ещё несколько неизвестных мне членов их клана.
Поодаль Кабаргины. Что-то негромко обсуждали, но замолкли, стоило мне войти в зал.
У окон барон Мошкарёв, со своими родственницами. Он лучился довольством. Слышал, у него недавно родился сын и двое племянников. Их род явно пойдёт в рост.
Рядом, стараясь быть незаметным, затесался и Аристарх Каланский. Он сначала отказывался приезжать, но я убедил его, что кроме нас двоих, никто не наладить контакт между нашими родами.
Был и Шелкопрядов в экзотичной азиатской одежде, со своей женой и парой молодых дочек.
И представители других известных во Владивостоке родов.
Отдельно от всех стояли члены моего клана.
Лена в ярко-красном платье. Она выглядела немного уставшей, но вымолила у меня возможность выйти в свет. Несмотря на недавние роды. Впрочем, сразу после праздника я отправлю её отдыхать.
Рядом стояла и Таня, придерживая заметно округлившийся живот. Роды ожидались через месяц. Рядом с ней постоянно были Ирина и Аня, не оставляя одну ни на минуту. Единственное, что могло отвлечь их, это забота о уже рождённых детях от Лены.
Будто нянек не хватало… впрочем, лишать их такой радости я не стал.
Неподалёку стоял старик Лампа. Довольный, но собранный. После своеобразной инициации с Мегалодоном, где ему пришлось выпить кровь бога, он стал выглядеть моложе лет на пятнадцать. Откуда эта кровь взялась я понятия не имел, но оставлял за ними права на родовые тайны.
У дверей рядом стойко дежурил Петька, бывший разносчик газет. Пока на правах мальчика на побегушках. Но в будущем я рассматривал его как гвардейца. Кацураги исцелил бесплатно его отца, которого я также взял на роль одного инструкторов в свою гвардию.
Она пока была невелика, всего двадцать бойцов. Но у меня уже было всё, чтобы увеличить её количество в десятки раз.
Средств на это хватало. Подарки, благодарности и безвозмездная помощь от лица города позволили мне выкупить большую часть утраченных активов клана Кальмаровых. Так что прибыли постепенно росли.
Но главным источником дохода был Кальмарский Целительский Центр. Кацураги работал не покладая рук. Кроме исцеления через проклятье, он создал несколько подразделений целителей рейки, а вместе с Шелкопрядовым ещё и иглоукалывателей. Из-за чего во Владивосток приезжали лечиться со всего Дальнего Востока, а порой и из западных регионов Империи.
Соотношение цена-качество было несопоставимо с дорогими целителями. Лечиться у нас было выгоднее и, как правило, эффективнее.
Жаль, что сам Кацураги явиться на праздник не смог. Слишком много было дел. Так что я его прекрасно понимал.
— Друзья, — начал я, обводя всех присутствующих взглядом. — Я рад, что каждый из вас нашёл время, чтобы отпраздновать вместе со мной и моей семьёй. Вместе с вами мы прошли непростой путь и многое сделали, чтобы наш город процветал и развивался в безопасности и мире.
Я взял с подноса одного из слуг бокал с густым персиковым соком. Не очень аристократичный напиток, зато вкусный. И поднял его вверх.
— Сначала выпьем за тех, кто отдал свои жизни во имя мира! — и сделал первый глоток.
В памяти проносились лица всех, кто пал в борьбе с Каином. И особенно, отца с братом, чьи тела я отдал морю у берегов острова Кальмарского, согласно родовой традиции.
Да упокоит Кальмар ваши души. Он это может. Я знаю.
Рядом шумно вздохнул Виталий, без былой радости смотря на вино в своём бокале. Останки своего сына он сжёг.
Мы замолкли на минуту молчания.
Затем я поднял бокал вновь:
— Теперь выпьем за тех, кто жив! За тех, кто рядом с вами! Кого вы любите, кого чтите и за кем готовы идти вперёд! — я сделал новый глоток. Все повторили.
Мрачность первого тоста размылась.
— И третий, последний тост, я хочу посвятить нашему будущему! — я посмотрел на Лену, которая улыбнулась мне. Несмотря на бессонные ночи рядом с детьми, она всегда была светла. Затем на Таню, которая с любовью смотрела на свой живот и наших ещё не родившихся детей. Я продолжил свой тост: — За детей, за потомков, за продолжение нашего рода в будущем! Да будет оно светлым!
— Да будет оно светлым! — поддержал меня нестройный хор голосов.
Ярко сверкнул фиолетовым отблеском мой родовой перстень.
Кальмар тоже здесь.
Наш договор был исполнен.
