дождался, когда все стихнет, и продолжил, прожигая меня взглядом: – Будь то музыка или фотография, кино или живопись, искусство отражает мир вокруг нас, и слишком долгое время я видел лишь темную сторону. Убогую изнанку, уродливую правду. Фотографии напоминали мне о мгновениях, что не могут длиться вечно. Песни напоминали о словах, способных вырвать из груди сердце. Так к чему мне искусство, если оно столь ужасно и разрушительно? – С его стороны было очень смело заявлять такое перед лондонским бомондом, но никто не возражал. Никто даже не дышал. Алекс зачаровал всех своей речью. – Затем в моей жизни появился человек, который перевернул с ног на голову все, что я, как мне казалось, знал. Она была моей полной противоположностью – чистой сердцем, доверчивой, оптимистичной. Она показала мне красоту нашего мира, и благодаря ей я познал силу веры. Радости. Любви. Но я боюсь, что запятнал ее своей ложью, и всем сердцем надеюсь: когда-нибудь она снова найдет выход из тьмы к свету.
После речи Алекса в галерее повисла абсолютная тишина. Мое сердце стучало, колотилось так сильно, что я чувствовала его в горле. В желудке. В пальцах ног. Я чувствовала его каждым сантиметром.
А потом он вновь раскрыл рот, и мое сердце остановилось. Потому что голос, наполнивший галерею… Я никогда не слышала ничего прекраснее.
Но не только я – все смотрели на Алекса с восторженным восхищением, и я почти уверена: несколько женщин упали в обморок.
Слушая слова, я прижала кулак ко рту. Это была песня о любви и разбитом сердце. Предательстве и искуплении. Сожалении и прощении. Каждое слово рвало меня на части, как и сам факт того, что Алекс запел. Раньше, сколько бы я ни умоляла и ни упрашивала, это было единственным, что он категорически отказывался делать.
До нынешнего момента.
И я поняла почему. Алекс не просто пел, он пел. С эмоциями, с красотой, с такой искренностью, что у меня перехватило дыхание. Он обнажал душу с каждой нотой, – а для человека, считавшего собственную душу безвозвратно проклятой, сама идея о подобном выступлении перед публикой должна казаться невыносимой.
Алекс закончил под бурные аплодисменты. Он ненадолго задержал на мне взгляд и исчез со сцены, а все вокруг принялись восторженно болтать и ахать.
Я неосознанно сорвалась с места, но не успела сделать и двух шагов – меня остановила Диана.
– Ава, пока ты не ушла, я хочу познакомить тебя с одним человеком, – сказала она. – Здесь редактор «Ворлд Джиогрэфик», и они всегда в поисках талантливых молодых фотографов.
– Я… ладно.
Я осмотрелась, но Алекса нигде не увидела.
– Все в порядке? Ты какая-то рассеянная, – Диана посмотрела на меня с тревогой. – Ты говорила о «Ворлд Джиогрэфик» весь год, и я ожидала более бурной реакции.
– Да, я в порядке. Прости, просто немного перенервничала.
В другой ситуации я пришла бы в дикий восторг при мысли о встрече с редактором «Ворлд Джиогрэфик», журнала о путешествиях и культуре, известного потрясающими фотографиями и статьями, но сейчас я могла думать только об Алексе.
– Неплохое выступление, да? – ухмыльнулась Диана, подводя меня к пожилому мужчине с седыми волосами и густой бородой. Лоран Буше. Я сразу его узнала. – Будь я лет на двадцать моложе…
Я выдавила слабый смешок.
– Впрочем, все равно без шансов. Кажется, он замечал только тебя, – подмигнула она.
Меня бросило в краску, и я пробормотала в ответ что-то бессвязное, прежде чем мы добрались до Лорана.
– Диана, рад снова видеть, – прогудел Лоран глубоким голосом с французским акцентом. – Выглядишь прекрасно, как всегда.
– А ты, как всегда, очарователен, – Диана наклонила голову в мою сторону. – Лоран, я хочу познакомить тебя с Авой. Та ученица, про которую я рассказывала.
– А, конечно, – Лоран перевел на меня проницательные темные глаза. – Сегодня я говорил с Дианой о ваших работах. Вы весьма талантливы, – хотя еще очень молоды, и вам есть куда расти, но потенциал у вас выдающийся.
– Спасибо, сэр.
Выступление Алекса, похвала самого Лорана Буше – вечер казался абсолютно нереальным.
– Пожалуйста, зовите меня Лоран.
Мы болтали еще минут пятнадцать. Диане пришлось уйти, чтобы поговорить с директором программы. В конце нашей беседы Лоран вручил мне визитку и попросил выйти на связь, если меня заинтересует фриланс на младшей должности в «Ворлд Джиогрэфик». Эмм, да. Я пришла в восторг от такой возможности, но невольно вздохнула с облегчением, когда Лоран отвлекся на другого знакомого.
Поблагодарив его, я отправилась искать Алекса, но меня отвлекла компания приятелей – они прослышали, что я уже продала все работы, и желали выяснить, кто покупатель. Я ответила, что не знаю – технически это было правдой.
Так продолжалось весь вечер. Я заканчивала один разговор, чтобы втянуться в новый. Я была благодарна всем, кто хотел меня с кем-то познакомить или поздравить, но черт подери – меня интересовал исключительно Алекс.
Вечер подходил к концу, а я так его и не нашла. У меня устали ноги, щеки болели от постоянных улыбок, а в животе урчало от голода. Я всегда теряла аппетит, когда нервничала.
Гости потихоньку расходились, пока в галерее не осталось лишь несколько человек, включая уборщиков.
Я поверить не могла, что после такого поступка Алекс ушел не попрощавшись, но сомнений не оставалось – его здесь не было.
– Привет, Ава.
Я воспряла духом, но секундой позже нахлынуло разочарование: я увидела, кто со мной заговорил.
– Привет, Джек, – я выдавила очередную улыбку. – Думала, ты ушел.
– Не-а. Задержался, как и ты, – голубые глаза заблестели. – Не хочешь перекусить? Я не съел за весь вечер ни кусочка. Нервы, – пояснил он.
– Понимаю.
– Ты-то? Да ладно, ты продала все работы. Просто невероятно! Беспрецедентный случай, – Джек обнял меня. – Нужно как-то отпраздновать. Возможно, полноценным ужином и напитками? Не обязательно сегодня, если ты устала, – добавил он.
Я моргнула, уверенная, что неправильно его поняла.
– Ты что… зовешь меня на свидание?
За последний год мы с Джеком стали хорошими друзьями, и мне нравилось проводить с ним время. Он был весьма привлекателен – длинные светлые волосы, австралийский акцент и образ загорелого серфера. Но когда я на него смотрела, я не чувствовала трепета и замирания сердца.
Подобные чувства у меня вызывал только один человек, и сейчас его здесь не было.
Джек покраснел.
– Ага, – он застенчиво улыбнулся. – Я давно хотел тебя пригласить, но не хотел усложнять отношения во время учебы. А теперь, когда программа закончилась, я подумал: почему нет? Ты красивая, веселая, талантливая, и мы прекрасно ладим. – Он сделал паузу. – Я думаю.
– Да, – я положила руку ему на предплечье. – Ты стал
