у нас с Анхеликой: Маргарита смеялась, рассказывала истории, спрашивал про мою учебу, а вот ее муж сидел ниже травы и тише воды, употребляя горячительное и тихо радуясь жизни в сторонке. Радий Николаевич, муж Маргариты, в наши разговоры не влезал, лишь пару раз поддакнул жене, улыбнулся, да и на этом все. Ни он нам не мешал, ни мы ему. Маргарита несколько раз пыталась налить мне «фирменной настойки», и я попросту отодвинул стакан к Анхелике. Сама же девушка в разговоре не участвовала, уткнувшись взглядом в свою тарелку. То ли все еще была обижена, то ли просто смущалась. Когда уже ничего не лезло, а муж Маргариты начал предлагать выпить с ним, я понял — пора.
— Маргарита, Радий Николаевич, Анхелика, — я встал из-за стола, ощущая тяжесть в желудке, — Спасибо вам за гостеприимство и за прекрасный вечер, но мне действительно пора. Да и поздно уже.
— Ой, и действительно, стемнело как! — Маргарита, не глядя в окно, согласилась, приложив к лицу ладони, — Спасибо и вам за визит. Анхелика, будь добра, проводи господина зельевара.
Попрощавшись и пожелав всем доброй ночи, я поспешил на улицу, пока Радий не решился притворить в жизнь свою идею выпить со мной. Негодующий голос Маргариты было слышно и во дворе — женщина отчитывала мужа. Свет, льющийся из окна, позволял не стоять в темноте: из-за облаков не было видно луны, а фонари в деревне не жгли. Я смотрел на тонкую фигурку девушки, чей силуэт выделялся в темноте, она же, подняв глаза от земли, впервые за этот вечер посмотрела мне в лицо. Я смотрел в светло-зеленые глаза, но видел в них другие. Те, что молниями сверкают.
— Вик… Спасибо вам за цветы, они действительно хорошие, но… — она замялась, отведя взгляд в сторону и взяв косу в руки. Я не стал торопить или подталкивать к решению, и Анхелика, сделав глубокий вдох, продолжила, — Вы мне понравились, правда, но я не думаю, что из нас выйдет пара, при всем старание тетушки. К тому же вам похоже нравится кто-то другой, и мне было бы стыдно влезать в ваши отношения. Я поговорю с тетей, чтобы она оставила попытки нас свести. До свидания, господин зельевар.
— До свидания, Анхелика.
Вот так поворот под конец вечера.
Почесав затылок, еще некоторое время стоял и смотрел в пустоту, не обращая внимание на исходящие звуки из дома. Это меня сейчас так мягко отшили? Конечно, я не собирался заводить с ней романтические отношение, и сам был готов поговорить, но все равно ощущал себя… Брошенным что ли. Да, не так я все представлял, но может оно и к лучшему.
Бросив взгляд в темное окно, устало выдохнул и отправился домой. Надеюсь, Маргарита послушает девушку и не попрет напролом, устраивая нам «случайные» встречи. И что там Анхелика сказала про другую… Мне кто-то нравится? Если бы это было так, я бы первый же и знал. Да, у нас с ведьмой своеобразные отношения, но я не рассматривал ее в романтическом ключе, а тот момент…
Я чуть не запнулся, вспоминая, как близко ко мне находилось ее лицо. Наваждение? Нервы? Ведьмовское очарование, в конце концов. Но не любовь, нет. Она же… Ведьма.
Остановился, не дойдя до дома несколько десятков метра, глядя как в окнах отражается свет. Вот где сейчас ее носит? И все ли с ней в порядке?
— У меня и так, загадка на загадке, а теперь еще и о ней волнуюсь…
— Какой же ты у меня волнительный.
Мужской голос был весьма знаком и, обернувшись назад, увидел, как ко мне приближался староста собственной персоной. Шел уверенно, прямо, с высоко поднятым подбородком. Руки заведены назад. Но чем ближе он подходил, тем сильнее сомневался в правильности своего вывода: телосложение, черты лица и глаз, голос были похожи, а вот волосы имели золотистый оттенок, как у меня. В отличии от привычной простой одежды, на мужчине красовался темно-синий костюм с такой же рубашкой, а с шеи свисала тонкая серебристая цепочка — кулон намеренно спрятан под рубашку. Этот облик никак не ввязался с тем старостой, что вечно был не рад меня видеть, как и его панибратское обращение вместо ворчанья.
Не желая оказаться в поле его досягаемости, по мере приближения того я делал шаги назад. Заметив мой маневр, мужчина остановился, посмеявшись над этим глубоким баритоном.
— Что, не узнаешь своего старосту?
— Вы слегка изменились… Покрасились?
Мне было любопытно: был ли это староста, но в своем истинном облике, или же кто-то заменил Михая собой? А может это голем? Интерес к этому перебивал чувство опасности, но приближаться к незнакомцу я не собирался. На всякий случай еще и заклинание заготовил.
— Да не собираюсь я тебя бить, — похоже мой маневр не остался незамеченным и это наводило на определенные мысли. Однако, деактивировать заклинание не спешил. Мне, вон, двух оборотней хватило уже. Незнакомец с чертами старосты вновь усмехнулся, — Не доверяешь, и правильно делаешь, я бы тоже не стал. Особенно родственнику.
— Родственнику? — что-то все выходит за пределы моего понимания, — Староста Михай — это ж не вы, да?
Незнакомец широко улыбнулся, продолжив приближаться. И с каждым его шагом черты лица “старосты” плыли, словно их стирали невидимой тряпкой. Раз — и пред мной стоял совершенно неизвестный мне мужчина, раздавшись в плечах и в высоту. Промелькнула мысль: “Зелье, артефакт или заклинание?”, но после следующих слов я выпал из этой реальности окончательно:
— Ну здравствуй, племянник.
Конец
