Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 107
— Мы его уволили приказом, за прогулы, — сказал Егор, разлепляя сонные глаза. — Но он все-таки работал до двадцать седьмого. Куда эти деньги девать?
Он вступил в пререкания с Галиной. Та требовала, чтобы никаких денег Ватутину не начисляли — он и того, что уже получил, не заработал. Егор возражал — дескать, по трудовому законодательству они не имеют права так поступить. Юрий поспешно попрощался и оставил начальственную парочку, которая уже начинала кричать.
* * *
С первого взгляда были видно, что ключи, привезенные из общаги — точные близнецы ключей Анастасии Мулевиной. Поддельный комплект выделялся на их фоне довольно грубой работой. Вызвали из камеры Ватутина.
Пока тянулась эта процедура, Юрий сбегал на улицу и купил в киоске булочки и сосиски — было ясно, что с ужином обоим придется подождать. Балакирев в это время вел довольно неприятную телефонную беседу с женой. Та выговаривала ему за очередную задержку на работе и риторически спрашивала — кто будет завтра грузить навоз на даче? Может быть, она с детьми?
— А почему бы и нет? — заявил Балакирев. — У меня тут своего дерьма достаточно.
Жена возмутилась и сказала, что в таком случае она дачу продает. Нет больше сил? Балакирев знал, — что все это — пустые угрозы, что жена трясется над этой дачей, что, конечно, надо бы ей помочь… Но где взять время — вот вопрос. Когда он клал трубку, ему вдруг ясно представился их дачный участок. Сосновый запах в домике, клубничные парники, затянутые целлофаном, яблони… Рядом — речка. И так захотелось вырваться на природу из душного кабинета, что Ватутина он встретил с неприкрытой ненавистью.
Тот совсем исхудал, одежда висела на нем мешком, ворот рубахи потемнел от пота. Он пожаловался на невыносимую жару и духоту в камере, на то, что вторую ночь не спит. Сказал, что он человек больной, они не имеют права его там держать.
— Чем же вы болеете? — бросил Балакирев.
— Да все плохо — сердце, печень…
— О печени раньше надо было думать. Вот, узнаете? — И Балакирев побренчал у него перед носом ключами. Юрий осторожно укусил булочку, не сводя глаз с лица Ватутина.
Тот смотрел на ключи, явно не понимая, чего от него хотят. Потом пробормотал:
— Мало ли… Почему я должен их узнавать?
— Они у вас в мастерской лежали.
Юрий добавил:
— На столе, возле тисков.
Ватутин невероятно оживился, протянул руку:
— Да это же Ольгины ключи! Дайте сюда!
Балакирев отодвинул связку подальше от заключенного, переспросил:
— Ольгины? Вашей дочери? Откуда они у вас? , — Она дала, просила сделать копии. — Ватутин даже просветлел, как будто увидел перед собой не ключи, а живую дочь.
— Когда это было?
— Да тогда же. Мы один раз виделись.
— Пятого мая?
Тот кивнул. В разговор вступил Юрий. Он поинтересовался, зачем Ватутин пятого мая спускался с дочерью в подвал. Он делал ключи?
— Ну да, мы в мастерскую ходили, — радостно рассказывал тот. — Она очень просила сделать при ней, чтобы сразу забрать, значит. Дала эти вот ключики… Или эти? — Он насторожился, увидев, что на столе не одна связка, а три.
Рассказ был короткий — дочь, предварительно попросив у отца взаймы немного денег, достала связку ключей и сообщила, что это ключи Милены, а свои она потеряла.
Теперь ей срочно нужна копия. В металлоремонт обращаться дорого, у нее нет денег. А если отчим узнает, что она потеряла ключи от квартиры — он ей задаст.
— Я ей предложил — давай схожу поговорю с этим гадом! — говорил Ватутин. — Она отказалась. Ну, понятно, выхода у девчонки нет, скандалить неудобно, живут все вместе… Вот мамаша подсудобила! О дочери-то не подумала, только о себе. Олечка с этим типом намучилась! Так и сказала — побьет он меня, если узнает…
— Значит, она дала вам три ключа и вы сделали с них копии?
— Ну. Там же, при ней и сделал. Только это ключи сложные, видите') — Его темный палец нежно пробежался по бородке одного из ключей. — У меня таких заготовок не было. Я ей сказал — оставь хоть до вечера, схожу в одно место, достану заготовки, все в аккурате обточу. Она — нет и нет. Делай прямо сейчас, да побыстрее… Я и сделал.
Только сказал, что гарантии не дам.
И он, увлекшись любимой темой, пустился в объяснения, почему у него так плохо вышли копии. Один ключ еще так-сяк, но два других… Ватутин гордо заявил, что он спустя рукава никогда не работал, денег даром не брал, так что очень расстроился, что дочь не дает ему времени. Ольга забрала обе связки и убежала.
— Обе забрала? — уточнил Балакирев.
— Обе. Одна, значит, сестрина, другая ее… Я ей сказал на прощанье — если, значит, будут в замках заедать — принеси мне, я подработаю. Но она больше не приходила.
— Так почему же у вас оказались вторая связка, если она обе забрала?
Ватутин осекся, снова рассмотрел все три связки и медленно выговорил:
— Вот не знаю… Я же отдал Олечке…
— Уверены, что отдали?
— Вы со мной так не говорите! — внезапно вспылил он. — Я вам тут не мальчик дался! Отдал я ей все, не знаю, откуда эти ключи взялись Я только по одной копии сделал!
— Удивительно, гражданин Ватутин, вы что-то многого не знаете, — заметил Балакирев. — Откуда у вас плейер — не знаете, откуда взялся нож — не знаете, откуда ключи в мастерской — понятия не имеете. Ключи-то у вас имелись настоящие. Не копии. Может, дочка вам потом вернула один комплект?
— Я ее после пятого не видел, — мрачно ответил Ватутин. Его мгновенное оживление прошло, сменилось вялостью и апатией. Эти перепады были хорошо знакомы Балакиреву. Так вели себя многие подследственные, которые в камере лишались привычных на воле алкоголя и наркотиков.
— Значит, так и запишем, что ключей вам Ольга не возвращала?
— Пишите, что хотите, — уронил Ватутин. И вдруг опомнился:
— А что вы это ко мне с ключами привязались? Опять Алка накатила?! Да что же эта стерва со мной делает! Мало того что жизнь мне сломала — теперь засадить решила?!
— Ваша бывшая жена тут ни при чем. И ключи эти вовсе не от ее квартиры.
— Не от… — Ватутин пытался осмыслить услышанное.
— А от куда?
— Лучше бы вы сами признались. Запишем чистосердечное признание, вам очень пригодится.
— На хрена мне это признание!
— Да не скажите. Дело в том, что ключи эти — от квартиры Мулевина Валерия Львовича. Копия, сделанная вашими руками, до сегодняшнего дня так и лежала у него в квартире А настоящие ключи мы нашли, сами знаете где.
У вас, Ватутин, в вашей мастерской, куда никто, кроме вас, не ходил. А Мулевина убили двадцать пятого мая, вечером Зарезали и ограбили Большую сумму денег унесли, ювелирные изделия прихватили. И зарезали, представьте, тем самым ножиком, который мы взяли из вашей комнаты. Мы этот нож на ваших глазах нашли, отрицать не сможете, никто из нас вам оружие не подкидывал.
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 107
