приятное место для поцелуя.
— Ты не голоден? — шепчет она, когда заканчивает.
Мой желудок урчит.
— Нет.
Вранье.
Но это может подождать, потому что я ждал всю неделю, чтобы вернуть ее, и не собираюсь упускать этот момент, чтобы принести себе сэндвич, не с этими двумя болванами внизу, чтобы убить весь кайф.
— Тебе нужно поесть.
— О, и я планирую. — Я не ел уже несколько дней, и голоден как волк, полон адреналина и чертовски возбужден.
Райан закатывает глаза на мою попытку звучать сексуально.
— Перестань, я серьезно. Когда ты ел в последний раз?
В девять утра, но кто за этим следит?
Я целую ее в губы.
— А если серьезно, у нас все хорошо?
Она целует меня в ответ.
— У нас все хорошо.
На Райан надета толстовка — как обычно, но ненадолго. Я тянусь к подолу и дергаю её; в свою очередь, она тоже тянется к ней, пытаясь снять. Затем тянется к своим леггинсам и неловко снимает и их.
— Не заставляй
