отвести глаза от него. Кожа мужчины была похожа на тончайший фарфор самого высшего качества, из-за чего его страшно было коснуться. Я стояла парализованная, не имея возможности пошевелиться и произнести хоть слово. Тем временем фигура мужчины обвела меня пристальным взглядом своих ярко — красных глаз.
— Могу предположить, что вы и есть Оливия.
— Вы… Вы… — я стала сильно мямлить, пытаясь собраться с силами — Вы Люцифер?
— Собственной персоной. Насколько я просвещен, вы хотели увидеться со мной. Могу я узнать о причинах этой встречи?
— Вы… Вы же всесильное существо и Божество. Разве вы не знаете обо мне?
— Оливия, я не влезаю в дела гостей из Асгарда. Я гостеприимный хозяин и не имею привычки вмешиваться в чужие дела.
— Я родилась на Земле и жила всю жизнь здесь. Я не являюсь асгардианкой.
— Разве? А ваша энергия и ваша душа говорят мне об обратном. Даже если вы и появились на свет в этом мире, но ваше происхождение все же далеко от земного.
— Как я могу к вам обращаться?
— Я не мог не заметить вашего страха в глазах. Вам нечего бояться. Оливия, я не причиню вам вреда и вы по своей сути схожи со мной, чтоб испытывать страх.
— Мы с вами далеки друг от друга. Я психотерапевт из Лос-Анджелеса. А вы… Вы же Люцифер! Дьявол и самое сильное существо, породившее тьму в этом мире и создавшее всех темных существ этого мира.
— Каюсь. По молодости мне было немного скучно и хотелось как-то разнообразить созданный отцом мир. Но согласитесь, мои дополнения сделали этот мир интереснее.
— Вы это делали для того, чтоб отомстить отцу за его любовь к людям?
— Оливия, не стоит включать психотерапевта со мной. Я не нуждаюсь в терапии. Но скажу вам о том, что мои планы были немного выше, чем банальное желание навредить родителю. Мне нужна была энергия, чтоб набраться сил и быть не менее сильным, чем отец.
— Энергия? Что за энергия?
— Та энергия, которая необходима всем Богам. Как вы думаете, откуда исходит вся наша сила?
— Не могу вам сказать. Я не сильна в таких вопросах. Я год назад узнала обо всем этом и о своём происхождении в том числе.
— В таком случае я вас немного просвищу в этом вопросе — фигура Люцифера прошла к креслу в гостиной и заняла его — Сила любого божества, а особенно нас с отцом, исходит от силы веры душ, что живут в этом мире.
— Так Бог получает эту силу от всех верующих? А если человек не верит в Бога?
— Таких людей подавляющее меньшинство. Но могу открыть вам небольшую тайну. Сила моего отца действительно зависит от верующих в него душ. Но вот моя сила немного иная.
— О чем вы?
— Скажите мне, как психотерапевт, какое чувство сильнее всех остальных и какое чувство испытывает все существа без исключений.
— Страх. Все живые существа испытывают страх — разговор пугал меня и его тема вызвала во мне довольно неприятные чувства.
— Верно. Моя сила зависит от страха. Люди могут не верить в Бога, но вот страх они всегда испытывают и будут испытывать. А что, как не страх, может питать самое тёмное существо в этом мире?
— Так ваша сила зависит от страха?
— Не так от страха, как от веры в людей в то, что Дьявол реален и все страшные вещи в этом мире происходят с его подачи — неожиданно для меня мужчина усмехнулся, и на его лице появилась довольная улыбка.
— Вы намеренно создали иллюзию того, что вы и есть источник всего зла в мире. Чтоб вас боялись, а значит, и верили в вас.
— Вы действительно умны для своих лет — улыбка Люцифера напомнила мне улыбку Нормана, как никогда прежде — Признаюсь вам, моя сила выше, чем сила отца. За все эти тысячелетия вера людей в божественность стала в разы меньше, а вот их страх перед Дьяволом и его карой с каждым годом все выше.
— Вы хотите сказать, что вы сейчас сильнее самого Бога?
— Если в общих чертах, то да.
— Люцифер, могу я задать вам один вопрос?
— Прошу вас, мисс Вильямс. Я открыт для диалога.
— За все эти тысячи лет вас не одолевало чувство однотипности жизни? Вы же уже тысячелетиями живете одинаково, ничего не меняя. Разве вам не хотелось почувствовать что-то новое в жизни и ощутить новые эмоции?
— Вы вновь пытаетесь включать психотерапевта?
— Нет. Но мне интересно узнать от вас подобную информацию. Назовите это профессиональным интересом.
— Я не привык откровенничать с кем-то. Не в моих правилах изливать свою тёмную душу.
— Я это понимаю. Но если на минуту представить, что вы обычный человек. Что бы вы мне ответили?
— Только из-за уважения к вам и к моему сыну я отвечу вам. Норильмавен просил меня быть к вам снисходительным.
— Норман попросил вас об этом?
— Его имя Норильмавен. Я назвал его именем, которое на ангельском языке олицетворяло силу и непокорность его носителя.
— Значит, вы предполагали, что ваш сын повторит вашу судьбу и пойдёт против вас. И вы были морально готовы к этому.
— Я никак не препятствовал в стремлении сына покинуть Ад и уйти на Землю. Как я мог заметить, он вполне хорошо устроился и ему нравится жить среди земных существ.
— Вы довольно хороший родитель и вас смело можно назвать поистине справедливым — я замялась — В чем я могла сейчас лично убедиться.
— Лично?
— Я слышала о вас от одной знакомой, которая мне первая сказала о том, что вы справедливы и вы сильнее вашего отца.
— Знакомой? Откуда у вас знакомые из моих кругов?
— Она не из ваших кругов — я смутилась своему откровению. Я поняла, что сказала немного лишнего, чем следовало бы — Но она имела честь встретиться с вами однажды.
— Могу я поинтересоваться, о ком идёт речь?
— Вы же помните Влада Дракулу и его невесту Стефани?
— Так вот в чем дело — вновь лицо Люцифера озарилось довольной ухмылкой — Вы знакомы с Владиславом и Стефанией. Как они поживают?
— Как я могла заметить, они наконец-то обрели долгожданное счастье друг с другом. За что они должны быть благодарны вам, насколько мне известно.
— Я лишь выполнил условия нашего с Дракулой контракта. Не более — я видела, как впервые Люцифер замялся, и было заметно, что разговор доставлял ему некоторые неудобства — Оливия, давайте вернёмся к изначальной причине нашей встречи. Что вам конкретно требовалось от меня?
— А вы не
