бойкот. Мол, лентяи и интриганы, сидят на плечах рабочего люда и измываются, причём зря.
Тут уж Правительство спохватилось. Как ни важно было сдерживать "площадников", но деньги в казну шли с востока. Отправили национальную гвардию, когда ресурсы перестали поступать на запад и ручеёк в казну почти иссох. Восточные районы заручились поддержкой из-за рубежа. Военные кампании любезно предложили помощь. Против призывной армии они выглядели непобедимыми. Олигархи поплевались и раскошелились. Началась затяжная ползучая война.
Глава 115
— Всё по плану? — спросил Николя, открывая банку пива, — хотелось бы уточнить детали плана.
Дима тоже открыл пиво, Альберт откупорил газировку.
— Мы страны теряем, а поток мигрантов не уменьшается, — продолжил Николя, — и не делайте из меня дурака, говоря, что так и надо. Я не хочу, чтобы через сто лет негры оливки да баварские колбаски ели, доказывая миру, что они исконные жители.
— От оливок они точно избавятся, — съехидничал Дима.
— Как бы то ни было, наши перемалываются в регулярных армиях, — заметил Николя.
— Как и другие нации, — возразил Альберт, — восточная армия самая большая в мире и её энергия требует выхода. Как думаете, с кем её лучше схлестнуть?
Николя плюхнулся в кресло.
— Пусть здесь станет некомфортно для них, — сказал Дима, — мы потеряем часть благополучия, зато они плюнут и пойдёт за ресурсами и территорией.
— На чёрный континент, — догадался Николя.
— Именно.
— Они самая главная мировая опасность. Они как саранча, которую даже напалм не берёт.
— Мы закаляемся, как сталь, — добавил Альберт, — но если поднять градус, мы расплавимся, — он сжал ладонь в кулак, — мы не можем перекрыть границы, не можем ударить в лоб. Но среди сотен боёв и испытаний мы станем крепче и когда-нибудь будем готовы к смертельной схватке.
Николя бросил пустую банку в урну. Он злился.
— Благодари судьбу, что даёт подготовиться, — сказал Дима, — нельзя поколение неженок в одну ночь превратить в воинов.
— Мы как спартанцы… Готовы ко всему, — бросил Николя, оставляя ребят одних.
— Горячность молодости, — вздохнул Дима спустя минуту, — до добра не доведёт.
— В одном он прав, союз раскалывается, — заметил Альберт.
— Попробуем подсунуть внешнего врага, — предложил Дима, — если внутренние связи не держат, сдавим извне.
— Восток делать врагом опасно, — предупредил Альберт.
— А кто о нём говорит, — рассмеялся Дима, — нам как всегда поможет безликий мировой терроризм.
Взрыв в центральной зале главного музея мира поверг свет в шок. Погибшие были всех возрастов и рас. По телевизору не сходили новости о теракте. Назначили траур. Даже на востоке прекратились боевые действия.
Али сидел на скамейке, погрузившись в раздумья. С двух сторон подсели двое.
— Это камень в мой огород, — пробормотал он, — это я недосмотрел.
— Ты не можешь быть везде и всегда, — успокоил Дима, — терроризм не имеет национальности и веры.
— Я знаю исполнителей, — вздохнул Али, — они променяли веру на идеалы и деньги.
— Всевышний отправит их в ад, — пробормотал Альберт, — пусть там выкручиваются со своими деньгами.
— Да, но они не были людьми с улицы, — возразил Али, — они были в системе. Знали, откуда что достать, ходили на митинги и выступления. И я не разглядел их лживые натуры.
— Что я могу сказать, — вздохнул Дима, — впредь будь осмотрительнее. Из-за таких твоя борьба полетит в тартарары.
Али кивнул. На этом уровне ответственности эмоции были лишними. Только холодный расчёт и вера гарантировали успех.
— Будет акция возмездия? — спросил он тихо.
— Будет, — подтвердил Дима, — снова самолёты и ракеты. Военные кампании хлебом не корми, дай пострелять.
Али повесил голову, потирая пальцы.
— И ничего нельзя сделать?
— Ничего, — подтвердил Дима.
Глава 116
Как бы скверно не звучало, но сотня, или даже тысяча жертв небольшая плата для мировой закулисы. Всё равно плодятся, будто последний день живут.
Дима с Альбертом пили кофе и молчали.
— Вот, значит, их план, — пробормотал Дима, — методично истреблять чуть с этой, чуть с той стороны.
— Локальные войны, но никак не мир, — согласился Альберт, — в крайнем случае, большая кровопролитная война. Но ни в коем случае не мир.
— Править сплочённым здоровым обществом тяжело, — пробормотал Дима, — куда легче управлять разрозненными враждующими племенами.
Он поднёс чашку кофе к губам и замер. По её поверхности пошли волны. Земля под ногами загудела. Произошёл взрыв. Их откинуло на проезжую часть, как и десятки других людей. Альберт перекатился несколько раз, прежде чем смог собой овладеть. Торговый центр, в котором они сидели, превратился в столб пыли. Вокруг крики и плач. Паника захлестнула улицу. Сирены заглушили стоны.
Дима поднялся и отряхнулся. Чёрный деловой костюм превратился в отрепья, но это было единственное, что на нём повредилось. Отряхнулся и Альберт. Его белая рубашка стала грязно-коричневой, из рваной штанины выступало потёртое колено. Они смотрели на убитых и раненых, от негодования сводило мышцы.
— Пойдём, им всё равно не поможешь, — взял Альберта за плечо Дима.
Альберт повиновался. В этот день по региону прокатилось ещё с десяток взрывов.
Они вошли в дом Али без стука и приглашения. Дима с полминуты пилил хозяина квартиры, забившегося в угол, взглядом.
— Ни при чём, — хлопнул он себя по плечу.
— Антипод, значит, — догадался Альберт.
Они вышли на улицу. Дима не находил места.
— Снова нас переиграл, — злился он непонятно на кого, — чёрт знает, что теперь начнётся.
— Кто исполнители? — спросил Альберт.
— Точно не наши, — ответил Дима, — возможно, восток.
— Бросить дымовую шашку, чтобы напасть, — Альберт почесал затылок, — но зачем устраивать теракты?
— Дело не в игре, — предположил Дима, — центр разрывают с двух сторон, это пощёчина нам.
Альберт изумился. Кто способен погубить столько народу ради демонстрации силы.
— Тот, кому плевать на игру, — пробормотал Дима, — кто считает, что исход предрешён.
Взрывы прогремели в двух церквях, мечети, на восьми автобусных остановках и в четырёх торговых центрах. Число жертв перевалило за сотню.
— Посоветуемся с духом, — предложил Альберт.
— Даю руку на отсечение, он не знает ответов.
Но на поляну они всё-таки отправились.
— Вижу, вы озадачены, — сказал дух.
— Надо восстановить равновесие, — буркнул Дима.
— Это невозможно, — впервые улыбнулся дух, — не вы одни на службе у Верховного.
Дима скорчил гримасу. Он понимал, что дух лукавит, мол, предупреждал же не отступать от плана.
— И что теперь, всю планету в руины превратим? — спросил Альберт, — пусть отдуваются за чьи-то "благие" намерения.
— Благие они или нет, не мне судить, — возразил дух, — вы не выполнили план. Решили поиграть в героев-примирителей, — он на секунду помолчал и посмотрел в глаза каждого. Не верили, — думаете, мне под силу воссоздать ваши страхи и сомнения? — он рассмеялся, — какие же вы наивные. Единственное
