понятия не имею, как его открыть. Мне никто никогда не говорил об этом. Капсула всегда сама открывалась автоматически.
— Открыть, откройся, стоп работы, выпусти меня! — закричал я, надеясь, что можно ей управлять голосом.
Но капсула никак не реагировала. Моё паникующее воображение перед глазами нарисовало таймер с обратным отчётом секунд, сколько мне осталось жить до взрыва, и эти секунды безжалостно уменьшались. Я попытался расправить руки и достать эту чёртову коробочку. Взрыв в замкнутом пространстве особо эффективен, но вдруг, там заряда всего капля, и мне удастся переложить бомбу хотя бы в ноги. Даже если мне их оторвёт, без ног же ещё можно жить, правда? Я видел год назад, как рекламировали достижения современной медицины. В том числе там показывали и искусственные протезы ног, что, по заверениям жизнерадостных инвалидов из рекламы, смогли полностью заменить им настоящие.
Коробочку достать никак не удавалось, в этом гробу удивительно мало пространства, я не могу поднять руку к голове. Мой мысленный таймер отсчитал последние секунды, и я услышал взрыв! Весь сжавшись в комок, я ждал приступа боли, но его не было. Что такое? Бомба же взорвалась! Через секунду паника дала одной разумной мысли достучаться до моего сознания. Взрыв был, но не в капсуле. Прислушавшись к тому, что происходит снаружи, я отчётливо услышал звуки автоматной очереди, потом мужской вскрик и тишина.
Через томительные десять секунд ожидания крышка капсулы отъехала в сторону, и я увидел, как на меня смотрит улыбающееся лицо незнакомого молодого парня.
— Куда это ты собрался? — промолвило жизнерадостно лицо.
— А вот это мы у тебя заберём. — И парень вытащил коробочку с бомбой из капсулы и передал кому-то дальше.
— Вылазь, — приветливо сообщил он мне. — Путешествие на сегодня окончено.
Я неуверенно сел на ложементе и осмотрел комнату. Она была заполнена вооружёнными солдатами в современной военной экипировке, как и та, что была у Андрея Евгеньевича, но с опущенными забралами шлемов, лиц было не рассмотреть. Единственный у кого было открыто лицо, это тот парень, что вытащил меня из капсулы и забрал бомбу. Оглядев пол, я с ужасом увидел изрешечённого пулями тело Андрея Евгеньевича. Весь пол под ним был в крови, а застывшие открытые глаза, смотрящие неотрывно в одну точку, не оставляли сомнений, что он мёртв. Я уже достаточно насмотрелся смертей в последнее время, но всё же горький комок подкатил к горлу.
— Выползай! — резко рявкнул на меня всё тот же парень, но через секунду ласковым и жизнерадостным голосом произнёс, счастливо улыбаясь во весь рот. — И позволь представиться, я Старов Максим Борисович, для тебя можно просто, Максим.
Глава 24 — Скорбь и потери
Из комнаты вывели весьма грубо, за все время, пока пара безликих солдат с опущенными забралами конвоировали меня к новой камере, я получил несколько весьма болезненных тычков и затрещин. Мой статус теперь однозначно определён — пленник, будущая жертва. Интересно, когда меня потащат на алтарь, чтобы принести мою душу богине Хель? Или не на алтарь? Как там у них сейчас это происходит? Может, более цивилизовано? Пули в лоб с нанесёнными на ней специальными символами будет достаточно?
Сама «камера» оказалась похожей на предыдущую, разве что тут уже изначально отсутствовал телевизор. Мои тюремщики любезно создали все условия и предоставили достаточно времени, чтобы я смог успокоиться, собрать крохи энергии и, наконец-то, войти в состояние «просветление», дабы абстрагировано и спокойно всё проанализировать.
С одной стороны, произошедшее явно подтверждает слова, что сказал мне Андрей Евгеньевич, с другой, слишком это всё нереально, что ли. Мой разум до последнего отказывается в это верить. Может это инсценировано специально для меня? А что, вполне в духе местных мозголомов, ещё бы понять зачем, и всё встанет на свои места. Но вот ответ на зачем мне так в голову и не приходит. Делаю нелёгкий вывод, произошедшие ужасы — это правда. Горькая, но правда, придётся это признать. Теперь пройдёмся по классическим вопросам. Кто виноват? Как бы не приятно это было бы признать, но, похоже, что в первую очередь я сам. Именно я принёс в этот мир знания о Хельхейме. Стоит ли себя за это корить? Не думаю, рано или поздно, но это бы произошло, я и послужил спусковым крючком, но не более того.
Что делать? Нет ответа. Когда не знаешь, что делать, что советуют делать? Молиться. Если даже проблема не решится, то она для тебя перестанет быть проблемой. Это всё хорошо, но относится к истинно верующим. Являюсь ли я истинно верующим в Проотца? Возможно, но фанатиком точно нет. Следовательно, этот вариант оставим на самый крайний случай. Возвращаемся к тому, с чего начали, что делать? Похоже, я так ни к чему и не приду. Это бег по кругу.
«Фел, ты можешь связаться с кем-нибудь из духов в Виктарии и через них передать весточку»
«Думаю смогу, за год, может, за полтора справлюсь»
«Фел, чтоб тебя, а быстрее никак?»
«Никак»
«Хорошо, а с местными духами ты связаться можешь?»
«А что, тут такие есть?»
«Не знаю, если верить нашим сказкам, есть»
«Вот и я не знаю, не встречал ещё, а если бы и встретил, не уверен, что они бы были родственны мне, а договориться с иномирянином, сам понимаешь, не всегда удаётся»
«Ну, а просто передать мысль человеку тут, ты сможешь?»
«Хочешь, кого из клана Серебряных пик известить?»
«Да, они должны быть где-то тут в вирт-центре»
«Могу попробовать, но это очень сложно, был бы в них уже родственный мне дух другое дело»
«Пробуй, Фел, попробуй, на тебя вся надежда»
Посидев ещё некоторое время со своими мыслями и не придумав ничего лучшего, стал просто медитировать, энергия нужна, заодно и концентрацию потренирую, и то польза. Но просидел я спокойно недолго, от медитации меня оторвал Фел:
«Ничего не выходит, ваш мир меня убивает, высасывает силы, Стэс, я не смогу ни с кем связаться. Земля для меня загадка, законы выхода на духовный план, не говоря уже об астрале, отличны от привычных мне. Нужно время, чтобы во всем разобраться, и эксперименты, а для них нужна мана, а её тут крохи, когда и разберусь ли вообще под большим вопросом»
После слов Фела я совсем упал духом. Впервые не вижу выхода, смириться с ролью жертвенного агнца не могу и не буду. Надо срочно что-то предпринять. Следующий час потратил на то, чтобы попробовать опять войти в «просветление», но и это мне уже не удавалось.
