в качестве срочного собеседника. Это же Сенс.
Меня сейчас больше волнует навязчивая мысль, что я что-то упускаю. Что-то важное и глобальное. Не зря же меня судьба гоняет по кругу последние сутки. И ещё этот сон про маленький дворец в яйце, который я увеличил до размеров большого. Удивительное ощущение после этой процедуры увеличения своего жилища. Хомяк меня поймёт, кстати. Поскольку всё относительно. Для меня дом хомяка выглядит игрушечным, а для него нормальным. Мне явно судьба что-то хочет сказать с того момента, как я нашёл этот странный кубик.
Кубик! Точно! У него ещё это маленькое, загадочное отверстие, ведущее внутрь в которое можно пройти, если стать очень маленьким, что довольно трудно сделать в Виртронации. Тут чтобы стать маленьким, надо с нуля сделать себе новое маленькое виртуальное тело и запрограммировать его с учётом размеров, что для моего уровня не просто. Но ведь можно поступить проще – увеличить сам кубик до размеров здания и войти туда. Помню у него закрыто изменение скрипта, но насколько я знаю запреты на изменения скрипта и самого объекта не имеют ничего общего, и включаются, или выключаются отдельно друг от друга. Вот наконец и разгадка всех этих намёков, а может даже и всего остального, но это если конечно кубик позволит.
Решаю провернуть эту операцию прямо тут, поскольку точно знаю, что именно в Горске внутри Мифоруса этот кубик ведёт себя спокойно. К тому же кроме Сенса и меня тут никого. Самое время воспользоваться ситуацией.
Сгорая от нетерпения иду в самое вместительное пространство своего корабля. Перемещаюсь при помощи лифта, иначе можно потерять время и дождаться возвращения Тучки, которая тяжело переносит глюки своей локации, и как следствие сам кубик.
И вот я на месте.
Становлюсь в центре и выкладываю кубик на пол. Если он сейчас исчезнет, значит я был не прав и ещё мне влетит от Тучки. Вполне выносимое наказание ради такого эксперимента. Кубик, в свою очередь, не проявляет никакой активности, это хороший знак.
Захожу в изменение его как объекта и невероятно, оно активно.
Не теряя времени нажимаю на пропорциональное растягивание и кубик начинает расти. На самом деле растягивание объекта, это самая обыкновенная процедура здесь, просто никогда о ней не думаешь, как о чём то важном. Можно растянуть что угодно, но не насколько угодно в сторону увеличения. Максимум единого объекта – не более одной тысячи двадцати четырёх метров. Но мне сейчас не нужен такой большой размер. Достаточно, чтобы то самое отверстие стало размером чуть больше человеческого роста. Сам же кубик принял размеры не хилого особняка.
Отверстие теперь выглядело, как углубление в виде арки. Внутри виднелась дверь ведущая во внутрь. Возможно, это для того, чтобы у владеющего кубиком не осталось сомнений в предназначении данного объекта.
Всё было готово для нового приключения, но что-то останавливало меня. Это точно не было страхом. Скорее всего меня останавливала произошедшая цепочка событий приведшая к данному результату. Так же я понимал, что могу уснуть из-за воздействия кубика.
Большинство учёных склоняются к тому, что сны это фантазии человека реализующиеся за счёт работы сложного механизма мозга.
Если сны, это всего лишь работа нейронов мозга, то почему бывают такие сны, которые мы понимаем лишь только когда находимся внутри этих снов? После пробуждения от таких снов остаётся совершенно нелогичная последовательность действий и чувство, что пользовался не своим умом. К тому же умом не обязательно человека, а кого-то доселе неведомого.
На самом деле мы должны помнить каждый сон в мельчайших подробностях. Ведь по официальной версии есть только мозг, который всё это делает, а значит сгенерированная информация, или полученная во время бодрствования не должна отличаться по уровню запоминаемости. Мозг не должен терять информацию полученную в процессе сна. Но как показывает практика много людей уверенны, что вообще не видят снов, хотя при этом альфа-ритмы во время сна у них точно такие же, как и у тех кто отчасти помнит свои сны.
Во время бодрствования мы можем размышлять, придумывать и строить планы, но ничего не забываем из этого. Как, впрочем, легко получается запоминать и обычную поступающую информацию из вне. Со временем, конечно, мы можем забыть что-то, если не зафиксируем на внешний носитель. Но это не идёт ни в какое сравнение с переходом от сна к бодрствованию.
Человеческий мозг во время сна способен строить целые миры вместе с их обитателями с которыми можно пообщаться, или даже получить новую информацию. При этом обитатели могут быть настолько невероятными, насколько могут быть невероятными и сами эти миры. После пробуждения тот же самый мозг снова получает способность к запоминанию, но практически теряет способность к фантазированию. Что же происходит с запоминаемостью мозга во время сна и куда девается эта безудержная фантазия после пробуждения? На этот вопрос учёные навряд ли могут дать ответ.
Любой писатель скажет, как трудно придумать хороший персонаж со своим характером, поведением и жизненным опытом. Как трудно придумать новый мир со своим окружением. Уходят месяцы на поиск подобных вещей, так как придумать лично своё, к тому же новое и интересное ох как не легко. При этом чаще всего в таких делах приходит на помощь именно сон, где одним махом можно увидеть весь мир сразу, который, как будто уже существовал до того, как мы его увидели во сне. Можно увидеть всех его жителей, диапазон необычности и разнохарактерности которых может быть просто запредельным. Откуда всё это? Неужели из мозга?
Всё выглядит так, как будто наше внимание, по какой-то особой причине, отключается от нашего тела и используя другое тело, как правило, соответствующее тому миру где гуляет, начинает пребывание в иной реальности, недоступной органам чувств нашего обычного реального тела. Даже становится объяснимо, почему мы не можем донести полученную в другом мире информацию до нашего мозга, ну или можем, но частично. Всё это зависит от способности иного мозга к передаче информации реальному мозгу реального тела, чтобы реальный мозг мог эту информацию запомнить обычным для него способом. Направленные на это особые тренировки способны улучшить результат передачи информации увиденной во сне, но это не меняет неспособность бодрствующего мозга придумывать в полной мере новые миры и характеры самостоятельно.
Использование виртуального тела при полном погружении даёт сдвиг в нужном направлении. Внимание человека перестаёт быть так сильно привязано к реальному телу и в последствии улучшается запоминание снов, а так же улучшается некий уровень поведения во сне. Например, чаще приходит осознание того, что путешествуешь
