Ротмиром и чего-то тому втюхивающему.
— Уважаемый, по какому праву вы задерживаете моего отца и не даёте пройти в зал. На каком основании моих братьев собирались вышвырнуть из данного заведения, — на фоне подступившей ярости, не контролируя и не фильтруя свою речь, выдала резко.
Меня заметили и оторвались от отца.
— Госпожа, не беспокойтесь, сейчас всё будет в лучшем виде и тёмные не осквернят ваш взор своим присутствием, — выдало это ч….удо.
Глаза мои и без того большие, сделались огромными, брови подскочили, челюсть отвисла, а слова потерялись. В ступоре простояла недолго. Пока второй не подошёл и не попытался ухватить отца за локоть. Ротмир не хотел портить вечер и пытался решить дело мирным путём, без унизительного рукоприкладства. Братья, первый раз встретившие такое отношение, притихли и ухватились за меня, как за спасательный круг. Причём со стороны Карла уже наблюдалось подрагивание воздуха и моя юбка шевелилась сама по себе, Ивар сдерживался из последних сил, вцепившись в мою руку, со всей своей силы. Его уже ощутимо потряхивало. Вот идиоты, сейчас доиграются в светлых и тёмных.
— Вы, наверное, меня не поняли, — вернулась речь. — Это МОЙ отец и МОИ братья, — сорвалась я на крик. — Убери свои клешни от них, — видя, как тянутся руки к мальчикам, взбесилась окончательно.
Видимо сейчас весь смысл сказанного дошёл до охраны, и в глазах промелькнуло сочувствие, сменившееся упрямством.
— Госпожа, вы простите, но тёмных мы не обслуживаем. Им нет места в нашем заведении, — залебезил он.
— То есть, вы хотите сказать, что мать, сестру и меня накормите, — издевательски протянула, — а мальчиков нет?
Окончание фразы услышали и наши девочки, которые насладившись великолепием зала, не досчитались за столом нас. Элеонора ожидаемо охнула, приложив ладошку к губам. Даша подошла, встав с другой стороны от Карла, взяла его за вторую руку, оказывая так необходимую сейчас поддержку. Свою я сразу же отпустила, машинально погладив брата по голове. Вдруг понадобится в челюсть кому-нибудь вмазать? С меня взятки гладки. Я девушка, к тому же блондинка. Лишь бы отец не оказывал сопротивления, а то к нам уже направляется какой-то блондинчик-натурал, видать администратор. Да и гости заведения перестали предаваться чревоугодию и обратили свои взоры на нас.
— Что здесь происходит? — подлетел одуванчик и начал разбор полётов.
— Нас не пускают в зал, — не дала я вставить слово охране.
— Проходите уважаемые, большая радость принимать у себя таких красавиц, — подхватив мать за руку, зыркнул на мужчин в париках, постарался провести её обратно. Даша последовала за ними, ведя Карла, но его опять заслонила охрана. Бедный братишка не понимая, в чём провинился, срывался на слёзы, и не важно, что пару часов назад он же доказывал мне, что уже взрослый и сумеет за себя постоять.
— Не положено тёмным, — началось всё сначала.
Администратор, не успев сделать пару шагов, оглянулся.
— Этих на выход и не мешкайте, — махнул он рукой в сторону наших мальчиков.
Мать всхлипнула, вырвалась и подбежала к Ротмиру, где, уже не сдерживаясь, начала поливать слезами его рубаху. Вечер был безнадёжно испорчен.
Беляк недоумённо переводил взгляд с одного на другого, и я видела, как мы падаем в его глазах, ведь это мезальянс, чтоб светлые с чернью. Губы мужчины скривились, исчезла льстивость и подобострастие во взгляде.
— Мы вынуждены вам отказать в обслуживании, для таких как вы есть свои заведения, соответствующие вашему статусу. Просим больше не показываться. «Светлый путь» не для вас, иначе я буду вынужден сообщить, куда следует, о нарушении наших прав.
— Вы понимаете, что сейчас оскорбили семью магов? — не поверила я своим ушам.
— Это угроза? — перешёл на фальцет блондинос.
— Нет, что вы, просто констатация фактов, — ёрничала я, соображая, как срулить отсюда, не потеряв марку.
Бросив это неблагодарное занятие (пусть думает, у кого голова большая), развернулась к семье.
— Все за мной, найдём повеселее местечко, в этом склепе даже мухи от скуки дохнут, а у нас вечеринка намечается, — растянула губы в улыбке. Ротмир, казалось, только этого и ждал. Схватил в охапку мать и направился к выходу.
— Советую не возвращаться к нам, — не унимался администратор, идя за нами и всем своим видом показывая, что выиграл битву.
— Ноги моей больше не будет в вашем заведении, — парировала я, притормаживая немного, чтобы мужчина понервничал. — По крайней мере, пока не сменится политика и владелец.
— Ха. Этому не бывать никогда. Мы первые в городе и единственные.
— Как вы не понимаете, свет тоже бывает разным, — попыталась ещё раз донести до него свою мысль. — Вы пропускаете по внешности, но внутри половина ваших посетителей гнилые, чёрные. Нельзя же так, — вырвалось у меня с болью изнутри.
— Не тебе меня учить, — ехидно осадили. — Открывай свой и корми всякую шваль и бедноту.
— Битва проиграна, но не война, — вздохнула я с сожалением о несправедливости мира.
Ротмир уже поймал извозчика, и мы загрузились. Блондин же до последнего стоял на крыльце и, не сводя с нас глаз, бухтел. Весь смысл словоизлияний можно было передать одной фразой: «Ходят тут всякие».
На душе было пакостно, и гадко, будто облили дерьмом. Все молчали и только мама иногда всхлипывала. Нужно было сказать кучеру, куда ехать, но никто не изъявлял такого желания.
«Нет, никто не испортит нам вечер», — приняла я для себя решение.
— Уважаемый, — обратилась я к извозчику, развернувшись, похлопав его по плечу.
Тот немного ошалел от такого обращения, но быстро очухавшись, спросил: «Куда Вас отвезти, господа хорошие?»
— Туда где весело, хорошо кормят и можно потанцевать, — закинула я удочку. Ведь возничий должен по идее знать все точки.
— Кхм. А эта ресторация чем не угодила таким красивым девушкам, — прищурившись ухмыльнулся он.
— Ой! Да это тухлое болото? Я вас умоляю! Весь вечер смотреть на кривые рожи светлых? — включила я Сару. — Не удивлюсь, если завтра всё плесенью покроется, уже сегодня вонь стояла несусветная.
Отец оторвался от матери и, прищурившись, строго глянул на меня, понимая, что я такое отношение не стерплю и уже замыслила что-то недоброе по отношению к той забегаловке.
Его взгляды не пробили мою броню, и язык продолжал молоть всякую чушь.
— Хотя, может и не плесенью там пахло, но точно чем-то пропавшим, — пошла на попятный я.
Кучер весь подобрался, понимая, что здесь и сейчас получает новость из первых уст так сказать, которую ещё никто не знает.
— Представляете! — перешла на заговорщический шепот. — Мне говорили, что в таких закрытых заведениях едят даже пропавшие яйца, только что вылупившихся цыплят, полностью, и жареных тараканов. Это считается деликатесом, — протянула я, округляя глаза якобы от
