взвесил все «за» и «против». И потому сейчас не колебался:
— Хорошо. Что нужно будет делать?
В ответ Ликар мне протянул большой свиток. Судя по истлевшим краям, и бесчисленное количество защитных заклинаний на нем — этот клочок пергамента очень стар и важен.
— Здесь описание того, что нужно сделать. Это очень старая запись, сделанная руками Первого Жреца, так что тебе, думаю, потребуется время, чтобы разобраться в этом.
… И я начал разбираться. Почти две недели у меня ушло только на то, чтобы просто понять всю ту информацию, которая была вложена в свиток. Если коротко — то, насколько я понял, я должен был создать в своей ауре эдакий уловитель, приемник, что ли. Он будет собирать «божественную энергию». Вот этого я немного не понял. Какую еще «божественную энергию»? Ну, в общем, пока что это неважно. Хотя у меня уже проснулся исследовательский зуд — интересно будет посмотреть, попробовать, что может этот тип энергии. Да, так вот, а используя этот тип энергии, нужно будет создать некое плетение. И что-то это плетение мне очень напомнило гномьи высшие руны. Как будто несколько таких рун взяли, разобрали на составляющие, чтобы их могли увидеть обычные чародеи, не проходившие настройку в гномьем Зале Памяти.
Глава 25
Через год, Земли Никкасу, Вик:
Черная, обожженная земля. По сути, уже не земля, а просто безжизненные горные породы. В общем, то что заменяло землю, было одновременно твердым и хрупким. Как шлак, который остается после сжигания угля. Ни одного дерева, ни одной травинки. Ни одного зверя или птицы. Абсолютно мертвые земли. Даже в пустыне было больше жизни, чем здесь. И повсюду слабый, ровный фон Темной магии. Ее тут излучало практически все. Казалось бы — рай для адептов этой силы? Абсолютно неправильно — они ведь тоже были живыми, и это место не подходило даже для них. Единственные местные обитатели — это призраки. Они образовались вследствие гигантского количества силы Темной магии, и смерти огромного количества людей. И теперь сама земля подпитывала их, не давала им развеяться. Причем если призраки обычных людей были, в общем-то, вполне безобидны, то призраки одаренных были уже неподдельно опасны. И это при том, что оба вида призраков соображали откровенно паршиво, постоянно впадая в ярость от абсолютно всего — это так теперь работал остаток их искореженных сознаний.
По этим негостеприимным землям пробирался отряд из пятнадцати монахов-чародеев. Одним из которых был я. Причина нашего присутствия здесь была проста — именно в Землях Никкасу располагалось подходящее место для проведения ритуала. Ритуала, который должен вызволить бога. Ради этого я потратил почти год, меняя свою ауру. И теперь иду в составе этого отряда. Хотя правильнее сказать, что это отряд идет со мной. Командование отрядом тоже на мне. Кстати о командовании…
— Привал, отдыхаем пол часа. Тем, кто хочет — советую перекусить.
Часть монахов со вздохами облегчения уселись прямо на землю. Универсальные щиты, которые носил каждый в отряде, никто не снимал — нам уже хватило одного раза. В прошлый раз Ритори — один из самых молодых чародеев среди нас, снял на отдыхе универсальный щит. Что он хотел сделать — он потом и сам не мог вспомнить. Потому что нам пришлось отбиваться от орды налетевших призраков. Каждый из них, включая даже самых сильных, не представлял опасности никому из отряда. Но вместе… вместе это была грозная сила. Мы с трудом отбились. А Ритори теперь в наказание тащит полторы нормы от груза. И на редких привалах проклинает сам себя. Ну, и меня заодно наверняка, как командира, отдавшего такой приказ.
— Не тяжело тебе, Ритори? Может, снимешь щит, а? Вдруг так полегче будет? — подколол его Оллид, один из монахов, всего на год старше его. Между ними с самого начала шло тихое соперничество.
Но Ритори оказался слишком умным и не ответил на подколку. А может, ему было не до того — потому что он отчаянно пытался успеть восстановится за короткий промежуток времени — ведь впереди еще долгая дорога.
— Привал окончен. Встаем — скомандовал я.
И вновь мы тащимся по этой местности. Всего за несколько дней она мне успела надоесть. Все, что нам нужно, мы тащим с собой — вода, еда, снаряжение, вещи, необходимые артефакты, дрова… — все вместе, у каждого из нас получалось килограмм под тридцать. А у Ритори — под сорок пять. Ничего, пусть тащит — ему в воспитательных целях полезно. Думаю, еще завтра пройдет с таким грузом, а уже на послезавтра я отменю это наказание. К тому времени он должен будет все понять.
И еще один день закончился на этой отныне проклятой земле. Постоянное давление Темной магии ощущалось даже сквозь щиты. Так что мой отряд просто попадал вечером от усталости. Я, кстати, тоже чувствовал себя не лучшим образом. Нет, не паршиво, просто — не очень. Щиты-то у меня помощней были, но моя аура мастера магии Жизни не сильно хорошо реагировала на такое давление магии-антагониста.
Один из монахов поставил обыкновенную сигналку. А другой, адепт Темной магии, поставил ее более мощный аналог, на основе доступной ему силы. И мы легли спать, оставив одного дежурного.
Я, как командир довольно многочисленного отряда, был избавлен от необходимости лично дежурить ночью.
Среди ночи меня как будто что-то толкнуло. Появилось ощущение чего-то надвигающегося, какой-то опасности. А в последние несколько лет я уже привык доверять своей интуиции. Она у меня изрядно усилилась после посвящения в монахи Никкасу. И я сплел высшее заклинание Жизни, которое сканировало пространство. Укрыться от такого заклинания практически невозможно…
Когда разбивали стоянку, сигнальные заклинания ставили так: внешний, дальний периметр просматривала обычная сигналка. Она охватывала круг радиусом двести метров. А аналогичное заклинание на основе Темной магии охватывало территорию вокруг нашего отряда на расстоянии уже ста пятидесяти метров. И вот именно через территорию, контролируемую вторым заклинанием, крался кто-то. Не тревожа ее.
— Подъем! Тревога! — закричал я, создавая пару освещающих заклинаний. Монахи начали судорожно вскакивать. Многие сразу кинулись создавать боевые заклинания.
В это время стало светло, почти как днем — мои заклинания вышли на «рабочий режим». И неизвестный, до того тихо кравшийся сквозь сигнальное заклинание, рванул вперед.
Я быстро сплел «таран», запитав его гномьим типом силы. И запустил его в неизвестного. При этом я уже доделывал следующее заклинание — тренировки с Оргольдом дали мне многое.
… В неизвестного полетели ледяные иглы, огненные шары, волны темного пламени и магические искажения, перемалывающие в своих объятьях все живое… (похоже, кто-то из монахов активировал какой-то боевой артефакт)
Но наш противник, как оказалось, абсолютно не реагировал на заклинания — похоже, они не причиняли ему вреда. И вот он уже был совсем близко…
Я вышел вперед. Из нашего отряда я самый подготовленный к бою с тем, кто обладает, как оказалось, иммунитетом к магии. Я много тренировался с безымянным воином с храма Тэйглун, готовясь к противостоянию с сангами.
…Ритори вскочил от крика «Подъем! Тревога!». Он судорожно начал сплетать заклинание огненного шара — оно получалось у него быстрей всего. Параллельно с этим он озирался, ища взглядом опасность. Сердце от мгновенно перехода сон — бодрствование — опасность, колотилось как сумасшедшее.
Он увидел кого-то, бегущего к ним.
В него понеслись разнообразные заклинания, которые, как это ни странно, не приносили никакого результата. «Может, сильный санг?» — пронеслось у него в голове. А сам он в это же время уже машинально выпустил в неизвестного огненный шар. С тем же результатом, что и остальные.
Звонко щелкнул где-то рядом арбалет, на что неизвестный быстро махнул рукой на ходу, и продолжил бежать, как ни в чем не бывало. «Ничего себе! Кто же это? Ничего его не берет…» Но не успел Ритори начать переживать, как командир спокойно вышел навстречу.
Он, словно в учебном поединке расслабленно вытащил мечи, и застыл каменной статуей перед отрядом. Неизвестный тоже на секунду остановился, и Ритори наконец смог его разглядеть. Это какая-то тварь, немного похожа на человека — прямоходящая,
