Франсина отвела глаза. Губы ее были плотно сжаты.
— Ну, в этой скандальной газетенке говорилось гораздо больше, — любезно напомнил ему Гэвин.
Он извлек из переднего кармана ту самую статью и расправил вырезку на коленях.
— В ней говорится, что Франсине следовало поискать кого-нибудь на стороне, чтобы произвести на свет наследника. Если это произошло, она не сможет скрывать свое состояние слишком долго. Скоро оно станет очевидным для всех.
Бенедикт сглотнул. Его взгляд и голос были тусклыми.
— Франсина?
— Мы ведь оба хотели ребенка. Мы все время говорили об этом. Не моя вина, что ты не мог стать отцом. И потому я нашла тебе замену. Я его не любила, Бенедикт. Я просто хотела ребенка. Для нас обоих. Как мы мечтали.
Он отшатнулся и теперь смотрел на нее широко открытыми, глазами.
— Я хотел собственного ребенка.
— Это и будет твой ребенок, — проскрежетала она сквозь стиснутые зубы, — если ты так скажешь. Подумай только, дорогой, у нас вырастет новый граф!
— Потому что ты убила старого? — Бенедикт шарахнул кулаком по стенке кареты. — Моего брата, Франсина. Моего брата!
Ее голос дрогнул.
— Ты его ненавидел. Сколько раз ты желал его безвременной кончины?
— Потому что он спал с моей женой, — взревел Бенедикт. — Мне хотелось убить его за это.
— Я сделала это вместо тебя.
Она положила дрожащую руку ему на колено.
— Я сделала это для нас обоих.
— А теперь мы все вместе отправимся к мировому судье, — произнес Гэвин. — Я последую за вами верхом.
Гэвин постучал по стенке кареты, чтобы дать знать кучеру.
— Постарайтесь не убить друг друга по дороге.
Чтобы скоротать время, пока не придут вести от Гэвина, Эванджелина решила остаться в детской, но девочек не было видно. Что показалось ей еще более странным, она не смогла найти даже слуг, чтобы спросить, где они могут быть. Или хотя бы одного гостя. Не вышли ли они все в сад запускать змеев или играть в мяч?
Она направилась в комнаты слуг, и тут задняя дверь распахнулась, открывая вид на лужайку, где еще стояли воротца для игры в шары, приготовленные ко дню рождения Джейн. Не было ни воротец. Ни змеев. Но там сновали слуги — не менее десяти человек.
Желудок Эванджелины сжала судорога. У нее возникло ужасное подозрение, что весь штат Блэкберри-Мэнора занят обычной игрой в прятки.
Из-за двух высоких кустов ежевики выбежала Джейн, заметила Эванджелину и разразилась слезами.
Эванджелина подбежала к ней и погладила ее по голове:
— Что случилось?
— Это я виновата, — рыдала Джейн. — Близнецы все утро просились поиграть на воздухе, и я обещала поиграть с ними, но не сдержала обещания, потому что хотела прокрасться в студию дяди Лайонкрофта посмотреть миниатюру, которую он писал с меня. Когда я вернулась, их не было. Мы все пошли их искать, но не смогли найти. Потом мы нашли Рейчел. Она плакала и сказала, что Ребекка где-то в кустах, что она ушиблась, но мы нигде не смогли ее найти.
— О нет, — выдохнула Эванджелина. — Бедняжка! Рейчел знает, где она?
— Она так плачет, что с трудом может выговорить хоть слово. Мы не можем от нее ничего добиться.
Эванджелина выпрямилась.
— Я смогу. Отведите меня к ней. Поскорее!
Джейн со всех ног помчалась. Эванджелина едва поспевала за ней.
Они продирались сквозь ряды высоких кустов ежевики, не обращая внимания на то, что колючие ветки вцеплялись в их волосы и рвали юбки. Когда наконец Эванджелина начала было думать, что эти плантации будут тянуться до бесконечности, в центре небольшой прогалины их взорам открылась красивая белая беседка.
Джейн споткнулась и остановилась.
— Рейчел! Рейчел!
Она повернулась к Эванджелине. В глазах ее застыл ужас.
— Не понимаю. Она была именно здесь. А теперь я потеряла и ее!
— Нет, — задыхаясь, закричала Эванджелина. Она только что увидела за кустом ежевики хорошо знакомую фигурку. — Она все еще здесь.
— Доброе утро, дорогая. — Нейл Пембертон крепко держал Рейчел, приставив кее ребрам нож. — Соскучилась по мне?
О Господи!
— Отпусти ее, — потребовала Эванджелина. Голос ее дрожал и срывался.
— С какой стати? — проговорил он, растягивая губы в плотоядной улыбке. — Она прехорошенькая. Ты знаешь, как я люблю девочек.
— Отпусти ее, — повторила Эванджелина пронзительным, срывающимся от страха голосом. — Джейн, мне надо, чтобы ты поскорее бежала отсюда. Найди мать, служанку, кого угодно. Скажи им, что здесь Нейл Пембертон и что Рейчел у него в руках.
— Она останется у меня в руках столько, сколько потребуется, — тихо поправил он. — Стоит посмотреть на эти пухлые щечки и длинные загнутые ресницы. Я думаю, что здесь две такие прелестные крошки. Чего бы я ни дал, чтобы завладеть обеими…
Джейн повернулась и смотрела на Эванджелину, прижимая ко рту кулак:
— Сказать им, что Нейл Пем-пем… кто?
— Пембертон. Мой отчим. Твой дядя знает, что делать. Беги!
— Нет-нет, золотко, — проворковал Нейл, хватая Джейн. — Останься.
Всхлипнув, девочка вырвалась и пустилась бежать. С губ Нейла слетел леденящий душу смех.
— Не сомневаюсь, что она вернется с сестрой.
Ножом он принялся срезать пуговицы с платья Рейчел. По чумазым щечкам ребенка катились слезы.
— Две хорошенькие девочки лучше одной. Я всегда это говорю. А уж если они одинаковые, то… это еще лучше.
— Ей всего пять лет, — вырвалось у Эванджелины. По коже ее, покрытой испариной, побежали ледяные мурашки при воспоминании о том, какие хищные взгляды он бросал на нее, когда она была в таком же возрасте.
— Пожалуйста, отпусти Рейчел. Мы оба… знаем, что ты здесь из-за меня.
— Ты принадлежишь мне, — напомнил он ей. Глаза его были жесткими. — Подойди-ка поближе, падчерица. Я не выпущу из рук этот сочный кусочек плоти, пока ты не будешь со мной. Надежно. Я знаю, на какие уловки ты способна, когда речь идет о побеге. Тебе больше не видать чердака, маленькая ведьма. Теперь для тебя приготовлен чулан.
На мгновение взор Эванджелины затуманился при одном упоминании об этом страшном темном месте. Господи, как она ненавидела этот проклятый чулан! Но еще страшнее было видеть ужас в глазах Рейчел.
Она нерешительно приблизилась, понимая, что каждый новый шаг к отчиму делает неотвратимой ее собственную смерть, даже если удастся добиться свободы для Рейчел. Она была почти уверена, что не переживет еще одной ночи в удушающей черноте запертого чулана. Ей и не хотелось пережить эту ночь в ненавистном обществе своего похотливого отчима. Она понимала, что у него на уме.
