концами, да и то лишь потому что нам помогала бабушка. Я была в отчаянии, Рида! И тут в наш центр пришел министр, сказал, что читал мои статьи, что ему нужен генетик для его проекта, и предложил мне показать, на что я способна на практике! Это была возможность, от которой, как мне думалось, откажется только дурак. Работа при Маджистериуме с хорошими деньгами. Я, наконец-то, могла обеспечить вам будущее! — женщина горько рассмеялась, с непередаваемой тоской глядя, как Рида вновь садится рядом с ней и осторожно берет ее за руки. — Я думала, что это луч света в беспроглядной мгле нашей жизни, а это оказался болотный огонь, заведший меня в самое сердце трясины, и выбраться из нее нельзя…
Рида сжала ее ладони и глаза в глаза заглянула, казалось, в самое нутро. Ледяной взгляд исподлобья, от которого все внутри сжималось и по телу бежали мурашки. Взгляд, с которым ее брат и сестра уходили на войну, понимая, что назад не вернутся.
— Только эта трясина и может дать то, что нам нужно.
— Рида?
— Отдыхай, мам, я расскажу все завтра.
— Ты будто помирать собралась и говоришь мне «отдыхай»?!
— Ничего я не собралась, — покачала головой Рида. — Просто устала. День выдался… богатым на впечатления, — криво усмехнулась она. — Я знаю, ты сердишься на нас, знаю, что нам опасно здесь находиться. Подставлять тебя я тоже не хочу. И все же я здесь. Мы здесь. Потому что так надо. Потому что мы не справляемся. Если бы был другой выход, неужели бы я тебя не послушала? Думаешь, я настолько глупа, чтобы просто назло кататься по городу, где бродит убийца, который не прочь всадить в меня еще пару пуль? — Аша наклонилась, заглядывая в лицо дочери. — Ты помнишь Хису? Мальчишку, что увязался за нами?
Женщина осторожно кивнула.
— Ты сказала, что Тарлин согласился присматривать за ним.
— Да, все верно. Талин — отличный врач, только вот на Хису его навыков не хватает. Ничьих не хватит. Потому что происходящее с ним — не болезнь, а результат какого-то безумного эксперимента, — выдохнула Рида, словно не замечая, как напряглась Аша.
— С чего вы так решили?
— Он сам рассказал, как Асамуны кололи ему некий препарат, после которого он утратил свои силы. Они как-то сделали из него ищейку, мам, — Рида печально склонила голову. — Вот только Асамуны не занимаются подобной фармацевтикой. Возможно, потому что эту нишу уже занял кто-то другой, — она искоса посмотрела на мать. — Кто-то, кто любит искать таланты в Исследовательском центре…
Аша резко рванулась с кровати, но тут же наткнулась на вытянутую руку Риды.
— Мне нужно осмотреть мальчика, Рида, убедиться, что это то, о чем я думаю!
— Завтра, — покачала головой Рида. — У Хисы случился тяжелый приступ, и сейчас он спит. Тебе тоже не помешает. Завтра с утра все и решим.
Рида встала с кровати и молча вышла в коридор, плотно закрыв за собой дверь. Весь разговор она держалась, как могла, не позволяя эмоциям захлестнуть ее, но едва мать осталась за закрытой дверью, как все исчезло. Пришла тяжелая всеобъемлющая пустота. Мгновение, в которое все, чем она была, просто сгорело, оставив только невыносимую усталость и безразличие.
Рида стиснула зубы и тряхнула головой, приводя себя в чувства. Мельком она заглянула во мрак зала, где на софе тревожно дремал Хиса. Измотанный приступом, он почти не шевелился, но то и дело бормотал что-то в бреду. Вдох. Рида с трудом отвела взгляд в сторону и зашагала в сторону кухни, откуда доносился тихий звон струн виолончели. Деревянный друг Илинеи простоял здесь полгода нетронутый, и сейчас колдунья задумчиво настраивала инструмент, осторожно натягивая струны. Казалось, что она столь увлечена процессом, что не замечает ничего вокруг, но едва Рида появилась на пороге кухни, колдунья тут же повернула к ней голову и вопросительно кивнула.
— Все нормально, — отмахнулась девушка. — Насколько это возможно.
— Она согласилась?
— Я не спрашивала. Завтра она осмотрит Хису, и будем думать.
В кухне повисло напряженное молчание. Один единственный вопрос сейчас застыл в воздухе, и каждая задавалась им, но озвучить не решалась, ибо ответ не понравится никому. Звенящий звук резанул по ушам, и лопнувшая струна ударила по половицам, заставив девушек вздрогнуть.
— Что, если она не согласится помочь? — почти шепотом произнесла Илинея.
— Тогда мы вернемся домой, — твердо ответила Рида, краем глаза наблюдая, как возмущенно встрепенулась колдунья.
— Ты действительно думаешь, что мы можем оставить его в таком состоянии?!
— У нас самих нет никаких шансов раздобыть лекарство, а риск слишком велик, — колдунья поджала губы и отвернулась. — Мне жаль Хису, но нас мне жаль больше.
Илинея нервно постучала пальцами по грифу и неохотно кивнула.
— Ответ еще не получен, будем рассчитывать на лучшее, — тихо сказала она.
— Даже не знаю, что из этого можно считать лучшим.
— Не говори так!
— Почему нет? — откинулась Рида на стену. — Будем честны, даже если мама поможет нам, мы все равно не сможем обеспечить ему пожизненный запас препарата. Мы всего лишь получим небольшую отсрочку.
— Но она может знать, как это исправить! Или кого-то, кто знает! — Илинея подскочила со стула, но, взглянув на отрешенное выражение лица подруги, обессилено опустилась назад.
— Возможно, — пожала плечами Рида, — но мы должны быть готовы к худшему.
Илинея молча склонилась вперед, сильно ссутулившись. Покатые плечи чуть подрагивали, а волосы скрывали раскрасневшееся лицо.
— Нужно отдохнуть, — поднялась Рида. — Вряд ли завтра будет приятный легкий денек.
— А что с Дорианом? — внезапно раздался равнодушный голос.
— А что с ним? — вскинула брови Рида.
— Вы позволите ему здесь оставаться? Если уж речь пошла о рисках…
— Он знал, куда едет. Он осознано принял это решение, — Рида замешкалась. — Не думаю, что ему что-то грозит. Он ведь просто студент, — она вновь запнулась и выдохнула. — Я поговорю с ним, но сначала разберемся с Хисой.
С этими словами она отвернулась и скрылась в темноте.
Скинув корсаж и швырнув его к сумкам, она легла на расстеленное по полу одеяло и прикрыла глаза в тщетной попытке уснуть. Тяжелые веки, чугунная голова, усталость плотно припечатала тело к полу, не позволяя даже мало-мальски пошевелиться, но девушка то и дело обнаруживала, что лежит с открытыми глазами. Казалось, что она ощущает само течение времени. И все же, когда на горизонте забрезжил рассвет, усталость взяла свое…
Непроглядная мгла окружила девушку, и нечто неподъемно тяжелое тянуло ее вниз. А над головой виднелся кусочек голубого неба, изрезанный красными бутонами. Глаза девушки широко распахнулись. Красный заповедник. Снова. Но он стался там, далеко, что
