Кайл поджал губы.
– Нет, но это как раз вполне естественно. Все было непросто… Впрочем, вам не понять.
– Ну почему же, я все прекрасно понимаю. И могу сказать, как это было: вы несколько раз звонили Мередит и пытались с ней увидеться, но она не проявила ни малейшего энтузиазма.
– Она была сводной сестрой Леоноры! – выкрикнул Кайл. – Может, ее замучила совесть!
– Совесть? Не смешите меня! Она просто использовала вас, добилась желаемого результата – и вышвырнула за борт.
Кайл хотел возразить, но отчего-то промолчал. Перевел дух и спросил:
– Это Леонора рассказала вам все?
–Да.
– То есть она знала, что эта сучка, ее сестричка, подставила меня?
– Конечно.
– Тогда я ничего не понимаю. – Деллинг в отчаянии всплеснул руками. – Она знала, что я не виноват, но разорвала помолвку! Все-таки мы были вместе не один день… Не в привычках Леоноры так легко отказываться от отношений, столь длительных и устоявшихся.
– Должно быть, в ходе этих длительных отношений она поняла, что вы не соответствуете ее запросам, не удовлетворяете, так сказать…
– Не удовлетворяю? Что за…
– Именно так. Абсолютно не удовлетворяете и не соответствуете.
– Я всегда соответствую и получаю все, чего желаю: начиная от школьных пятерок и кончая докторантурой. Да у меня статья готовится в печати, и, прошу заметить, не первая! Кто вы такой, чтобы обсуждать, каким именно стандартам я не соответствую?
Томас отложил молоток и взял новенькую отвертку. Показав ее Кайлу, он пояснил:
– Представьте себе, что это вы. Весь такой красивый и блестящий. Но сделаны из мягкого сплава, а не из качественной стали. Тогда вы недолговечны. И остается только выкинуть такой некачественный инструмент на помойку.
– Ах ты, сукин сын! – Деллинг покраснел как рак, кулаки его судорожно сжались. – Леонора не выкидывала меня! Не смей так говорить!
– Ну вы же у нас специалист по английскому литературному языку. Я думал, вам будет приятно, если я подберу точные слова. Если вам не нравится мой выбор, давайте подберем синоним: вышвырнула, отправила в утиль…
– Заткнитесь! – прошипел Кайл сквозь стиснутые зубы. – Вы не можете ничего знать о Леоноре!
– Почему это? Только из-за того, что у меня нет научной степени?
– Взгляните на вещи реально, Уокер. – Кайлу показалось, что он, наконец, нащупал слабое место, и он несколько успокоился и надеялся отыграться. – Вы не в ее вкусе. Само собой, повстречаться с мачо интересно любой девушке – но это ненадолго. Вы быстро ей наскучите.
– Если бы вы действительно знали Леонору, – мягко ответил Томас, – вы поняли бы, что совершили самый страшный в ее глазах грех – доказали, что вам нельзя доверять.
– Господи, да при чем тут доверие? У нас с Мередит был просто секс! Мы трахались, понимаете? Ни о любви, ни о доверии речи не было!
– Это вы так считаете. Но ведь Леонора увидела ситуацию совершенно в ином свете.
– Вот кому она точно не должна была доверять, так это своей чокнутой сестричке!
– У Мередит было преимущество, которым она не замедлила воспользоваться.
– Какое же?
– Она была сестрой. И вместе они были семьей. Ну, вы же знаете, как это говорят: вы можете выбирать друзей, но не родню.
– А почему, собственно, вы так уверены, что Леонора рассуждала именно так? – с подозрением спросил Кайл.
Томас вздохнул. Этот тип никогда не поймет. Братья Уокер всегда стояли друг за друга стеной. А Леонора бросилась расследовать обстоятельства смерти сестры, хотя та и доставляла ей массу неприятностей.
– Когда речь идет о чем-то действительно важном, – спокойно сказал он, – мы с Леонорой понимаем друг друга с полуслова.
Деллинг лязгнул зубами от злости и опять сжал кулаки. Томас оживился. Похоже, есть надежда вызвать этого слизняка на драку. Но, к его глубокому разочарованию, Кайл быстро овладел собой, перевел дыхание и заговорил почти спокойно:
– Слушайте, хотите верьте, хотите нет, но я пришел сюда не для того, чтобы спорить. Я просто хотел попросить вас, чтобы вы хорошо относились к Лео. Она не такая, как Мередит… Она лучше всех, кого я знаю.
– Я тоже это знаю.
Несколько секунд Кайл колебался, потом добавил:
– Может, вы и правда понимаете ее. Теперь я жалею о том, что сделал. Мне казалось, у нас с Леонорой было что-то…
– Но вы это переживете.
– Да, конечно. Жизнь продолжается.
«Надо же, – с удивлением подумал Томас, – а ведь я тоже произносил эти слова, когда рассказывал Леоноре о своем разводе». Но теперь… теперь все по-другому. И случись ему потерять Леонору, он не сможет сказать эти спокойные слова.
– Что ж, Деллинг, надеюсь, вам удастся заполучить место в штате.
– Спасибо. – Кайл растерялся от столь неожиданной доброжелательности. – С чего это вы?
– Потому что я не хочу, чтобы в один прекрасный день вы опять тревожили Леонору проблемами вашего карьерного роста. – Крышка сундучка с инструментами захлопнулась. – Понятно?
Деллинг поморщился:
– Понятно. Что ж, позвольте мне тоже пожелать вам удачи. Не думаю, что у вас есть хоть малейший шанс жениться на Леоноре, но тем не менее… Кстати, скажите, это чудовище, привязанное у магазина, ваше?
– Ренч? Да, это мой пес, а что?
– Да так. В жизни не видал животного страшнее. Кто были его родители?
– Не знаю, никогда его не расспрашивал.
– Он кусается?
– Порвет на части, если ему не понравится ваш галстук… и если я дам команду.
Кайл повернулся и пошел прочь. Томас стоял на месте, прислушиваясь. Вот колокольчик над дверью звякнул, возвещая о том, что этот слизняк покинул-таки магазин. Только тогда Уокер двинулся к прилавку.
Гас Питни, хозяин магазина, читал газету, удобно расположившись у кассы. Он взглянул на Томаса поверх очков. Уокер, не склонный к литературным сравнениям, вдруг подумал, что этот человек – как и его магазин – поражает своей глубиной даже с первого взгляда. А уж если покопаться…
– Я уж думал, вы там потасовку устроите, – буркнул Гас.
– Такие джентльмены не машут кулаками. Они вместо этого печатают статьи в журналах. – Томас поставил набор инструментов на прилавок.
– Да ну?
– Точно.
Увидев в руках Томаса бумажник, Гас удивленно вздернул брови:
– На кой черт тебе такой набор? У тебя дома, должно быть, каждая такая отвертка в пяти экземплярах!
– Это подарок. Как насчет праздничной упаковки? Ну, такой красивой бумаги?
