Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 79
И теперь, вспомнив, какой она была, он в очередной раз задался вопросом, каково это быть женатым на женщине, которой она стала. Его охватила невольная дрожь. Наверное, этого достаточно, чтобы искать успокоения в смерти или хотя бы забвения в объятиях других женщин. А у его отца были другие женщины. Много женщин. Что еще прикажете делать, когда жена к тебе совершенно охладела?
Джеймс поднялся на ноги.
— Это был длинный день. — И его отец только что умер, мысленно добавил он, но не стал произносить этого вслух, бросив на мать выразительный взгляд.
— Италия так прекрасна, — отозвалась она, глядя в арочное окно, выходившее на переднюю лужайку.
Джеймс вздохнул.
— Спокойной ночи, мама.
Она кивнула, отпуская его, и с невозмутимым видом поднесла к губам чашку.
Узнав о смерти отца Джеймса, виконтесса отменила оставшиеся празднества. Гости, многие из которых лично знали графа, проявили понимание и разъехались в течение дня, так что на следующее утро Мисси с матерью смогли отправиться в Радерфорд-Мэнор.
Представительный дворецкий, впустивший их в величественное каменное задание, объявил об их прибытии.
У Мисси было слишком мало времени, чтобы рассмотреть роскошное убранство дома: обтянутые шелком стены, большие картины в серебряных рамах и мягкие ковры, — прежде чем она увидела Джеймса.
Он вышел из гостиной. Их взгляды встретились, и она замерла, не сразу заметив Алекса и Томаса, которые стояли по обе стороны от него. Джеймс двинулся к ним, не сводя с нее глаз. Мисси внутренне напряглась, и хоть напомнила себе, что приехала сюда на похороны его отца, не могла не почувствовать волнения при виде Джеймса. В черной траурной одежде, с черной повязкой на рукаве, он выглядел, возможно, чересчур суровым, но потрясающе красивым.
Ее мать была так занята, давая указания лакею, который выгружал их багаж из кареты, что не заметила их приближения, пока они не оказались совсем рядом.
Пока Джеймс здоровался с виконтессой, которая нежно обняла его, выражая сочувствие, Мисси тихо стояла рядом. Когда он шагнул к ней, она так волновалась, что едва могла думать. Взгляд, который он устремил на нее, был таким напряженным, что ей стало не по себе.
Он нагнулся и, черт бы побрал правила приличий, коснулся губами ее теплой щеки.
— Спасибо, что приехала, — хрипло произнес он.
Сознавая, что за ними наблюдают, в том числе ее мать и брат, Мисси коротко сказала:
— Я ужасно сожалею о твоем отце. — И поспешно опустила глаза, не выдержав его пристального взгляда.
Джеймс отступил на шаг и неуверенно улыбнулся.
— Мы поговорим после похорон, — сказал он достаточно громко, чтобы все слышали.
Мисси ничего не оставалось, как кивнуть. Спустя несколько мгновений они с матерью последовали за лакеем, который понес их багаж в отведенные им комнаты.
Почивший Теодор Радерфорд был похоронен на семейном кладбище, располагавшемся на некотором расстоянии от главного здания, рядом со своими родителями, бывшими графом и графиней Уиндмир. Церемония прошла торжественно и собрала немало народу, включая представителей высшего света, местное дворянство и простых людей, работавших на земле Радерфордов.
После похорон все, кто приехал проводить графа в последний путь, собрались в гостиной, чтобы перекусить и обсудить случившееся, а Джеймс препроводил свою мать на оглашение завещания.
Когда поверенный, мистер Кларенс Генри, вошел в библиотеку, он дышал так, словно только что пробежал длинную дистанцию. В руках он держал портфель, довольно объемистый, но определенно не такой тяжелый, чтобы объяснить усилие, которое ему понадобилось, чтобы водрузить его на стол.
Графиня Уиндмир расположилась с царственным видом в кресле с высокой спинкой. К облегчению Джеймса, она оделась в черное, как и полагалось вдове. Он опустился в соседнее кресло, а заплаканная миссис Толбот, прослужившая у них экономкой больше двадцати лет, и Ривс, хранивший стоическое спокойствие, уселись на кушетку поблизости.
Мистер Генри, плотный коротышка, занял место за массивным письменным столом в кресле таких размеров, что казался карликом, сидя в нем. Все терпеливо ждали, пока он просматривал стопку бумаг.
Наконец он поднял голову, обведя взглядом собравшихся, и прочистил горло. Когда он начал говорить, Джеймс почувствовал, что его внимание рассеивается. Он слышал монотонный голос поверенного, зачитывающий ту часть завещания, которая касалась миссис Толбот и Ривса. Обоим назначалась пенсия в пятьсот фунтов в год за их многолетнюю верную службу. Оба ахнули, и Джеймс заметил слезы, выступившие на глазах экономки, а затем, поразительно, на глазах Ривса. Впрочем, пятьсот фунтов были и в самом деле щедрым даром.
Как наследник, он не обнаружил в завещании никаких сюрпризов. Кристофер, который прибыл домой из Итона накануне вечером, был подавлен и отдыхал в своей комнате. Отец оставил ему солидное содержание в двадцать пять тысяч фунтов в год, которое должно было оставаться в имении, пока он не достигнет двадцати одного года. После чего он получил бы кругленькую сумму единовременно и такое же содержание в дальнейшем.
Что касалось графини, то его отец проявил редкую щедрость. Он завещал ей поместье в Дербишире и тридцать пять тысяч фунтов ежегодно до конца жизни. Взглянув на мать, Джеймс не обнаружил никакой реакции на подобное великодушие. После всех мучений, которым она подвергла его отца из-за своей холодности и черствости, она могла бы выказать хоть немного благодарности. Он знал мужчин, более богатых, чем его отец, которые оставляли своим женам намного меньше. Раздосадованный, Джеймс отвернулся от матери.
— Миссис Толбот и мистер Ривс, полагаю, это все. Остальное касается исключительно членов семьи, — произнес мистер Генри, глядя на них поверх своих очков.
Дворецкий и экономка встали. Ривс почтительно поклонился, экономка присела, прижимая к пышной груди носовой платок, и они тихо вышли.
Подождав, пока за ними закроется дверь, мистер Генри продолжил. Последняя часть завещания оказалась настолько неожиданной, что полностью завладела вниманием Джеймса.
— «Что касается двух моих дочерей, Кэтрин и Шарлотты, я завещаю каждой из них по одной тысяче фунтов в год до конца их жизней. Мой сын, Джеймс Радерфорд, будет управлять этими средствами, пока они не достигнут двадцати пяти лет. Если они выйдут замуж раньше этого времени, им будет выплачена сумма в десять тысяч фунтов в качестве приданого…»
На этом месте мозг Джеймса перестал работать. Он смутно слышал об оплате за школу и других платежах, но это не доходило до его сознания. Резко повернувшись, он уставился на мать. Она ответила ему бесстрастным взглядом, но руки, крепко стиснутые на коленях, выдавали ее чувства. Его взгляд метнулся назад, к поверенному, который перестал говорить, с беспокойством глядя на него.
— Дочери? У моего отца есть дочери?
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 79
