– Какая нелепость, – продолжал говорить он. – Наша женитьба никак с этим не связана. Просто это самый естественный выход из того положения, в котором ты очутилась, будучи скомпрометирована. Любовь не имеет никакого отношения…
– Знаешь что, Джордан? Ты всю свою жизнь избегал любви. Ты объясняешь это тем, что твой отец загубил свою жизнь, влюбившись в твою мать, которая этого не заслуживала. – Эмили судорожно вздохнула. – Но ты глубоко ошибаешься. Брак твоих родителей оказался несчастливым не потому, что твой отец слишком сильно любил твою мать. Он обернулся бедой потому, что твоя мать не любила его в ответ. Это не любовь разрушила их брак, а отсутствие любви.
У Джордана был такой вид, словно она его ударила.
– Ты ничего об этом не знаешь!
– Нет, знаю! Я в состоянии распознать человека, изголодавшегося по любви, когда увижу такого. Но любовь требует доверия и готовности отдать столько же, сколько получаешь. – Она взялась за ручку дверцы. – Жаль только, что ты этого не понимаешь.
Открыв дверцу, она выбралась из кареты.
– Эмили, подожди… – запротестовал он, спускаясь вслед за ней, но она резко обернулась к нему, загородив дорогу, прежде чем он успел сделать хотя бы пару шагов.
– Что ты собираешься делать? Войти в дом и сказать моему отцу, что ты меня скомпрометировал, что я повинна во всех смертных грехах? А потом умчишься в Лондон и загубишь мою жизнь, пока я буду выслушивать его проповеди? Нет уж. Оставь мне хоть чуточку достоинства по крайней мере.
– Подожди…
– Нет, отправляйся в Лондон. Поговори со своими друзьями. Я не хотела бы послужить причиной их неприятностей. Только помни, что если ты поговоришь с Несфилдом, между нами все будет кончено!
Он смертельно побледнел и сердито посмотрел на нее, но она, скрестив руки на груди, продолжала загораживать ему путь.
– Хорошо, – холодно сказал он наконец. – Как тебе будет угодно.
Повернувшись на каблуках, он снова поднялся в карету и приказал кучеру трогать.
Затаив дыхание, она смотрела ему вслед, пока карета не скрылась из виду, задаваясь вопросом, видел ли их отец из окна. Впрочем, это не имело значения. Ей придется все ему рассказать, какую бы боль ему это ни причинило. Он оставался ее единственной надеждой. Если она сумеет объяснить ему серьезность положения, он наверняка поможет ей вернуться в Лондон.
Если она прибудет в Лондон раньше Джордана, может быть, ей удастся убедить лорда Несфилда, что вся эта неразбериха произошла не по ее вине. А она действительно может опередить Джордана, ведь он, как и Уоткинз, очень устал и к тому же не понимает, подобно ей, всей срочности дела.
Поспешно направляясь в дом, она пыталась сообразить, как объяснить отцу, что она оказалась здесь. Но мгновенно застыла на месте, обнаружив в гостиной не только отца, но и кузена Лоренса.
Удивление сменилось чувством облегчения.
– Слава Богу! Лоренс, ты отвезешь меня в Лондон. Как ты сюда приехал? Верхом? Я умею ездить верхом, если мы поторопимся…
– Не спеши, дочка, – перебил ее отец. – Что ты здесь делаешь? Каким образом ты добралась сюда? Лоренс рассказал мне удивительную историю…
– На это нет времени, папа! – Эмили обернулась к Лоренсу: – Мы немедленно должны выехать в Лондон!
– Что-то случилось? – Лицо ее кузена вытянулось. – Что с Софи? Господи, что они с ней сделали? Если это чудовище, ее отец, обидел ее, я…
Он осекся, увидев сконфуженное выражение ее лица.
– Софи? – прошептала она. – Почему ты беспокоишься о Софи?
Он страшно покраснел, и она сразу все поняла. Силы небесные!
– Ты! Это был ты!
– Я? – пробормотал Лоренс, беспомощно взглянув на ее отца. – Не понимаю, о чем ты говоришь.
– Ну нет, отлично понимаешь, дьявол тебя побери!
– Эмили! – сурово оборвал ее отец. – Как ты смеешь употреблять подобные выражения?!
Ей захотелось расхохотаться. Как же она не сумела разглядеть то, что творилось все это время прямо у нее под носом. Бурная реакция Лоренса на Софи… Обостренное внимание Софи к нему. Ей следовало бы сразу понять, что их тянет друг к другу!
Разумеется, Лоренс заявлял, что презирает «заносчивую» леди Софи. Хотя после бала он уже не так упорствовал в своей неприязни. Он даже задал небрежно вопрос или два о Софи и ее семье, но она решила…
– Как ты ухитрился ухаживать за ней, ведь отец держал ее взаперти? – спросила Эмили, пытаясь разобраться в случившемся. – Я уверена, он никогда бы не допустил этого.
– Ухаживать за ней? – с притворным удивлением переспросил кузен.
– Лоренс, оставь это глупое притворство! Я знаю, что с тобой Софи пыталась бежать!
Настала очередь ее отца испытать потрясение.
– Лоренс пытался бежать с леди Софи? Но когда? Каким образом?
– В Лондоне, несколько недель назад, – коротко ответила Эмили. – Лорд Несфилд поймал ее, когда она выходила из дома, и Лоренс был вынужден скрыться.
И все это время речь шла о Лоренсе? С тем же успехом она могла бы сама затянуть петлю на своей шее. Ее собственный кузен! Лорд Несфилд никогда не поверит, что она не была замешана в планах Лоренса.
– Лоренс! – вопросил пастор своим самым назидательным тоном. – Это правда?
Лоренс перевел взгляд с Эмили на ее отца, затем опустил голову. – Да.
– Господи спаси нас и помилуй, – пробормотал пастор. – Лорд Несфилд сдерет с меня шкуру за это!
«Он поступит гораздо хуже», – мрачно подумала Эмили.
– Ах, Лоренс! Если бы ты только знал, какие неприятности устроил…
– Меня это не волнует, – ответил он со всем эгоизмом влюбленного. – Я люблю ее, а она любит меня.
Эмили судорожно, почти истерически, рассмеялась.
– Юная любовь! Жаль только, лорд Несфилд этого не понял. Он думает, что ей морочит голову охотник за приданым.
– Этот идиот! Мне дела нет до его денег. У него самая очаровательная дочь в мире, а он об этом даже не догадывается.
– В этом-то и вся трудность – он об этом не знает. – Эмили в полном изнеможении опустилась в кресло, у нее уже не было сил. Ее маскарад, ее дурацкий маскарад не имел никакого смысла. Вся ложь, и все эти игры, и волнующая ночь с Джорданом – все было напрасно! Она полностью уничтожена, ее репутация загублена, а скоро и жизнь окажется под угрозой. И все из-за того, что она оказалась слепа, не разглядев перемены в привязанностях кузена. Как и своей лучшей подруги.
– Когда это случилось? – прошептала она. – Кажется, она тебе не очень нравилась.
Заложив руки за спину, Лоренс принялся расхаживать по комнате.
– Я с самого начала, конечно, заметил, как она прекрасна. Уже тогда я завидовал мужчине, которому она достанется. Но она казалась слишком надменной, слишком холодной. Потом на балу, когда ты рассказала мне о ее застенчивости, я начал все переосмысливать.
