ты претендуешь на руку воина Илонны… ведь она пока ещё воин. Как только кандидаты будут готовы, поединки начнутся. Уходите.
Илонна и Тео развернулись и направились к выходу. Дилль остался.
— Я сейчас скажу им пару слов и присоединюсь к вам, — сказал он и, видя, что Илонна собирается задержаться, добавил: — Не волнуйся, я не буду их убивать.
Когда друзья ушли, Дилль посмотрел на старейшин — те молча буравили его взглядами. Странно, но Дилль больше не трепетал перед ними. Да, эти старики были теми воинами, которые пришли сюда из другого мира. Но их цепляние за отжившие своё традиции, которое может стоить жизни всему клану, уничтожило уважение, испытываемое к ним.
— Повторяю, как вызываемый, я имею право выбора оружия. Я остался, чтобы предупредить вас: попробуете изменить правила поединков, я сожгу весь Григот.
Дилль создал огненный сгусток, накачал в него энергии, превратив в раскалённый добела огненный шар, и опустил его на мозаичный пол прямо в центр восьмиконечного узора. Кусочки камней тут же раскалились и начали плавиться, а к потолку взвился сизый дым. Дилль круто развернулся и вышел, оставив стариков смотреть на огонь. Вампиры не двигались до тех пор, пока с лёгким хлопком магический огонь не исчез, оставив после себя огромную оплавленную дыру в полу. Один из старейшин открыл створку узкого окна, и в зал совета ворвался поток свежего воздуха.
Старики издали смотрели на изуродованный узор на каменном полу, затем однорукий тихо проговорил:
— Ну и дела. Не думал я, что он окажется человеком. И даже не воином.
— Я не видел, кем он будет, — сказал тот, что проспал большую часть разговора. — Если он выстоит в поединках, значит, ошибки нет.
В зале совета воцарилось долгое молчание. Наконец старейшина со шрамом на лице поднялся и ушёл объявлять поединки за право стать спутником жизни Илонны.
Глава 23
* * *
— Дилль, пойдём, я представлю тебя моему отцу.
— Боюсь наговорить ему дерзостей, — Дилль грустно покачал головой. — Он наверняка будет недоволен твоим выбором, а я не сдержусь. Ваши тупоголовые старейшины взбесили меня сверх всякой меры. Лучше я поищу Герона — уж он-то не станет воротить нос от человека и не воина.
Илонна шумно вздохнула и сказала:
— Но я должна поговорить с отцом. Тогда вы с Тео идите к монаху, а я туда приду позже. Тео, ты знаешь, где дом Ирме? — Тео кивнул. — Думаю, Герон там. И, пожалуйста, проследи, чтобы Дилль не ввязался в неприятности по пути.
— Мне предстоят поединки с мастерами фехтования, а ты беспокоишься о каких-то неприятностях, — улыбнулся Дилль. — Ты так уверена во мне?
— По незнанию ты можешь оскорбить какого-нибудь воина и не дожить до поединков, — нахмурилась она. — Совершенно незачем умирать раньше времени.
— Действительно. Ты права, — Дилль нежно поцеловал Илонну в губы. — Я буду осторожен. Тео, пойдём.
Илонна смотрела ему вслед, глотая рвущиеся наружу рыдания. Она скрывала отчаяние в зале совета, изображала спокойствие в присутствии Дилля, но теперь, оставшись одна, не смогла больше сдерживаться. Илонна смахнула слёзы с глаз и постаралась взять себя в руки. Ей ещё предстоял тяжёлый разговор с отцом.
Добравшись до дома, она сделала несколько глубоких вдохов, собралась с духом и дёрнула за верёвку колокола. На звон появился престарелый слуга, который, увидев молодую хозяйку, радостно улыбнулся.
— Госпожа Илонна. Наконец-то вы вернулись.
— Здравствуй, Донн. Отец дома?
— Он в фехтовальном зале, — закивал тот. — Сегодня господин Фиррис приглашён секундантом, но дуэль будет ближе к утру. О-о, госпожа, вы завели чиала?
— Да. Шехан, иди с Донном — он даст тебе что-нибудь перекусить.
— С радостью, госпожа, с радостью.
Старый слуга заторопился на кухню, а чиал важно прошествовал за ним. Илонна прошла через несколько комнат, задержалась на пороге фехтовального зала — непременного атрибута дома любого воина, и ещё раз глубоко вздохнув, вошла. Её отец, обнажённый по пояс, отрабатывал упражнения с двумя мечами. Видимо, довольно долго — его мускулистый торс был покрыт потом.
— Здравствуй, отец.
Фиррис закончил упражнение и только после этого повернулся к дочери.
`— Здравствуй. Надолго вернулась?
— Видимо, насовсем, — криво усмехнулась она. — И я зашла попрощаться. Но перед тем я вынуждена сообщить тебе неприятную новость: у меня было прикосновение душ.
— Почему же эта новость неприятная? — поднял одну бровь Фиррис.
— Моим избранником стал… — Илонна набрала дыхания и выдохнула: — человек. И он не воин.
Бледное лицо Фирриса потемнело, а пальцы судорожно сжали рукояти мечей. Он довольно долго мрачно смотрел на дочь, затем подошёл к оружейной стойке, аккуратно положил на подставки мечи и только после этого процедил сквозь зубы:
— Говори.
Илонна облегчённо вздохнула — если отец сразу не убил её за тот позор, которым она покрыла себя, значит, хотя бы выслушает.
— Прикосновение произошло на королевском венчании — он был свидетелем со стороны короля. Сначала я не поверила — слишком редко прикосновение происходит между вампирами и людьми. И только когда Дилль вытащил меня…
— Дилль? — поморщился Фиррис. — Имя у него… далеко не героическое.
— Когда тилисцы прибили меня к кресту и собирались сжечь, он вместе с Теовульфом пришёл в их лагерь и сжёг полторы тысячи солдат, чтобы вытащить меня из лап тилисских святош. Только после этого…
— Тебя прибили к кресту? — нахмурился Фиррис.
— Нас пленили, — коротко пояснила Илонна. — Весь десяток и мастера Улвама казнили самыми мучительными способами. Меня ждала та же участь, если бы за мной не пришёл Дилль. После этого я и поняла, что прикосновение душ мне не показалось.
— Подожди, — её отец даже головой помотал. — Как могли двое сжечь полторы тысячи солдат?
— Могли. Забыла сказать, что он — боевой маг. И Тео, кстати, тоже. Я видела их в действии — незабываемое зрелище. Отец, не перебивай, у меня мало времени, — Илонна торопливо заговорила: — Ситгар почти повержен. Тилисцы и мироттийцы с двух сторон атаковали его. Гномы нарушили соглашение и начали сжигать северные ситгарские города. Остатки ситгарской армии укрылись в Тирогисе, но город обречён. Дилль нашёл способ, как заставить драконов вступить в войну на стороне Ситгара, и нас троих отправили в Запретный предел. Патруль обнаружил нас по пути и заставил прийти в Григот. Только что мы были на совете старейшин. Они почти согласились дать лучших воинов для защиты нас в Запретном пределе, но старейшина Тигоз обнаружил прикосновение душ. Брачные поединки начнутся, как только соберутся претенденты на мою руку. В первом же поединке Дилль погибнет… и я тоже. Вот почему я пришла попрощаться.
Фиррис смотрел на дочь, поигрывая желваками.
— Он настолько плох в фехтовании? — наконец спросил он.
— Он
