что сейчас произойдёт.
— Помнишь, я говорил тебе, что в мире нет ничего страшнее истинного облика архангела? — спросил у парня седоволосый, медленно отступая, — так вот, сегодня мы, похоже, увидим сразу двоих…
Огромная фигура возвышалась над крышами домов. Тело Михаэля лишь отдалëнно напоминало человеческое. На плечах, груди и спине костяные пластины образовывали подобие доспехов, голова архангела была похожа на странную смесь оголëнного черепа и древнеримского шлема, из трещин в котором смотрели десятки золотых глаз. Туловище переходило в массивную колонну, напоминавшую трон. Трон, стоявший на десятках толстых слепых щупалец, жадно разевавших полные тупых зубов рты. Огромный меч не меньше полусотни метров завершал жуткую картину. Впрочем, Люцифер своему противнику не уступал. Его тело напоминало вставшую на задние лапы рептилию с изогнутыми кожистыми крыльями, свисавшими за спиной наподобие плаща. Морда с массивными рогами, почти смыкавшимися на затылке, принюхивалась и скалилась двумя рядами клыков. По спине шëл гребень из кривых металлических шипов различной формы. Однако это было не всë. Вздрогнув, будто от холода или отвращения, Люцифер приподнял крылья, и из-под них показались ещё две лапы. Блеснувшие в лучах солнца лезвия четырëх огромных ятаганов засвистели, рассекая воздух, пока архангел привыкал к новому обличью.
— Чëрт побери, — только и смог проговорить Роджер: от вида двух шестидесятиметровых титанов захватывало дух.
— А теперь, — обеспокоенно отозвался Кассиэль, — нам стоит отойти ещё дальше. Кажется, людей здесь больше не осталось… Оно и к лучшему, потому что дальнейшее зрелище будет не для слабонервных.
И он потянул за собой Аврору и Роджера, уводя их с предполагаемого поля боя. Ученица архангела сопротивлялась, всеми силами рвалась обратно к Михаэлю, но сейчас в ней говорило чувство долга: инстинкты отказывались верить, что колоссальный монстр на площади правда был тем, кого она любила… Роджер понимал, что сейчас начнëтся сражение, в котором их могут без раздумий затоптать, а потому и сам был не прочь отойти на безопасное расстояние.
Подняв тяжëлый меч и снова заставив его лезвие вспыхнуть, Михаэль замахнулся для первого удара. Его движения при кажущейся громоздкости были весьма быстры, и Люцифер едва успел защититься всеми четырьмя ятаганами. Издав воинственный рëв, он тоже бросился в атаку, стараясь нанести удар сразу с двух сторон. Однако застывший на месте Михаэль парировал каждый выпад, блокируя мечом или перехватывая лезвия щупальцами. Выждав, когда его противник подойдëт достаточно близко, он внезапно ударил его огромным кулаком прямо в висок чуть пониже рога. Люцифер пошатнулся, но устоял, и в его горящих глазах вспыхнула звериная ярость. Один из ятаганов исчез, и когтистая лапа полоснула Михаэля по животу. Стоило ему замешкаться, как два изогнутых лезвия сверкнули с разных сторон, грозя перерубить архангелу шею… Силы щупалец бы не хватило, и властелин Шпиля решился на отчаянный шаг: выпустив из рук меч, он схватил ятаганы руками. Люцифер хищно оскалился, но особенно внимательный наблюдатель мог бы разглядеть в этом улыбку. Ещё два клинка вошли Михаэлю прямо в грудь.
— Не-е-е-ет! — послышался наполненный отчаянием вопль Авроры, разумеется, слишком слабый, чтобы достигнуть ушей Люцифера.
Архангел с громким рëвом потянул ятаганы вверх, разрезая плоть. Руки Михаэля слабели, но даже почти оторванные, они намертво впились в лезвия, грозившие обезглавить его. И вот тогда четырëхрукий монстр, видимо, устав от бессмысленного сопротивления, стремительным движением впился зубами в плечо врага и вырвал кусок плоти. Брызги серой крови запачкали стены и стëкла Шпиля. Оглянувшись, Михаэль понял, что уже стоял почти прижавшись к своей твердыне. Гаснущее сознание не могло не оценить иронии: он буквально умирал под еë стенами. Последний рывок, — и его отрубленные руки рухнули на землю. Архангел, подняв голову к небу, медленно обращался в пепел. Огонь, за которым шли сотни воинов его легиона, погас. Люцифер развëл руки в стороны и издал оглушающий победный рëв. Это была единственная похоронная музыка, которой был удостоен Михаэль.
— Извините за любопытство, — обеспокоенно уточнил Кассиэль, оказавшись рядом с Ирэ, — но разве он должен себя так вести?
— Нет, — и в упавшем голосе демона, снова надевшего маску, зазвучали нотки отчаяния, — и всё же я был прав…
— О чëм это Вы?
— О Люцифере. Мы обсуждали это с мастером Белиалом. Сдержать в себе силу семи равных тебе по уровню существ — непосильная задача. Однако татуировки на теле архангела работали подобно заземлению. Они отводили и рассеивали часть Тиферет-энергии. Это был единственный способ создать бойца достаточной силы для схватки с Михаэлем на его территории. Но было и то, чего мы не могли рассчитать: насколько разительно будет отличаться энергия архангела и архидемона. Особенно большое значение это имело, когда Люцифер принял истинный облик. Он разом поглотил всю сдерживаемую татуировками силу, и, боюсь, это свело его с ума.
— Верно. Я уже видел, что семь непрошенных голосов в голове могут сотворить с архангелом, — вздохнул Кассиэль: демоны, сами того не понимая, приговорили Люцифера к тем же мучениям, через которые когда-то прошëл Абаддон.
— А теперь извините, но нам нужно отступать, — вздохнув, Ирэ развернулся и жестом скомандовал своим спутникам: «уходим».
— Постойте! — крикнул ему вдогонку поражëнный Роджер, — а нам-то что делать? Как быть с этим монстром в центре города?
— С ним-то? — кивнул в сторону Люцифера Дит, — надейтесь, что он придëт в себя, и лучше бы вам до этого момента быть отсюда подальше…
Последние слова адресовались Авроре, которая, рухнув на колени, безмолвно смотрела в землю, стараясь не разрыдаться. Роджер же бросился к ученику демона, схватил его за плечи и с силой тряхнул, глядя прямо в глаза:
— Да избавься ты от этого проклятого взгляда! Тебе что, от этого легче? То, что здесь происходит, измеряется не тактикой и стратегией. Если этого монстра не остановить, на кону будут жизни миллионов людей! Скажешь, что тебе плевать? А если он не придëт в себя? Что станет со всем миром? Ты об этом думал?
— Нет, — потупив глаза, ответил Дит, как будто ему именно сейчас стало стыдно за это, — не думал. А ты думал наперëд, к чему приведут твои действия? Ты ведь чувствовал себя героем, защищая родной город от Абаддона, и не подумал, что мог уберечь Смиттаун от разрушений, если бы ушëл оттуда? Ты не предусмотрел, что люди, увидев у тебя в руках осколок той же тьмы, что разрушила их дома и навсегда поселила в сердце страх, сочтут угрозой и тебя? Не думал, что, раскрывшись перед людьми, ангелы и демоны могут устроить куда более жестокую бойню, чем то, что творилось в Смиттауне
