– Я с вами на теневую сторону не пойду.
– Вот оно что, – хмыкнула я. – Избавишься от нас, а сам вернешься домой, есть пиццу и смотреть телек.
– И все это, заметь, в тишине и одиночестве, – не скрывал планов Вадим.
– Ты наглый, самовлюбленный тип.
– Приму это за похвалу, – улыбнулся тенелов.
Злиться на него не имело смысла, хотя бы потому, что ему было плевать на мнение других. И я попробовала подлизаться:
– А еще ты лучший тенелов, какого я встречала.
– Скольких ты видела? Меня и Ксю?
– Еще Смака в Черной крепости.
– Он все практикует? Я думал, он давно слетел с катушек.
– Это неважно, – отмахнулась я. – Главное, мы можем помочь друг другу. Выведи нас отсюда по-тихому, и я обещаю, что мы исчезнем из твоей жизни навсегда. А с Марком я потом как-нибудь разберусь.
Меньше всего мне хотелось бросать Марка, да еще без объяснений. Поймет ли он мой поступок? А главное – простит ли меня? Он ушел всего десять минут назад, а я уже тосковала по нему. Как много я могла ему сказать, но не нашла подходящих слов, постеснялась выглядеть нелепо, а теперь было поздно. Кто знает, когда мы увидимся в следующий раз.
– Никогда не давай обещаний, которых не в силах сдержать, сестренка, – погрозил мне пальцем Вадим.
– Я отвечаю за свои слова, – обиделась я. – Пойми, я не хочу, чтобы кто-то копался в моей голове. Как, по-твоему, что делает человека тем, кто он есть?
– Философские рассуждения не мой конек.
– Это простой вопрос. Ты сам натолкнул меня на эту мысль. Человека тем, кто он есть, делает его жизненный опыт, а он хранится в памяти. Если ее стереть и добавить новые воспоминания, ты перестаешь быть тем, кем был и превращаешься в кого-то другого. Фактически это убийство! Замена одной личности на другую.
– А ты много об этом думала, – Вадим посмотрел на меня с уважением.
– Угрожай кто-то стереть твою память, ты бы тоже об этом задумался.
– Марк вроде сказал, что со всем разберется. Или ты ему не доверяешь?
– От Марка ничего не зависит. Королева – вот кто принимает решения, а она в этом вопросе не на моей стороне.
Я перебирала в уме варианты, как убедить Вадима. Давить на жалость? Сыграть на желании отделаться от нас? Припугнуть? Умолять? Едва ли он был непреступной скалой. У тенелова Шального полным-полно слабостей.
– И ты бросишь Марка? – не поверил Вадим.
– Конечно, нет, – возмутилась я. – Со временем я сумею убедить его в своей правоте. Плен оказался полезным, я узнала много нового. Например, что королева по-тихому отделяет копии от людей, и Марк в числе избранных.
– Что с того? Я давно подозревал, что Марк не связан с человеком, но доказательств у меня нет, а на слово он не поверит даже тебе. Не забывай, ты говоришь о его матери.
– Значит, я раздобуду доказательства.
– Пустой треп, – сказал Вадим. – Тебе пора выбрать, на чьей ты стороне, и придерживаться курса.
– Я на своей стороне.
– Так не бывает. Ты либо с королевой, либо с отступниками.
– Проблема в том, что и те, и другие спят и видят, как бы меня использовать, чего я не могу допустить.
– Что ж, твое обвинение заслужено. Но не всем есть дело до склок королевы с отступниками. Некоторые просто живут и дают жить другим.
– Меня это устраивает.
– Меня теперь тоже. Хотя еще вчера я был среди отступников.
– Марк об этом знает?
– Нет, я это не афиширую.
– Но почему ты не сдал меня сразу? Чего тянул?
– Я не был уверен в том, кто ты такая. Может, ты вообще не представляла ценности. Знай я с самого начала, что ты рубин, ни за что бы не отпустил тебя в Черную крепость, – Вадим не выглядел пристыженным. Он, скорее, вздохнул с облегчением, что отпала нужда скрываться.
– Как мне после этого доверять тебе?
– Придется поверить мне на слово, сестренка: я против насилия, но за свободу.
– С какой стати тебя волнует судьба жителей теневой стороны? Неужели ты веришь, что разрыв связи отразится на душевном здоровье тенеловов? – спросила я. Вадим не походил на человека, заботящегося о других. В любом его поступке обязательно скрывались личные мотивы.
– Скажем, я верю, что рубин – нечто большее, чем просто красивый булыжник. И я не исключаю, что он, то есть ты, в состоянии помочь тенеловам в их борьбе за рассудок. А еще я подумал, что лучше попробовать самому с твоей помощью найти лекарство от безумия, чем доверять это важное дело кому попало.
– Ну, конечно. Вдруг меня убьют. Плакало тогда твое лекарство.
Все-таки Вадим планировал использовать меня. Я почти не обиделась на него за это. Во-первых, в этом был весь Шальной, во-вторых, остальные недалеко от него ушли.
– Не все жители теневой стороны похожи на Омара, – повторил Вадим. – Среди них есть отличные ребята. Тебе бы они понравились.
Я не планировала заводить дружбу с копиями, но сказать об этом тенелову мне помешал девичий крик. Мы с Вадимом кинулись к окну, около которого, обхватив голову руками, на корточках сидела Ксюша. В ее глазах плескался ужас, точно она увидела привидение или что похуже.
– Что с ней? – спросила я у Коли.
– П-понятия не имею, – заикаясь, ответил Коля. – Мы болтали, когда она вдруг дернулась и закричала, а потом повалилась на пол.
Я присела рядом с Ксюшей и потянулась к ней, но она отпрянула. Ее взгляд блуждал за моей спиной, что-то высматривая, но когда я обернулась, не увидела ничего кроме стены.
– Что происходит? – спросила я у Вадима. Он был старше, и я рассчитывала на его знания.
– Кажется, – Вадим выглядел озадаченным, – она что-то видит. Что-то недоступное нам.
– Что это может быть?
Ксюша зажмурилась, но дрожать не перестала. Нечто, напугавшее ее, было не только видимым, оно еще издавало звуки. Как иначе объяснить, что она зажала уши ладонями?
– Это тени, – кивнул Вадим. – Наверняка они. Ксюша использовала магию тенелова. Она увидела тени, и тени увидели ее. Теперь они не оставят ее в покое.
– Что же делать? – беспомощный Ксюшин вид вызывал у меня приступ паники. Невыносимо наблюдать за страданиями близкого человека, не имея возможности облегчить его муки.
К нам присоединился фантом. Переживая за Ксюшу, он крутился вокруг нее, но Вадим велел ему держаться на расстоянии. По словам тенелова он пугал ее из-за сходства с тенью. Фантом обиделся и скрылся в дальнем углу комнаты.
Общими усилиями мы перенесли Ксюшу на кровать. Она сопротивлялась, принимая нас за теней: вертелась, вздрагивала, отбивалась руками и ногами, визжала даже после того, как мы отошли. Она словно сражалась с невидимым противником. Со стороны происходящее напоминало внезапное помешательство. Не удивительно, что в свое время родители Вадима посчитали его сумасшедшим и отправили на лечение.
