гипса. Сей ценный экземпляр стоял на балконе и занимал слишком много места. Чтобы гидрометцентр не дотянулся своими снежно — дождливыми руками, до изумруда этой коллекции, Витя любовно перетягивал его плотным полиэтиленом и надежно кутал в старенький тулуп из овчины. Гипсовому вождю ничего не угрожало!
И вот в один из прекрасных дней (или вторник, или четверг), когда наш Виктор мучался головной болью, ему позвонила жена с работы:
— Наш руководитель, устраивает пионерскую вечеринку и ему нужен для антуража бюст вождя. Цена вопроса одна тысяча американских рублей!
У Виктора Николаевича потемнело в глазах. Его увлечения стали приносить деньги! Да ещё и немалые! Значит всё не зря было. Значит правильным курсом он двигался благодаря вождю. У Иванова, к примеру, такой же стоит в гараже рядом с двигателем от УАЗа. Состояние похуже и условия не ахти, но можно обменять его на пузырь и торговать артефактами дальше. И ждать следующей вечеринки власть имущих…
— Хорошо. Я согласен, — прохрипел в трубку ошалевший от такого бизнес успеха Витя.
— Ну вот и славно, я через час приеду. Мне грузчиков снарядили под это дело с работы. Целую!
Виктор Николаевич выронил трубку из рук от переизбытка чувств. Голова кружилась и во рту пересохло.
Он заглянул в ванную комнату. Подошёл к зеркалу и дико улыбаясь, начал рассматривать свою небритую физиономию в треснутом зеркале и обращаться к виртуальным злопыхателям из числа подруг жены:
— Ну что лахудры? Думали Витька дурак совсем? Думали Витя простачок, крутили пальцем у виска и смеялись, а оно вон оно как вышло. Прибыльное дело оказалось. Выгодно работать с ленинским наследием. Очень, выгодно!..
Витя представил себе, как покупает на вырученные деньги и вешает для жены красивую полочку на стенку. И вообще много чего покупает…
Ещё раз улыбнулся своему размытому изображению, лихо помочился в раковину и… хлопнул себя по лбу:
— Вот я балда, надо же это дело обмыть! Как я сразу не подумал об этом?
Он быстро оправился и проследовал на кухню. Долго ковырялся за вытяжкой, кряхтя и матерясь, потом аккуратно выудил двумя пальцами секретную и початую бутылку и поставил её на стол. Затянул себе под нос слова любимой песни: и вновь продолжается бой, и сердцу тревожно в груди. Выпил, закусил. Потом ещё и ещё.
— Да что же я балда такая бездействую? Надо же подготовить, к приходу грузчиков, жемчужину моей коллекции. А то натопчат мне в квартире, потом ковры замывай. Надо в коридор его вынести!
Виктор Николаевич, кинулся на балкон, и принялся разматывать тулуп и снимать плёнку. Освободив гипс из защитного плена, он полюбовался в последний раз на его глянцевую лысину и хитрый прищур Владимира Ильича. Скупая слезинка скатилась по щеке Виктора:
— Прощай Ильич, отдаю тебя на растерзание капиталистическим псам, которые решили поиграть в пионеров…
Кряхтя и охая, Виктор Николаевич, со всей отеческой любовью обхватил аккуратно вождя и начал движение в сторону коридора. Шаг за шагом, он приближал болезненное расставание с Ильичом.
В дверь настойчиво позвонили три раза. Это была Зоя Марковна. Их семейный условный сигнал — три раза!
Витя двигался на встречу судьбе.
В коридоре в этот момент, лежал кот четы Коноваловых.
Он не нашёл другого места в их скромной квартире и растянулся во весь свой кошачий рост между лыжами, запасным колесом и старой вазой зелёного цвета при входе. Кот решил вздремнуть, пока его хозяин вершил историю и зарабатывал деньги. Кот спал и ему снилось, что хозяин вешает полочку для него, а он там будет беспробудно спать и валять дурака. Кот приоткрыл один глаз, когда увидел непонятное.
Хозяин, обняв что-то огромное, занёс над ним ногу, а точнее знакомый тапок, с которым у кота не редко случались разборки пока пьяненький хозяин спал. Тапок стремительно падал прямо на него, и занесённая над ним нога неумолимо опускалась…
Ни секунды на раздумывая, кот моментально вцепился в бешеный тапок, а с ним и в чувствительную ногу хозяина…
Зоя Марковна почувствовала неладное, когда услышала за дверьми страшный грохот. Она решила, что нужно всё-таки найти ключи в бардаке женской сумочки. Процедура заняла не меньше минуты, и она распахнула входную дверь.
Картина была ужасная и одновременно страшная.
На полу лежал её супруг, под ним были большие и малые фрагменты разбитого бюста. Ваза была опрокинута и лыжи уныло валялись у туалета.
Виктор лежал и ошалело улыбался. В руках у него был зажат фрагмент носа мирового вождя. Кот ошалело выглядывал из кухни и в коридоре стояло белое облако из гипса…
— Ну, мы, наверное, поехали обратно, — попрощались грузчики и начали спускаться по лестнице вниз.
— Подождите, я с вами. «Мне нужно ещё деньги вернуть обратно в кассу», — зло сказала, не без разочарования, Зоя Марковна и хлопнув со всей силой входной дверью, пошла вслед за грузчиками на весёлую пионерскую вечеринку. Туда, где нет места таким, как Виктор Николаевич.
Это было последней каплей в их отношениях.
Витя долго убирался в коридоре, несколько раз бегал на помойку и выносил остатки вождя в виде мелкой гипсовой крошки. Он понимал, что это всё! Финал!
Собрал свой скудный скарб в спортивную сумку, закрыл входную дверь на два ключ и исчез в неизвестном направлении.
Сперва она злилась на него. Точнее даже сказать — по — бабски ненавидела его. У неё, из-за него, не было трюмо с подсветкой и полочки из-за него!
Потом она остыла и начала искать его. Ну не может же он уйти навсегда?.. Но Всё было тщетно.
Потом она очень скучала по нему и по той жизни, какая у них была. Шутка ли? С комсомольских времён они любили друг друга и были всегда вместе.
А от него не было никаких вестей и его телефон был безнадёжно выключен.
Бестолковая жизнь проходила день за днём. Одиночество поедало Зою изнутри. Пусть со своими тараканами в голове, но он был свой и всегда рядом. И бог с этим трюмо и полками. Она плакала по ночам, а он не возвращался.
Потом она собралась и выкупила у Иванова огромный гипсовый бюст, который пылился у него в гараже. Иванов, грязно ругаясь и не стесняясь в выражениях пёр вождя в квартиру к Зое.
Зоя Марковна приказала поставить его на балкон, где раньше стоял его предшественник.
— От перемены вождей, суть не меняется, — резюмировал автомеханик Иванов и получив финансовое вознаграждение удалился в сторону гастронома.
Она отмывала его весь день от грязи, от плесени, и солидола. Протирала сухими и влажными
