обрушила на меня сразу кучу информации:
— Мы с тобой получили восьмой яруса мастерства, а наши боги — Солнечный класс! Тайдер! Мы сделали это! Слышишь? Теперь нам с тобой открылись ещё по одному таланту бога. Ещё ты сможешь управлять сразу двумя сотнями душ, а я сниму блок в сознании Тапхара! Тайдер, теперь у нас есть шансы!
— Шансы есть. Правда, в зеркало лучше не смотреть, чувак, — усмехнулись рядом голосом Годфреда. — Прими как дружеский совет.
Я поднял руку, чтобы потереть глаза и убрать пелену, но ощутил под пальцами бугры твёрдой кожи на щеке.
Это было не на всём лице, но на половине точно!
Господи-Боже!..
Я резко сел и ощупал лицо ещё раз. Точно. Половина лица была покрыта толстым слоем мутации… правая щека, висок, скула, кожа вокруг глаза, лоб, бровь…
А потом я увидел Афену и её лицо: часть скулы, ухо и половина лба — всё это тоже покрывала мутация.
Со слезами на глазах девушка обняла меня.
— Ничего, Тайдер… это ничего… мы справились с восьмым рангом и остались в своём уме. Я лишь ненадолго потеряла память. Ты ведь в порядке? Тайдер, ответь что-нибудь. Как ты себя чувствуешь?
Я коротко прокашлялся, убирая хрип в глотке, и ответил:
— Как монстр.
В ответ получил всхлип Афены и мрачную тишину. Один лишь Годфред пробормотал:
— С чувством юмора у него всегда было плохо.
Я покосился на него, ожидая увидеть, что он изменил тело гоблина и стал таким, каким хотел — «умопомрачительным блондином». С силой Солнечного класса он легко мог бы себе такое устроить.
Но Годфред остался таким же.
По моему взгляду он догадался, что я хочу спросить, поэтому ответил сразу:
— А что? Я обожаю зелёный, ты же знаешь. Ничего не хочу менять. Я умопомрачителен в любом виде, согласись? — Он провёл пальцем по ирокезу и улыбнулся.
Я перевёл взгляд на Тхаги.
Богиня, в отличие от Годфреда, решила немного сменить внешность: чёрные волосы морфи-брюнетки стали ещё длиннее и поменяли цвет на голубой, рост стал выше, фигура ещё соблазнительнее.
Я аж рот приоткрыл, увидев, насколько Богиня Смерти красива. Черты её лица стали более тонкими, аристократическими, грудь увеличилась, талия стала тоньше, бёдра — шире и круче. Загляденье.
«Не пялься на неё, чувак, — мысленно одёрнул меня Годфред. — Ты уже с ней спал. С тебя хватит».
Афена ещё пару минут не выпускала меня из своих объятий, а когда мы наконец поднялись и посмотрели на остальных, то стало ясно, что настроение у команды улучшилось.
Снова появилась надежда, почти угасшая.
Мозарт улыбался, Нокто качал головой, будто не мог поверить увиденному, Нари сложила руки в молитвенном жесте, госпожа Сише и её дочь обнимались, чуть не рыдая.
И тут я ощутил на себе пристальный взгляд.
Позади всех стоял Тихирос. Он смотрел на меня своими дьявольскими глазами, а на его лице играла довольная улыбка.
— Теперь ты такой же, как я, коллекционер, — громко и отчётливо произнёс он. — Теперь и ты почувствовал этот вкус.
— Вкус чего? — нахмурился я.
Тот улыбнулся ещё шире.
— Разве ты не понял, с помощью каких душ твой наставник поднял тебе ранг?
— Заткнись, урод, — процедил Кэйнич, давя Тихироса взглядом. — Твоего мнения никто не спрашивал.
— Я спрошу! — Я уставился на Тихироса. — Что это за души? Говори.
— Не время, ЛасГален! — встрял Кэйнич.
— Говори, Тихирос. — Я не сводил взгляда с Опоры Бога Могил и Праха. — Мне надо знать.
Тот перестал улыбаться и направился ко мне, выдыхая ответ вместе с прахом:
— Это человеческие души, маг. Твой наставник кормил тебя душами мёртвых людей. Ты хотел ранг любой ценой. Ну и как тебе такая цена?..
Книга 4
Эпизод 24
Выдержка помогла мне в тот момент.
На моём лице не дёрнулся ни один мускул.
Тихирос мог мне наврать, но это вряд ли. Это существо было моим слугой, хотело оно этого или нет, поэтому и обманывать не имело права. А значит, недоговаривал тут только один человек — и это был кириос Кэйнич.
Я повернулся к нему с немым вопросом.
— Ты хотел восьмой ранг. Ты его получил, — мрачно ответил Кэйнич.
Он был почти спокоен. Но один момент всё-таки играл роль для всех: если бы он считал, что кормить человеческими душами своего ученика — это нормально, то не умолчал бы об этом.
А он умолчал.
Афена побледнела, как смерть, и зажала рот ладонью. Казалось, её вот-вот вывернет наизнанку приступом рвоты. Во время тренировок, завтраков, обедов и ужинов Афена поглощала эти души вместе со мной, и все это видели.
— Это правда, кириос? — спросил я в лоб. — Это человеческие души?
— Да, — кивнул он.
Кириос не стал оправдываться и ничего пояснять. И так было всё понятно: я просил у него быстрое повышение ранга, и он не нашёл другого выхода, как этот.
После его ответа Афена рванула в сторону ущелья, не переставая зажимать себе рот. Тхаги бросилась за ней.
— Афена! Стой! Это можно пережить! Афена!
Мне и самому хотелось блевануть прямо тут, но я лишь сильнее сжал челюсти и сглотнул горькую слюну. Не знаю, как бы я сам поступил на месте Кэйнича, если на кону стояла жизнь человечества. Возможно, выбрал бы тот же путь.
Но всё же…
— Почему вы не сказали сразу, кириос? Вы не дали мне выбора. Ни мне, ни Афене.
— Мы здесь не в игрушки играем, ЛасГален, — процедил он. — Времени почти не осталось. Армия Артазара готовится к нападению, он собирает силы в Землях Рассвета.
Кириос махнул в сторону неизведанных территорий.
— Там! Именно там он собирает армию! Я говорил об этом уже давно, разведка докладывала о передвижениях грувимов! И что ты от меня хочешь? Чтобы я смотрел, как погибает наш мир, и ничего для этого не сделал? Ты наше оружие! И я хочу, чтобы оно было настолько сильным, насколько возможно!
Годфред нахмурился.
— Так вот почему ты не дал мне попробовать эти души. Потому что я бы сразу понял, откуда они.
Госпожа Сише шумно перевела дыхание и задала вопрос, который наверняка появился в голове у каждого:
— Где ты взял эти души, Мидас?
Кириос уселся на торчащий из песка булыжник, будто бесконечно устал
