Но даже если я каким-то образом исчезну, то найду дорогу обратно к нему. Теперь он весь мой мир, мой друг, мой возлюбленный, мое… все.
Я хнычу ему в рот, когда мой оргазм взрывается внутри, полностью разрушая меня в процессе. Нико приподнимает бедра, вводя свой член, выжимая каждую унцию удовольствия, которую он может получить, пока не присоединяется ко мне в блаженстве. Его теплое дыхание скользит по моим губам с тихим стоном, когда он входит в меня в последний раз.
— Я никогда тебя не отпущу, — произносит он, прежде чем скрепить свою клятву поцелуем.
Глава 46
Николас
Ария пропала несколько недель назад. ФБР даже не нашло ее следов, и наша семья отчаянно нуждается в ответах. Каждый допрос, который власти проводят с Константином, ничего не дает.
Он молчит, не отступает ни на дюйм, чтобы помочь нам. Не то чтобы кто-то из нас думал, что он это сделает.
Я все еще зол из-за того, что мы привлекли полицию и ФБР вместо того, чтобы взять дело в свои руки. Если бы мы знали, что Ария пропала, то никогда бы не обратились к ним за помощью.
Мы думали, что поступаем правильно, отправляя Константина Карбоне за решетку навсегда и добиваясь свершения правосудия для всех его жертв. Мы хотели, чтобы у них был шанс дать показания против ублюдка, чтобы каким-то образом исправить все ошибки.
Но если бы я мог вернуться в прошлое, я бы пытал его, пока он не выдал местонахождение Арии. По сути, сейчас он под защитой, заперт в тюрьме. Я не могу его и пальцем тронуть, и это чертовски бесит меня.
— Вау! — Ренато кричит, когда я едва не задеваю его кулаком по лицу.
— Прости, чувак.
Он бросает перчатки для ударов, которые были у него в руках, и говорит: — Может быть, нам стоит сделать перерыв.
Я киваю в знак согласия, подхожу к скамейке на другой стороне спортзала и сажусь. Беру бутылку и наливаю немного воды в рот. Мы тренировались часами, и мои мышцы дрожат от напряжения. Иногда тренировки — единственный способ выплеснуть свое разочарование. И я определенно не хочу случайно сорваться на Селине. За одну жизнь она прошла через более чем достаточно дерьма. Ей не нужно, чтобы я вымещал на ней свое внутреннее дерьмо.
Звонит мой мобильный, и я достаю его из черной спортивной сумки.
— Неизвестный номер, — объявляю я, нахмурившись. — Алло?
— Нико. Это я. — Я слышу устрашающе спокойный голос Арии на другом конце линии.
Мое сердцебиение мгновенно учащается вдвое.
— Ария? Где ты?
Быстро подумав, я открываю приложение, которое Альдо установил на мой телефон как раз для такого рода ситуаций. Программа отслеживает номер телефона, одновременно отправляя предупреждение на компьютер Альдо, чтобы он мог попытаться собрать как можно больше информации.
При упоминании ее имени Ренато подбегает ко мне. Его глаза широко раскрыты и прикованы ко мне.
— Я в безопасности, — говорит она, но я в это не верю.
Ее голос звучит странно. Что-то очень не так.
— Что случилось? Как мне тебя найти?
— Я в порядке, — говорит она неопределенно, не вдаваясь в подробности, и я знаю, в глубине души она надеется, что я отслеживаю звонок и смогу найти ее. — Как дела у мамы с папой?
— Никому не будет хорошо, пока ты не вернешься домой, — непреклонно говорю я ей.
— Пожалуйста, дай мне любую информацию, какую сможешь, но делай это только в том случае, если уверена, что это безопасно, — осторожно инструктирую я ее.
— Помнишь, как я всегда хотела поехать в Мексику? — Спрашивает она. — Здесь действительно красиво.
Она в Мексике. Какого хрена? Я мысленно фиксирую каждое гребаное слово, которое она мне говорит или не говорит, если уж на то пошло.
— С тобой все в порядке? — Спрашиваю я.
— Нет, — говорит она, ее голос срывается на рыдание, и мне кажется, что мое сердце камнем падает в желудок.
Я получаю сообщение от Альдо и отодвигаю телефон от уха, чтобы взглянуть на него.
Оно гласит:
Сейчас отслеживаю вызов.
Постарайся держать ее на телефоне.
Итак, приложение работает. Хорошо.
Когда снова подношу телефон к уху, я спрашиваю ее: — Опиши, где ты находишься. Ты в доме или квартире?
Мне нужно, чтобы она дала мне что-нибудь, что угодно.
— Дом большой, уединенный. Много мужчин с оружием, — шепчет она.
— Что еще ты можешь мне сказать, Ария? — Подсказываю я.
— Я… — ее голос затихает, когда слышу что-то на заднем плане. Быстрые, тяжелые шаги. Затем я слышу, как кто-то говорит низким голосом, требуя телефон, и мурашки страха пробегают у меня по спине.
— Меня продали мужчине, — выпаливает Ария, теперь в ее голосе слышна настоящая паника. — Пожалуйста, помоги мне, Нико! — кричит она в трубку. — Его зовут Матео, и он, — ее голос резко обрывается, прежде чем она успевает сообщить мне какую-либо другую информацию.
— Мы собираемся найти тебя, Ария. Мы не прекращаем поиски! Ты меня понимаешь? — Я практически кричу в трубку.
Она не отвечает. Я слышу шорох, и кажется, что она с кем-то борется. А затем линия обрывается.
— Черт! — Кричу я, так крепко сжимая телефон в руке, что слышу треск.
— С ней все в порядке? Где она? Они причинили ей боль?
Ренато лихорадочно сыплет вопросами.
Я быстро набираю короткое сообщение отцу, одновременно сообщая своему другу: — Она была продана мужчине и находится в плену в Мексике.
— Мексика? — Ренато повторяет, проводя рукой по волосам. — Срань господня.
Отец мгновенно реагирует, предлагая мне встретиться с ним в диспетчерской.
— Нам нужно встретиться с Альдо. Возможно, он каким-то образом отследил звонок или может узнать больше информации об этом парне.
Ренато кивает, прежде чем выбежать из комнаты. Я хватаю свои вещи и бегу за ним. Надеюсь, что Альдо сможет нам как-то помочь.
Я наблюдаю, как пальцы Альдо размыто бегают по клавиатуре, пока он вводит всю информацию, которую я смог дать.
Позади него нетерпеливо расхаживает мой отец.
— Интересно, как она смогла добраться до телефона, — вслух недоумевает Ренато.
— Моя малышка умная, — хрипло отвечает мой отец. — Я просто надеюсь, что она не страдает из-за своей храбрости.
Он морщится и перестает расхаживать по комнате, вцепившись в край стола так, что побелели костяшки пальцев.
— Нам нужно найти ее как можно скорее.
Пальцы Альдо, наконец, перестают двигаться, и он перемещает правую руку к мыши, щелкая на нескольких предметах.
— Думаю, у меня что то есть.
Мы все
