знает, ведает, ищет знания. Тот, кто сам олицетворяет знание, квинтэссенцию познания. Когда ты просишь так легко поделиться с тобой знанием, это звучит как оскорбление. В первую очередь оскорблением твоего собственного ума, — усмехнулся Клаус. — Знания — опасная штука. Оно способно завести не туда.
— Если ты такой знающий, то должен знать, что незнание куда чаще заводит не туда.
— Очень мудрое изречение!
— Очень ловкий уход от обсуждаемой темы, — взял я кружку с чаем и отпил. — Как-то не ладится у нас с тобой разговор. Я не очень-то хочу соглашаться на твоё предложение. Ты не очень-то хочешь отвечать на мои вопросы.
— Если ребёнок спросит у тебя, что такое жизнь, какой ответ ты ему дашь?
— Я не ребёнок.
— С моей точки зрения — ребёнок. Если немного подумаешь, то признаешь, что наш уровень знаний несопоставим. В этом сложность, как тебе ответить, чтобы ты понял.
— Ты ответь, там разберёмся.
— Нравится мне твой настрой. То, что ты называешь Колодцем, создали боги. Чтобы было понятнее, даже я не в курсе, как называлась их раса, если она в принципе была, что они из себя представляли и когда эта система создана. Самые древние исторические хроники упоминают Колодец как нечто естественное, давно существующее. Поэтому речь идёт о тысячах лет. Возможно, десятках тысяч лет.
— Масштаб поражает, но что такое Исток?
— Древние… Для упрощения назовём богов так, были теми ещё шутниками, — проигнорировал меня Клаус, взглядом давая понять, что лучше не перебивать. — Или не шутниками, а просто жестокими. Можно по-разному оценивать их подход. Всякие проклятия и награды, часто идущие рука об руку — вполне в их стиле. Исток или некое место, где исполняются желания, где обретают силы, выходящие за рамки стандартных камней… — Клаус замолчал, потёр подбородок, глянул задумчиво на чай и всё же его попробовал. — Чтобы полностью передать моё понимание, тебя придётся обучать лет десять, поэтому скажу очень упрощённо. Исток — это что-то типа храма, где древние оставили привратника, не совсем живого, но и не мёртвого. Если попасть туда, тебя оценят по неизвестным критериям и что-то предложат. Закончиться это может и гибелью всей цивилизации. Твоя тётушка — тому пример. Если я не ошибаюсь, она пожирает чужие жизни и может возвращать молодость, но каждый раз цена растёт. Если она сойдёт с ума, то опустошит весь этот мир. Ситкартка, твоя сестра, — представительница расы пожирателей душ. За эту силу они получили условное бессмертие.
— То есть у Истока можно получить силу для всего народа?
— Можно получить, можно не получить. Я читал архивы о нескольких сотнях походов к Истокам. Кто-то не возвращался. Кто-то не мог добраться, потому что не пускали. Кто-то получал примитивные силы, как твой отец, расплачиваясь за это сильным проклятием. Кто-то получал что-то особенное. У отмеченных богами больше шансов туда добраться и получить что-то значимое. Но это касается и проклятия. Поэтому сто раз подумай, перед тем как туда отправляться. В тебе и так много всего сочетается. Лично я поставил бы на то, что ты всю свою цивилизацию погубишь.
— Хорошо, что я туда пока не собираюсь.
— Пока, — фыркнул Клаус. — Ты утолил своё любопытство?
— Не особо, но пусть так.
— Тогда озвучь уже, что хочешь получить в качестве платы. У меня не так много времени на болтовню.
— Мне нужно решить одну проблему. Ты видел мою тётю. Она не может забеременеть, несмотря на то что приложила очень много сил, чтобы сделать это.
— Ты хочешь, чтобы я её оплодотворил? — вскинул брови Клаус.
— У неё есть муж. Мне же нужно узнать, в чём причина, почему у них не получается и что с этим делать.
— Если я тебе подскажу, это сойдёт за плату?
— Вполне.
— И ты выполнишь задание?
— Если совет поможет, то да.
— Я не могу гарантировать, что он поможет. Я могу лишь указать направление.
— Повторюсь, но она очень старалась решить этот вопрос.
— Не сомневаюсь, — улыбнулся Клаус. — Пойдём. Ты сам всё увидишь.
— Куда?
— Смотреть. Держи, — выдернул он из воздуха странную штуку. — У тебя примитивное зрение. Это поможет узреть суть. Можешь и на остальных посмотреть. Знаю, что не удержишься.
Я взял артефакт, покрутил в руках, разобрался, куда и через что смотреть.
«Гэцу, предупреди остальных, что мы сейчас подойдём. Пусть выйдут».
«Кто именно?» — отозвался волк.
«Нужна Мария, но не хотелось бы её обнадёживать раньше времени, поэтому давай и остальных, кто захочет».
— Артефакт безопасен? — спросил я вслух.
— Разумеется. На своих жён тоже можешь посмотреть. Поймёшь, как я так легко всех читаю.
И — посмотрел.
Не знаю, что там Гэцу им передал, но к моменту нашего прихода народ вышел встречать. Я поднёс артефакт к лицу и глянул, что там.
О как. Смотрел я под активированным взглядом, как и весь разговор с Клаусом вёл, поэтому разглядел сразу много всего. В первую очередь меня интересовала Гроза. На её месте я увидел мешанину разных цветов, бурлящие потоки энергии, с трудом ужатые во что-то единое. И яркие разряды молний, и зелёные потоки, и кипящую тьму, и бордовые кляксы густой крови.
Жутковатое зрелище. Гроза и правда самое настоящее чудовище. Теперь я это увидел куда лучше.
Люций, что стоял у неё за спиной и косился на меня с подозрением, напоминал взмах меча. Серый, сжатый, но при этом спокойный. Это сложно описать. Лучше всего подходит взмах меча за миг до того, как тебе отрубили голову. Калия, которая стояла, сложив руки на груди, пылала столь ярким пламенем, покрытым тёмным саваном, что я даже немного испугался. Горяча. Она привыкла эту горячность сдерживать, и та бы обязательно вырвалась, если бы пламя не было спокойным и умиротворяющим. Шупа двоился и множился, отдавая вкусом озера. Тамара пылала ярким светом, за которым пряталось голодное чудовище.
— Насмотрелся? Понял? — спросил Клаус. — Если да, то пойдём обратно, договорим.
Я успел и на служанку посмотреть, которая вышла на веранду с подносом. Она из себя представляла… Ничего. Ничем не выделялась. Если обычные люди все так выглядят, то теперь понятно, почему Клаус с таким наслаждением и любопытством изучал наше сборище.
Жаль, что Тим в доме остался. На него бы тоже было любопытно взглянуть.
Мы ушли обратно, я вернул
