она точно есть!
— Даже если это действительно так, то это пройдет. — Делает небольшую паузу. — Возможно ты его да, но он… — Замолкает.
— Любовь — это не болезнь, чтобы проходить, мама. — Внутри меня все чувства резонируют.
Мама жестом подзывает одного человека из прислуги, и передней кладут папку на стол.
Она лениво, медленно начинает листать файлики.
— Сафронов, хм-м-м. Какая ирония. — Снова ухмыляется теперь уже, про себе читая написанное. — Неплохой вариант, но мы присмотрели тебе партию получше. — Мама смотрит на листы, содержание которых мне не видно с моего места.
Так и хочется просить в чем тут ирония, но я принципиально молчу.
— Я все равно буду встречаться с ним хотите вы этого или нет. — Не выдерживаю весь этот спектакль. Я не собираюсь жить ради их счастья.
— Интересно как?! Если тебя будут сопровождать в университет и из него домой? — С пребольшим интересом спрашивает мама. Значит у меня теперь личный охранник появится.
Интересно они доверят обе функции Андрею, или он разжалован исключительно до роли водителя?!
— Домой?! — Пришла моя пора показать характер. — У меня же сессия!
Что это еще за новости с сопровождением? Я теперь важная персона? Заключенный? Или может их личная вещь?
— Ты подорвала наше доверие и очень нас расстроила. — Подводит итог отец и это звучит как какой-то приговор.
Он у нас редко вмешивается в разговоры, но его слово последнее.
Мать начинает ужинать, а это означает лишь одно: разговор окончен. Мне никак не удалось хоть что-то изменить в свою пользу.
85
Ужин прошел весьма и весьма плохо. Далеко не так, как я себе все представляла.
Что бы там ни было, а такой категоричности в адрес Сафронова я точно не ожидала.
Как только трапеза закончилась, я тут же поднялась к себе.
И вот я снова в комнате. Телефон с собой осознанно не брала поскольку и так было понятно, что разговор намечается серьезный, а отвлекаться на сообщения было бы неуместно.
Еще до того, как спуститься на ужин, я не ответила на сообщение-фото Сафронова и на телефоне вполне ожидаемо высвечивается несколько пропущенных и сообщения от него.
Нервничает?!
Так я тоже.
Правда по другому поводу.
Его Андрей беспокоит, а меня то, что наши отношения могут потенциально прекратиться стоит моим родителям только захотеть.
“Где ты? Нам нужно поговорить!”
Читаю его сообщения и откладываю телефон в сторону.
Я пока не в состоянии вести беседу. Я морально истощена.
Понимаю, что информацию, которую получила за столом, должна передать Сафронову, но как это сделать? Это точно не телефонный разговор.
Нужно лицом к лицу.
А что, если за мной реально постоянно будет установлен контроль? Как в таком случае это провернуть?!
Сбегать в форточку?!
Эта задача еще потребует решения и не малых усилий для ее разрешения.
“Дома. Сейчас не могу разговаривать.” — Не особо долго думая отвечаю, когда все же принимаю решение напомнить о себе.
Пишу под воздействием порыва.
“У себя или у Андрея?” — Ответ приходит сразу и прям сквозь буквы чувствуется раздражение Сафронова. Наверное, точнее будет сказать его злость.
Не мешкая скидываю ему фото своей комнаты.
А как еще положить конец этой необусловленной ревности?!
“Родители приехали. Мы долго не виделись, и они просят побыть с ними”. Пишу по фото.
Звучит неправдоподобно и ожидаемо мой телефон начинает томно вибрировать в руках от звонка Ромы.
За секунду до того, как я решаюсь снять трубку, из-за двери слышится шорох.
Усмехаюсь и сбрасываю вызов парня.
За мной уже подслушивают. Ничего нового — методы в этом доме не меняются из года в год.
Резко дверь открываю и вижу на пороге Андрея.
— Ты уже шпионом заделался? — Прислоняюсь к косяку и смиряю парня пренебрежительным взглядом. Хотя наверняка его родители заставили. Вряд ли он по своей воле под дверью стоит сейчас.
Но это все равно дико раздражает и бесит.
— Нет. Если им нужен будет шпион, они смогут позволить себе нанять частного сыщика. — Андрей отвечает и немного мнется.
А как по мне, он неплохо и сам с этим справляется. Иначе откуда мом предкам все известно?!
— Тогда зачем под дверью стоишь?
— Спросить как ты? Может нужно что? — Заботливого включил.
— Если бы мне нужна была нянька, я бы попросила родителей. — Да, я могу быть резкой и безжалостной. Могу ставить людей на место, но для этого нужно довести меня до предела.
Как, например, сейчас.
— Я стараюсь быть любезным. Я понимаю, что тебе тяжело. — Что-то мне подсказывает, что его послали втереться мне в доверие и ни-че-го-шень-ки он не понимает. И даже не пытается.
— Спасибо, Андрей! — Улыбаюсь во все тридцать два. — Все хорошо! Скажи родителям, что я в поддержке посторонних не нуждаюсь!
Прежде чем парень успевает ответить, я захлопываю перед его носом дверь.
Сафронов тем временем наяривает на телефон без перерыва.
Рома не оценил сброс звонка.
Такое ощущение, что это на него подействовало как будто наоборот — он поставил себе за цель дозвониться до меня.
Даже не знаю, что хуже? Если родители узнают, что я с ним общаюсь после их “серьезного” разговора или, что я его так игнорить сразу начала.
В любом случае, одна из сторон будет в жуткой на меня обиде. И мне сейчас надо выбрать меньшее из зол.
Сафронов ведь не из тех, кто будет молча ждать и ничего не делать. Им это наверняка уже известно.
Поразмыслив, звонок Ромы сбрасываю в очередной раз и сообщение пишу. Вдруг Андрей стоит за дверью и все-таки пытается подслушать.
“Не могу сейчас разговаривать. Давай завтра встретимся?” — Тарабаню громко по столу пока жду ответа на свое сообщение.
Оно же сразу загорается как прочитанное.
“Не получится. Завтра еду в горы с друзьями”.
Хлопаю глазами и ничего не понимаю.
Перечитываю, но результат тот же.
Какие еще горы?!
“Ну тогда послезавтра” — Я не совсем понимаю, что он затеял.
“Лиза, меня не будет до пятницы. Я хотел взять тебя с собой, но ты, похоже, занята.”
Между строк читается обидка, но не это сейчас важно.
В моей голове сейчас совсем другие вопросы: что? Но как? Я вроде как помню его расписание экзаменов и у Роминой группы на этой неделе их будет аж целых четыре.
“ Ты собрался завалить сессию ради поездки в горы с друзьями?” — Я немного в недоумении.
Поверить не могу в происходящее, поэтому на всякий случай уточняю.
“Возьму справку, что болел. Лиза, только не нуди!” — Мне,
