ухе Риган и дракон, который набрал такую высоту, что уже буквально касался крыльями облаков, вдруг сложил их, прижав к себе и рванул вниз, навстречу вертикальным каменистыми остовам, словно собирался броситься на них грудью.
Это было больше похоже на отвесное падение, чем на полет, ведь мы сорвались вниз под практически прямым углом. Но, кажется, из всех троих беспокоилась лишь я. Беспокоилась и орала во всю мощь легких, в то время, как вытянув шею далеко вперед, дракон стрелой летел к земле.
И за несколько мгновений до фатального столкновения чешуйчатый вышел из пике и нырнул в хлынувший с неба непроницаемый поток воды…словно облака порвались и водопадом с небес выплеснули все, что долго копилось.
Я успела лишь закрыть глаза.
А когда смогла дышать, а не булькать, открыла их вновь и увидела, что от черно-серой долины с вулканами и мертвыми деревьями не осталось и следа.
Мы летели, нет, не так. Мы парили на огромным, густым и таким зеленым лесом, что в первое мгновение мне подумалось, что водичка в том вылившимся на наши головы облаке была не простая, а галлюциногенная. Потому что не бывает таких ярких, таких насыщенных, будто живых и выпуклых тонов. По крайней мере, мне казалось, что не бывает.
А там, за лесом, к краю которого мы уже успели подлететь, пока я изумленно моргала и терла глаза раскинулся город. Широкие улицы, вымощенные блестящими, переливающимися на ярком полуденном солнце черными камнями, похожими на опал. Тут и там виднелись пышно цветущие сады, являющие собой всё буйство красок. Вдоль улиц тянулись аккуратные двухэтажные домики, выглядящие так, словно строили их из разноцветных леденцов. Они все были похожи друг на друга — архитектурой и использованными строительными материалами, и при этом каждый домик отличался от всех остальных. Один не возможно было спутать с другим, но отчетливее других выделялось большое строение, возведенное в самом центре города, напротив круглой площади по периметру которой высились изящные статуи, а центре журчали фонтаны, чьи струи резво поднимались, на мгновение замирали в воздухе и опадали вниз. Этот дом был больше поход на дворец со своими шпилями, башенками и колоннадами. Он словно состоял из разных зданий, спаянных в одно. Отдельные его части заметно выступали вперед, придавая дворцу несовершенную, но причудливую форму. Стены украшали прямоугольные и вытянутые арочные окна, витражи и балкончики. Главный вход был обозначен небольшой двустворчатой дверью, которую венчали высокие декоративные дуги и небольшие скульптурные группы. Слева и справа от входа на стенах виделись барельефы, изображающие сцены сражений.
Город впечатлял, восхищал и завораживал, все в нем казалось волшебным и по идее, в таком городе должны были жить восхитительные чудесные существа, но нет. Этот город был тем местом, где волшебство соседствовало с ужасом.
42.
По улицам города передвигались существа, которые должны были бы существовать лишь в средневековых сказках — чтобы пугать нерадивых детей и вынуждать их слушаться родителей. Но в этот момент я видела детский ужас наяву.
Пауки с человеческими головами неторопливо следовали вдоль по улицам, старатель прячась от солнца в тени домов. Огромные крылатые и рогатые существа перелетали с одной стороны улицы на другую. Крупные двуногие существа с телом человека, переевшего стероидов, и бычьими головами что-то обсуждали, обравшись в кружок. Женщины, у которых прямо из голов росли не волосы, а змеи неторопливо прогуливались вокруг фонтанов, периодически с удовольствием подставляя свои головы под кружащую в воздухе взвесь мелких брызг.
Когда мы уже снизились настолько, что пролетая над городом дракон едва не задевал пузом крыши домов, дверь одного из них распахнулась и на улицу чинно шагая вышел полулев-полускорпион. Дернув в воздухе хвостом, который венчали впечатляющей длины игла, он направился в сторону леса.
Проводив взглядом существо, с которым я точно не захотела бы столкнуться в каком-нибудь узком переулке, я теснее прижалась к спине дракона, потому что не очень аккуратно взмахнув крыльями еще пару раз, он грузно приземлился прямо в центре площади, едва не снеся один из фонтанов, а в другой чуть не столкнув змееголовых дам. Возмущенно заорав, те кинулись врассыпную, спешно удаляясь с нашей дороги.
Риган спрыгнул с явно очень уставшего и подрагивающего от перенапряжения дракона и помог спрыгнуть мне. Тут же со всех сторон полетели заинтересованные взгляды. Даже из близлежащих садов повысовывались горящие огнем любопытства мордочки девочек с коричневыми пятнышками на перепачканных землей мордашках.
— Ты отлично постарался сегодня, — похлопал Риган дракона, который судорожно вздохнул, припав на задние лапы. — Покажись Морану, пусть он тебя подлатает, а после отдыхай.
Дракон кивнул и, тяжело переступая лапами, развернулся, чтобы опять взлететь в воздух.
— Куда он? — глядя на с трудом набирающего высоту и периодически рывками дергающегося дракона.
— В лес, там обитает наш…ну, кто-то вроде лекаря, — отмахнулся Риган и потянул меня ко входу во дворец.
Внутри было пусто, хотя я успела заметить, как шмыгнула на лестнице тень, скрывшись наверху в сопровождении едва уловимого шуршания. Внутреннее убранство соответствовало внешнему виду — вокруг сплошь камень и стекло.
— Любопытный интерьер, — протянула я, осматриваясь. — Чей теремок?
— Мой, — ответил Риган, застывая напротив. Он выглядел уверенным, сосредоточенным, собранным, но при этом чувствовалась какая-то нервозность — в том, как он отвел взгляд, как убрал руки в карманы, как коротко кашлянул.
— Если бы я была Алисой в Стране Чудес, я бы сказала: «Все чудесатее и чудесатее». Но я у меня другое имя и сказка другая, поэтому я скажу: «Риган, какого хрена?».
— Я давно тебе хотел сказать…, - замялся вдруг он, — то, как ты меня называешь…это не имя. Не моё имя.
Я вздернула бровь.
— А что? Кличка? Как у песика?
— Нет, — короткий взгляд исподлобья. — Это титул, эквивалентный правителю.
— Так ты у нас теперь царь? — сделала я неутешительный вывод. — Или король? Король дракайнов, так? Унаследовал титул вслед за папулей — насильником.
— Ты не выглядишь удивленной, — заметил он.
— С тех пор, как мы виделись с тобой последний раз, много чего произошло, — промолвила я и прошлась вдоль стеклянного, абсолютно прозрачного стола, который в свете проникающих сквозь окно лучшей отливал розовым перламутром.
— К чему ты клонишь? — раздраженно бросил Риган.
Мы посмотрели друг на друга через стол.
— Знаешь, я начала вспоминать. Это не как в фильмах, когда перед твоими глазами проносится калейдоскоп картинок, словно кто-то поставил фильм на режим ускоренного воспроизведения. Это скорее череда мыслей, которые вдруг посещают твою голову вместе с ощущение абсолютной их истинности. Это как посмотреть на кружку и сказать: «Да, это кружка», зная,
