«Как же не хочется тут сидеть! Можно сказать, сама себя замуровала. А что я могу сделать – отправиться в Смоленск? А вдруг мы с Данилой разминемся? Да и про Черкасского не стоит забывать. Вне столицы отыскать меня будет проще».
С хозяйкой заведения Зарина виделась лишь раз, когда ее привел в этот дом Сапожник. Он попросил устроить свою клиентку с удобствами и сделать невидимой для всех постояльцев заведения. В особенности для тех, кто задает много вопросов. Мадам сморщилась, но пообещала выполнить просьбу, ежели странная постоялица согласится выполнять некоторые требования. Их список был коротким: выходить из комнаты строго в определенные часы, носить форму персонала кухни и ни в коем случае не высовываться за пределы цокольного этажа и заднего подворья.
Оговорили сразу и срок пребывания новой «посудомойки» в борделе, ограничившись одной неделей. Из разговора мадам с Сапожником Зарина уловила, что мужчина явно командует хозяйкой заведения, и та просто не смеет ему отказать.
«Видать, мужик весьма крут, ежели так обращается с дамой, пусть и не напрямую работающей на Черкасского. Не понимаю токмо, почему тогда тот лысый на него попер? Может, при отсутствии волос его мозги сквозняками выдуло?» – Стук заставил прервать размышления.
Зарина подошла к двери.
– Это я, – донесся спокойный голос хозяйки борделя.
Если бы та начала кричать: «Сколько можно дрыхнуть, чертова лентяйка?!» – надо было бы срочно уходить через окно. «Посудомойка» впустила женщину.
– Тебя ищут, – сразу заговорила вошедшая.
– Я знаю, – кивнула боярыня.
– Хотя бы представляешь, кто?
– Да.
– Мне задавали нехорошие вопросы. А еще сказали, что одна молодая купчиха убила неверного супруга и теперь может явиться в бордель, чтобы мстить девицам легкого поведения за его совращение. – Мадам вопросительно посмотрела на «посудомойку».
– А что еще тебе могли сказать, чтобы добиться содействия? – хмыкнула Зарина.
– Не расскажешь, почему тебя ищут? – Хозяйку разбирало любопытство.
– А оно тебе надо? Потом придется самой в бега податься.
– Ежели узнают, что ты была здесь…
– Не узнают.
– Я волнуюсь за Живко. Твои преследователи могут выйти на него, потом на мое заведение, а я очень долго добивалась этой работы. Понимаешь меня?
Зарина задумалась. Она и раньше привлекала к своим делам мальцов, и Черкасский об этом знал. Он мог в два счета просчитать и посмотреть за подростками, которые крутятся возле дома гадалки.
– Что предлагаешь?
– Хочу, чтобы ты скорее покинула этот дом, дорогуша.
Зарина и сама уже поняла, что оставаться здесь дольше не стоит.
– Тут наши желания совпадают, – сказала она.
– Завтра поутру переедешь, – облегченно вздохнула хозяйка.
– Далече?
– Два квартала отсюда, Сапожник проводит. Вот тебе адрес. – Немного подумав, дама протянула скомканный лист.
Зарина взяла бумажку, нащупала завернутый в ней ключ.
– Что за дом?
– Квартирка на первом этаже, о ней никто не знает. Этого достаточно?
– Сапожник в курсе? – спросила Зарина.
– Пока нет.
– Тогда не станем его беспокоить. Завтра утром меня здесь не будет.
– Хорошо, – кивнула мадам и покинула комнату.
Зарина сразу начала собираться. Внутреннее чутье подсказывало: чем быстрее она отсюда уйдет, тем лучше.
Накануне вечером, сразу после ужина, Еремеев собрал крашенских, Творимира с его рыкарем и отца Серафима. Он предложил разделить делегацию и назвал тех, кого берет с собой. Из присутствующих в список не попал только батюшка, но он и не настаивал, понимая, что долгого путешествия верхом ему не выдержать.
Когда начали обсуждать детали завтрашней поездки, Жучка доложила хозяину, что за стеной таится приходивший к нему дьяк и, скорее всего, подслушивает их разговор. Пришлось оперативно корректировать ход совещания, чтобы ненужная информация не дошла до чересчур любопытных.
Еремеев все больше удивлялся своей собачке. После выздоровления и заметных изменений в габаритах она не только ощущала опасность, грозящую хозяину, но и замечала повышенное внимание к отряду или отдельному бойцу, находящемуся рядом с боярином, а еще научилась иронизировать и даже шутить.
Александр предупредил своих относительно возможных стычек:
– Поскольку мы на чужой территории и я – глава делегации, боевые действия токмо по моей команде. Это касается стрельбы, применения магии против местных и тому подобное. Естественно, когда мы вместе.
Совещались недолго. Боярин распорядился, чтобы завтра все явились в полной боевой готовности, а сегодня хорошенько выспались.
Из Вязьмы выехали незадолго до рассвета, когда звезды на небе уже погасли и на пути не могли встретиться костяные монстры.
Дьяк со своими людьми показывал путь, двигаясь в голове отряда. За ними следовали Гаврила и Борич, чуть поодаль Еремеев, Лада и Яхман, а замыкали Творимир и его рыкарь. Жучку можно было увидеть то где-то впереди, то в хвосте отряда. Она специально старалась показать дьяку, насколько тот ошибался, считая ее медлительной.
Зверушка приобрела еще один полезный навык: с недавнего времени она подзаряжалась не только от волшебников, но и от энергии из окружающего пространства. Особенно ей нравилось получать подарки от пульсирующего. Быстро и очень вкусно.
Примерно часов через пять безостановочной скачки собачка, вернувшись из очередной разведки, доложила хозяину:
«Там человек тридцать затаились, недоброе задумали».
«Волшебники имеются?» – спросил Еремеев, громко свистнув, чтобы привлечь внимание дьяка.
«Пять штук», – сообщила Жучка. Она теперь еще и считала неплохо.
«Кто-нибудь из наших проводников о них знает?»
«Нет, ничего не подозревают».
Отряд остановился посреди лесной дороги. Еремеев соскочил с коня и принялся осматривать копыта лошади.
– Чего стряслось? – недовольно пробурчал дьяк.
– Моя лошадка захромала. Вон смотри, камень подковой поймала.
Заслав спешился и тоже осмотрел копыто. Ничего не увидев, хотел было возмутиться, но Александр тихо сообщил:
– Впереди засада. Какие будут предложения?
– Откуда тут засада, боярин? – также приглушенно произнес дьяк. – Никто не мог знать, по какой дороге мы отправимся.
– Считай это моей чуйкой, которая, заметь, еще ни разу не подводила.
«Хозяин, ты ничего не напутал? Меня Жучкой звать, а не Чуйкой», – пошутила собачка.
«Будешь умничать, в Чушку переименую или в Болванку!» – обронил Еремеев, глядя на задумавшегося Заслава.
