сото до него тогда никак и не добрАлись. Туда на катамаране ходили и людей там в прошлый раз нашли, двоих. Нам ещё сказали перед походом, что люди нашей группе нужны, их тоже ищем. А на «родном» острове Николая — Полундре никого не было. Как мне сказали — остров-одиночка. Суровый, скалистый, почти никакой растительности, редкие кусты только. А Николай там из только ему известного места спрятанный чемодан с какими-то запчастями и инструментами достал. Шутит что «тиха украинская ночь, а сало надо перепрятать!» Не понимаю я шуток про свиное сало, нам это даже произносить харам, а Володья-Имир и Халил надо мной и им смеются. Не понятно чему… «Хохол ты», — говорят, — «настоящий, куркулистый! Даже здесь свою нычку сделал!» И опять все смеются. Весёлые ребята.
Халил вот вообще мусульманин, как и я, но с ним у нас дружбы совсем не получается, так-то всё приветливо, дружелюбно, на молитву вместе собираемся, он ее вслух по памяти читает, но на этом и всё, но как-то не так просто и открыто общаемся, как с другими. И смотрит он на всех слишком уж оценивающе. Другим-то может это и не видно, а я как охотник все вижу — мне это замечаю. Сказал об этом Имиру, их ведь почти одновременно, как мне сказали, в нашу группу принимали. Только Имира сразу, Кот ему с первой их встречи всё доверяет, а вот Халилу — не очень, хотя они с ним, оказывается, вообще земляки из одного города. Так вот, когда сказал — тот ответил, что и сам знают про эту черту.
Везем его на Зеланд«в командировку», если те к нам в группу войдут — наблюдателем-комендантом от нас там будет. Временно. А пока — начальником нашей там базы. Он, мол, «начальником быть привык — вот и пусть его старается.» Ещё что-то странное про него и Кота сказал — «два медведя в одной берлоге не живут». Надо будет у Никола переспросить как это понимать, он мне всё такое странное объясняет. У русских много таких непонятных мне еще поговорок. И никаких медведей я в их городе не видел, я специально смотрел!
И ещё я так лучше понимать их учусь, когда постоянно общаемся. Вот с Имиром — просто разговаривать, он четко и понятно слова произносит, хотя такое порой завернёт: его свои даже порой переспрашивают — про что он. Халил тоже все правильно произносит, но как-то не так, совсем по-другому, мягче. И Никол по-другому, по-особому. Как мне объяснили — они все из разных областей большой страны, потому так, и говор у них отличается. И у нас тоже такое есть. Например, фульб е из Буркина-Фасо или из Сенегала я тоже пойму, но различия в языке непременно будут.
Зато на моем острове человека нового подобрали. Вот это — новость! Он как-то, вроде, и по-русски говорит, но коверкает его сильно, и, в то же время, слова всё время путает, вместо русских английские вставляет. Даже мне это заметно. Вот теперь на Зеланд его везем, до выяснения, «на передержку». Что это такое никто мне не объяснил, но я и сам понял — временно он, не обязательно нашим будет, может потом переправят его куда-то.
А Юджин этот, новичок который, всё никак наговориться не может — болтает и болтает! И жует, всё, что ему Имир дает — прямо остановиться не может. Оголодал он сильно. Это на моем-то острове!!! Да тут совсем криворуким неумехой надо быть, чтобы так оголодать! Рыбу пробовал ловить — говорит, что совсем не ловится. «Охотится — сказал, — нечем»! Да он и не умел никогда — ел только то, что с дерева сорвал, да в поставку через плитку заказывал. В нашем с Жадэ плетеном домике и жил. Грязнуля! У нас и то чище до него здесь было. Даже черные расисты и то не такие грязнули были как он! «Горожанин паркетный» — так наши про него сказали, и еще добавили «метросексуал», но это уже я про него не разобрал. Видел я в столице у русских метрО. Что, прямо там такие водятся и этим занимаются?!! Не понятно… Не видел…
Зато учит нас как кого правильно называть… Так и хочется ему врезать, чтоб заткнулся. Жаль, нельзя пока — лодку ещё опрокинет. Будет надоедать — на берегу врежу! Мне Имир новый прием обещал показать. Ему, этому Юджину, тоже покажу, вернее на нем — чтоб не болтал лишнего! Негр, мол, я и все. «Дикий», ага. Это мне Имир так подсказывает и подмигивает. Придем на большой остров — так и сделаю!
Кот, через несколько часов, вечер, о. Дом
Вы думаете, что это всё? И весь остаток дня мы занимались только изучением свалившегося на нас богатства? В чём-то вы правы, отчасти так оно и есть. Занимались — и это ещё мягко сказано! Мы купались во всём этом, просто обалдевали и радовались. Радовались тому, что у нас теперь есть прочный и надежный дом, который, в отличие от уже ставших привычными палаток, надежно выдержит любую здешнюю непогоду. Насчет землетрясения или внезапного извержения вулкана за крепость ровных бревенчатых стен не поручусь, но против дождя и ветра надежнее нет ничего. Как строитель вам ответственно это заявляю!
Да что я — веками в прочных деревянных строениях в нашей стране люди живут. Причем, не только в Средней полосе, но и в условиях сильно низких температур Сибири и сурового Крайнего Севера. Да и в Америке и Канаде в сходных условиях охотники-трапперы и лесорубы тоже живут в чём-то схожем. Географическая окружающая среда, наличие или отсутствие других природных материалов, знаете ли — они-то схожий тип построек и диктуют. Примерно так я рассказывал нашим соостровитянам-одногруппникам за ужином. Никто и не возражал, просто делились мнениями. Бурно делились — было что обсудить. И чем закусывать и что выпить — тоже теперь у нас появилось. Жаль, не все наши сейчас рядом. Ничего, прибудут и тоже порадуются. Они станут хвалиться своими находками и открытиями — а мы тем, что получили прямо тут, на месте. Мне думается — равноценно.
Решили так — постепенно переселяемся в новый дом. Странно звучит — «дом на Доме». Но это если только не переводить на всевозможные языки наших людей. Если же переводить.- то никаких противоречий нет и в помине. И все довольны. Ну, ещё бы!
И, знаете ещё что подумал — на «Небесном Складе» есть всё! Буквально
