class="p1">Мастрис Кана кивнула, соглашаясь с девочкой. Иван довольно улыбнулся и продолжил:
— Так — когда же? И что ответил мастер Борд?
— Я точно не помню, — пожала плечами Ирис. — Где-то в конце лета. Мастер сказал, что мне еще рано думать о замужестве, сначала надо сдать экзамен на мастера-шляпника. Тогда все мужчины будут мои. К тому же… Канни, ты только не обижайся, но мне больше нравится Ален Мидмертар.
— Какой Ален? — не поняла гномса.
— Ты не знаешь, еще никто не знает! — заявила девочка. — Ален, внук мастера Мидмертара. Он теперь Ритолли-Мидмертар!
Стряпчий кивнул:
— Кана, до тебя, наверное, не дошли слухи. Это все произошло еще до того, как ты приехала в столицу. Но Ирис права. Тридцать лет назад дочь нашего аудитора сбежала с магмейстером Ритолли. Был большой скандал, но она доказала отцу, что сделала достойный выбор. Магмейстер Ритолли служит в Горном департаменте, честный разумный… Алан не унаследовал магический дар, и старина Мидмертар взял его в ученики. А седьмицу назад парень прошел обряд слияния…
— Вот как, — задумалась мастрис Кана. — Но все равно тебе надо сдать экзамен на мастера! И Алан еще ученик!
Иван от души рассмеялся:
— Ваша сестра — разумная девочка. Она не поддалась на очарование Пилиодора. Ну-ка, Ирис, расскажи теперь, что ты делала утром того дня, когда умер мастер? Куда ходила, кого видела, с кем говорила?
Малышка нахмурилась и начала добросовестно перечислять:
— Кана послала меня в эльфийскую лавку за серебряным шнуром и в швейку за заготовками. В лавке была Эолин…
— Про лавку не надо. С кем ты встретилась по дороге, когда шла в мастерскую?
— С Аланом… мы… ему не терпелось рассказать про обряд. Мы простояли на улице, наверное, с полсклянки. Потом он засуетился, сказал, что надо отдать бумаги мастеру Борду. Итоги аудита… а я не хотела, чтобы нас видели вместе. А то Улька опять будет дразниться. Я подождала за углом, Алан забежал в мастерскую, а когда он вернулся, мы еще немного поболтали, и я пошла за заготовками.
— А потом?
— Потом я зашла еще в лавку, там нужно было взять непроданную шляпку, Кана решила, что она не продается потому, что немодная… Пиль стал опять говорить про сватов, а я ему сказала, что мастер Борд не такой дурак, он к кому угодно сватов не посылает, он сначала все проверит, точнее — уже проверил, заказал аудит… Я же не знала, что все так обернется!
— Так вот почему я тебя дождаться не могла! — воскликнула мастрис Кана.
Ириска захлюпала носом.
— Э, только не реви! — испугался Иван. — Ты ни в чем не виновата. Если кто и виноват, то сам мастер Борд, да и то в том, что начал наводить справки о приказчике только тогда, когда тот стал на тебя заглядываться.
— Да как вы смеете! — воскликнул мастер Упервай. — Еще неизвестно, не возвели ли вы напраслину на парня!
— Смею! — сердито ответил Иван.
Сыщик внезапно понял, что нужно произнести прочувствованную речь в стиле старинных детективов, иначе этот гномский крючкотвор развалит на суде все дело.
— Смею! — повторил Иван. — Если бы мастер Борд, когда открывал лавку и нанимал приказчика, удосужился снестись со старейшинами клана Рдагар, то ничего бы не случилось. Но он тогда собрался жениться, и ему было не до того. К тому же клан Рдагар живет далеко на севере, он многочисленный и разветвленный, Рдагары известны как отличные торговцы, они привозят в столицу меха и соль… а машинки дальнозвука появились в северных городах только год или два назад. Поэтому мастер Борд решил, что северянин просто захотел столичной жизни, и нанял Пиля приказчиком, не думая ни о чем плохом.
— А что должен был узнать мастер Борд?
— Главное богатство Рдагаров — не меха, а горячие пещеры в Киперских горах. Там находятся плантации сонных улиток, поющих грибов и бегающих зонтиков. Все это — основа для многих зелий. А в Сью-Таре есть казенная лаборатория, в которой делают вытяжки.
— И что? — с недоумением спросил мастер Упервай. — Это все знают.
— Мастера Борда отравили ядом сонных улиток, причем яд был в такой концентрации, какая возможна только для зелий из казенных лабораторий. Концентраты запрещено продавать. Поэтому я попытался узнать, откуда вообще яд мог оказаться в руках любого из тех, кто был в доме. Узнал, что в лаборатории в Сью-Таре работает немало Рдагаров. Дальнезвук — великое изобретение! Машинки для связи теперь есть в каждом полицейском участке в крупных городах. Я связался с полицейским архивистом с Сью-Таре и попросил узнать, были ли какие-нибудь происшествия в лаборатории лет семь-десять тому назад. И поспрашивать — не работал ли в лаборатории некий Пилиодор Мардагар?
— И что?
— Оказалось, что работал учеником счетовода, но там была какая-то мутная история из-за девушки. Пилиодор уволился, а через некоторое время был скандал по поводу того, что аптеки предъявили претензии из-за качества зелий. Кто-то смешивал наиболее дорогие порошки с простой солью. Виновного тогда так и не нашли, но стали делать дополнительную проверку перед отгрузкой. Яд сонных улиток — штука весьма дорогая, и Пилиодор безбедно жил в столице. Те деньги, что платил ему мастер Борд, не были его главным доходом. Но, похоже, его натура не давала ему спокойно жить, и он начал что-то мухлевать в лавке. Что он там делал — пусть расскажет ваш аудитор. Но тут в доме появилась Ирис, и парень по уши влюбился. Конечно, Ирис было еще рано думать о замужестве, но ваш приказчик собирался так очаровать ее, что она настояла бы на своем выборе. Да и клан Сдорог весьма небедный, приданое Ирис помирило бы его со старейшинами…
— Я понял! — воскликнул стряпчий. — Дурак не учел одного: мастер Борд был весьма традиционных взглядов. Он мог дать работу кому угодно, считая, что каждый имеет право на кусок хлеба. Но потенциального жениха родственницы он проверил бы досконально. Пиль думал, что замужеством Ирис будут заниматься старейшины Сдорогов, которые снесутся с мастером Бордом и получат хорошие отзывы — он же никогда не ссорился с хозяином….
— Именно что! Но мастер Борд решил сам заняться проверкой потенциального жениха и в первую голову сделал аудит оборота по лавке, — согласился Иван. — И когда Ирис сказала Пилю, что мастер Мидмертар прислал отчет, то парень решил убрать хозяина. Он прекрасно знал о привычке Борда грызть карандаши и, улучив момент, подсыпал в карандашницу несколько крупинок концентрата зелья. Для полнокровного мужчины, не упускающего случая пропустить рюмку-другую, это — верная смерть. Но он не учел того, что мастрис
