Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
Сначала Чичер испугался. Совершенно неясно, почему. А потом разозлился. И если бы Чичер не был уже зелен, как разлагающийся навоз, он бы позеленел от злости.
– Я пристроился?! Это я пристроился?! – рассвирепел он и поплыл по направлению к попу, желая только одного: впиться в него зубами и немедля порвать на куски. – Мафия поповская! Ну, ничего-о! Мы вас всех на колени поставим! Дай только народу распрямиться!
Священник предусмотрительно отплыл подальше.
– Ты за весь народ не говори. Я тоже народ. А вы и так сорок миллионов в сырую землю положили – революционеры хреновы.
– А вы Родину продали! – нагонял его Чичер.
Священник хотел возмутиться, развернулся и понял, что его сейчас вырвет, уже рвет...
– Да... для тебя Родина... ничто... – извергая потоки мерзкой массы, почти прорыдал он. – Тебе лишь бы над живым человеком власть показать!
– Кто бы говорил! – возмутился Чичер. – Да вы под нами с тридцать седьмого года лежали! Стучали, как миленькие! На своих же и стучали!
Чичер размахнулся, видно, чтобы вцепиться в попа или хотя бы залепить ему затрещину, и его тоже вырвало.
– Нас весь мир боялся! – прерываясь на блевотину, орал он. – Весь мир!
– Ну и дураки, что боялись, – выдохнул поп. – Они же не знали, что вы только со своими герои... Семьдесят лет все грозились мировое счастье устроить, а на поверку пшик вышел – только своих гробить и насобачились!
– Кто бы говорил?! Инквизитор!
– От инквизитора и слышу! Лаврентий, блин, Палыч нашелся! Да любой мафиози лучше вас! Они хоть слово держат! Своих поддерживают! А ты?! Ну, кто ты такой по жизни?!
– Ненавижу! – просвистел Чичер. – Всех ненавижу!
Сверху в яму посыпались комья земли, и противники смолкли.
– Блин! Точно эта баба сказала, и вправду два мудака в яме сидят, – послышалось откуда-то сверху. – Эй! Мужики! Вы чего здесь делаете?
Священник поднял голову. На краю ямы стояли, покачиваясь, два пропитых мужичка в промасленных робах.
– Спа-си-те... – прохрипел Чичер.
– Держи, мужики! – кинули им по веревке. – Обвяжитесь, а мы трактором выдернем. Уж извините, неохота руки марать...
Идейные противники торопливо похватали веревки и принялись обвязывать себя под мышками. Друг от друга их уже тошнило. В буквальном смысле.
– Готово?! – поинтересовались сверху.
– Готово! – хором ответили страдальцы за идеи.
Снаружи взревел трактор, и попа вместе с Чичером дернуло, свело вместе, почти в обнимку потащило вверх, некоторое время волокло по земле, как вдруг все стихло.
Отец Василий сел, негнущимися пальцами развязал узлы, отбросил веревку прочь и подождал, когда мужики снова подойдут к ним.
– Его надо сдать властям, – показал он пальцем на блюющего Чичера.
– Нах... нах... – открестились мужики. – Мы что, с дуба рухнули – руки об ваше говно пачкать? Сами нах... разбирайтесь, а у нас своих забот полон рот.
– Мне нужна машина, – привстал Чичер. – Срочно!
– А ху-ху не хо-хо?! – рассмеялись мужики, развернулись и пошли к своему трактору. – Машину ему подавай! Тоже мне, начальник нашелся! Только из говна выполз, а туда же...
Чичер стиснул зубы, вскочил и, шатаясь, помчался вслед за мужиками.
– Полундра! – заорал священник. – Мужики, он бешеный! Не подпускайте его к себе!
Мужички оглянулись, явно перетрухали и помчались прочь. И нет бы к трактору – в степь куда-то! Отец Василий застонал, вскочил на ноги и, постепенно набирая скорость, ринулся вслед за Чичером.
Он успел, но только потому, что Чичер слишком долго провозился, пока завел малознакомый сельхозагрегат. Священник вскочил на сляпанную из гнутого куска арматуры и криво приваренную ступеньку и вцепился Чичеру в глотку. Чичер зарычал, тронул какой-то рычаг, и трактор помчался вперед, подпрыгивая на колдобинах и норовя стряхнуть лишнего пассажира себе под колеса. Но отец Василий не отступал.
Он пролез-таки в кабину, оседлал Чичера сверху и принялся валтузить его по мордасам, но уже не столько для того, чтобы победить и обезвредить, сколько от тех чувств, что нахлынули на него бурной и мутной, все сносящей на своем пути волной. Впрочем, и Чичер вел себя не лучше: дважды укусил своего противника – за ухо и в щеку, и один раз попытался залезть священнику в штаны, чтобы оторвать все, что нащупает, – возможно, потому, что иного способа остановить озверевшего попа не видел.
А потом «Беларусь» подбросило вверх, закрутило, ударило оземь, и тогда стороны света и взаимное расположение земли и небес потеряли всякий смысл, а отец Василий просто отключился.
* * *
– Гнида! – пнули его в бок.
Священник застонал.
– Посмотри, что ты наделал! – чуть не плакал мужик.
Отец Василий приоткрыл заплывший глаз, потрогал укушенное ухо и подскочил.
– Где он?!
– А мне какая разница?! Ты мне скажи, какая б... за это за все ответит!
– А не хрен было технику посреди поля бросать! – отмахнулся священник и осмотрелся. Чичера, само собой, и след простыл.
– Это кто у нас такой борзой? – послышалось сзади.
Отец Василий резко обернулся. Возле опрокинутого трактора стоял милицейский «уазик», и рядом с ним самый настоящий мент, словно он только что вырос посреди чистого поля.
– Эти городские скоро совсем на шею сядут! – чуть не плакал над своим железным конем мужик. – Смотри, Петрович, что он мне наделал!
– Это не я, – несколько более вежливо возразил отец Василий.
– А на руках у тебя что?
Священник машинально поднял руки и увидел на них так и не снятые браслеты с остатками перекушенной цепочки.
– А ну-ка! – милиционер полез в кобуру. – Эта... Руки вверх!
У него был такой перепуганный вид, что священник беспрекословно подчинился.
– Это случайность, – попробовал объяснить он.
– Не верь ему, Петрович! – возмутился бывший владелец бывшего трактора. – Знаю я этих городских! Ты посмотри, что они с техникой сделали!
– В машину! – не опуская пистолета, показал пальцем милиционер. – Только не в кабину! В клетку! Или нет! Ну тебя на фиг! Пешком пойдешь! А то после тебя не отмоешь!
Отец Василий еще раз огляделся по сторонам и понял, что помощи ждать неоткуда, – дамочку как волной смыло, а больше в округе никого, кроме пострадавших мужиков, и не было. Он безропотно вышел на грунтовку и побрел впереди медленно едущего милицейского «уазика» навстречу судьбе.
Сначала Петрович хотел посадить его в камеру, но подошел ближе и сообразил, что лучше этого не делать, и, побродив по пустому двору, вздохнул и открыл небольшой железный гараж. Поп покорно вошел в эту импровизированную камеру. Он понимал Петровича: несло от него, надо полагать, ужасно... Но хуже всего было то, что сбежал Чичер.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
