Книга Дамиан - Аниса Джикдхима

Я внимательно рассматриваю татуировку и снова замечаю, что контур бабочки неровный.

«Помни мою бабочку, Дамиан». В мозгу отдаются слова, произнесённые Бланкой в кабинете Кортеса незадолго до того, как она потеряла сознание.

— Когда люди Рохо стреляли в тебя, ты упомянула о бабочке. Почему?

— В этой бабочке всё время скрывался номер счёта Цезаря, — отвечает она, улыбаясь, пока снимает рубашку и джинсы, обнажая крыше-сносное нижнее бельё.

«Моя малышка стала настоящей соблазнительницей».

Не отрывая от неё взгляда, я приближаюсь в два шага, и прикасаюсь, вызывая у неё дрожь по всему телу.

— Умница, моя Бабочка, — говорю, целуя её плечо.

Бланка поворачивается ко мне и обнимает меня за шею.

— Разве ты не хочешь узнать, сколько денег на счету?

— Меня это не особенно волнует.

Она смотрит на меня с любовью и продолжает:

— Знаешь, а тебя это должно на самом деле заинтересовать, потому что я всё потратила.

— И что ты купила? — удивлённо спрашиваю я.

Она поднимается на цыпочки и трётся своим носом о мой.

— Этот дом, как справедливая компенсация, и счастье многих детей, — улыбается, целуя меня.

— Дети?

— Да, — кивает она, — в «Пансионате Надежда» будет место ещё для пятидесяти детей.

— Как? — у меня кружится голова, и я теряюсь в словах. Мне требуется время для обработки информации.

— Я общалась с Дженнифер, она замечательный человек, понимаешь? Когда она рассказала мне о пансионате, она была так воодушевлена, что я решила внести свою лепту. Может быть, помощь детям сделает счастливой и меня.

Она смотрит на меня ласково, и я думаю, что в мире нет женщины лучше моей Бланки.

— У тебя… я не знаю, что сказать… «Спасибо за вклад в наше дело», — не думаю, что будет достаточно.

Я крепко прижимаю Бланку к груди и глубоко вдыхаю её аромат, целуя в лоб.

— В целом, как один из основателей проекта, я хотел бы поблагодарить тебя лично… — я озорно улыбаюсь.

— Вообще-то, я бы не возражала, — она улыбается, наклонив голову набок и прикусив нижнюю губу.

Я нежно прикасаюсь к ней, боготворя пальцами. Смотрю на шрам на животе и склоняюсь перед ней на колени. Я целую знак, который показывает, до какой степени эта женщина способна любить меня.

«Бланка отдала бы свою жизнь за меня, а я… я отказываюсь от своего гнева ради неё».

— И случилось невозможное. Луна встретила солнце, — шепчет она, поглаживая мои волосы, а я прижимаюсь щекой к её животу.

Мой разум проясняется, шумы исчезают, воспоминания остаются и больше не причиняют боли.

Новое чувство теперь занимает всё пространство, которое раньше было пустым. Новый свет освещает даже самые тёмные уголки моего сознания. Теперь я понимаю, теперь я знаю: любовь может уничтожить нас, но она также может спасти нас от самих себя.

— Я скучал по тебе, — шепчу я, целуя живот, бока и двигаясь вверх по её телу, пока не достигаю губ.

— Теперь ты дома, — глядя с обожанием, говорит она.

Бланка права, она противоядие от яда, который течёт в моей крови. Она моё спасение.

Эпилог

Я сосредоточенно смотрю на боксёрский мешок.

Раньше он помогал выплеснуть гнев, но теперь мне это больше не нужно. Все обиды исчезли благодаря милой Бабочке, которая изменила мою жизнь.

— Чёрт, — бормочет она с другой стороны мешка. Я хмуро смотрю на неё, моя девушка прекрасна, но в спорте она — катастрофа.

— Ты уверена, что для тебя это подходящее место? — спрашиваю с сарказмом.

— Придурок, — сузив глаза, произносит она одними губами.

Мы оба знаем, насколько она ленива и Бланка совсем не заинтересована в посещении спортзала.

— Я притворюсь, что не понял, — стараюсь говорить серьёзно, но внутри меня всё клокочет от смеха.

Бланка, как может, поправляет перчатки и занимает позицию.

— Сконцентрируйся. Подумай о том, кто тебя достаёт, и ударь по мешку.

Она улыбается.

— Нужно подумать о тебе, это будет легко.

— Что прости?

С ухмылкой Бланка пожимает плечами и наносит удар.

— Не дёргай льва за хвост, Бланка… — предупреждаю я.

Малышка смотрит на меня снисходительно.

«Она — моя погибель».

Будь на её месте другая, наши пути уже разошлись бы, но Бланка неотразима, что бы она ни делала.

Она прищуривается и наносит удар, который не больнее ласки.

«Женщина, что я могу сделать?» — думаю я, закатывая глаза.

— Бланка, мешок тебя не укусит. Ударь его как следует.

— Послушай, красавчик, — она раздражённо чеканит слова, — немного терпения не помешает.

Фыркнув, Бланка пару раз ударяет по мешку, даже не сдвинув тот с места. Несколько прядей волос падают ей на лицо, и она, как кошка, сдувает их.

— Это ты предпочла урок бокса уроку секса в нашем доме, — бормочу я. Даже не хочу думать о том, почему позволил себя уговорить. Мы живём вместе с тех пор, как я переехал в Майами, но видимся только по вечерам. Бланка занята своей чёртовой стажировкой, а я с новым спортзалом.

— Тебе бы только и заниматься сексом, — огрызается она, сильно ударив по мешку. — Мне интересны и другие вещи: путешествия, прогулки, ужин вне дома…

— Бла-бла-бла. Мне больше нравится, когда ты говоришь «о да, трахни меня, Дамиан».

Она перестаёт наносить удары и в шоке смотрит на меня.

— Ты свинья.

— Супер открытие, милая.

Бланка снимает перчатки и бросает их на пол.

— Ты невозможен, — она поворачивается и уходит.

— Это ты решила так провести свой единственный выходной! — кричу ей вслед.

Она резко останавливается.

«Я на распутье. Могу взять её прямо здесь, мы ещё даже не открыли спортзал… Хм, это может быть идея».

Бланка поворачивается ко мне, и в ярости восклицает:

— Почему я должна иметь дело с таким, как ты?

— Потому что ты любишь меня, — удовлетворённо отвечаю я.

Скрестив руки на груди, Бланка продолжает:

— Мы вместе уже ровно три месяца. У тебя даже не хватило порядочности вспомнить.

«Кто-нибудь, убейте меня, я не вынесу эту хрень».

Я догоняю её и взваливаю на плечо, под громкий крик.

— Как я мог забыть что-то настолько важное? — говорю забавляясь и направляясь к своему кабинету, — сейчас же всё исправлю.

— Дамиан, опусти меня, я не собираюсь заниматься с тобой любовью. Не сейчас.

«Наивная, ей придётся перешагнуть через мой труп».

В кабинете я усаживаю Бланку на стол и внимательно смотрю на неё.

— У меня к тебе вопрос, — говорю, раздвигая ей ноги и располагаясь между её бёдрами, —