— Так это сон? — спросила Ишад, чувствуя, как ледяная вода отдает четырьмя различными вкусами, и слыша, как участилось сзади тяжелое дыхание и стук шагов, которые никак не могли принадлежать Тасфалену.
— Не поворачивайся, — предупредил Нико, будто бывалый воин, обучающий новичка. — Не смотри и не слушай. В конце концов, это мое место.
— А как же я? Воин, меня ведь здесь нет, как нет и тебя.
— Зато есть они. Я знаю. — Во взгляде бандаранского воина не чувствовалось раздражения, а читалось лишь внутреннее спокойствие. Прямо на глазах его облик изменился, словно пройдя через все ступени пыток: глаза закатились, ввалились щеки, стали лиловыми потрескавшиеся губы, зубы из красивых и сильных превратились в жалкое их подобие, а шрамы и порезы налились кровью.
Но вот, точно по мановению волшебной палочки, перед Ишад снова очутился красивый мужчина.
— Знаешь, а у тебя прекрасная душа, — зазвучат его голос. — Я вижу ее.
Шаги не то Тасфалена, не то еще кого-то послышались ближе, зашлепали по воде. Ишад едва удержалась, чтобы не повернуться к твари лицом и не вступить в бой, а пальцы ее непроизвольно сложились в фигуру для контрзаклинаний.
Нико успокаивающе покачал головой.
— Не бойся, это мое место. Я рад приветствовать тебя здесь, ведь, когда мне нужна была помощь и когда риск был слишком серьезен для смертных, ты пыталась мне помочь. Я не забыл.
— Ты умер? — прямо спросила Ишад, зная, что поступает невежливо.
Нико наморщил густые брови:
— Нет, я уверен, что нет. Я собираю обратно то, что мне принадлежит…
Позади него возникло подобие огненного столпа. Даже не оглядываясь, воин знал, что оно там.
— Верь мне. Мы похороним Джанни как надо. Ты, кто уберегла его от худшего, не можешь не быть здесь.
— А… это? — Ишад имела в виду то, что крылось за ней. Волосы у нее на голове встали дыбом, в горле внезапно пересохло. Глаза затуманились, точно переполнились слезами, да так оно, впрочем, и было.
— Мы отправим их туда, где им место, здесь им не жить. Ты сама разберешься с ними в Миру.
Должно быть, он заметил, как Ишад вздрогнула, поскольку вытянул вперед лишенную шрамов руку, словно ее никогда не касался бушевавший в нем демон.
— Роксана — это нечто… особенное. Я свободен от всего, но только не от собственных чувств, и не прошу за это прощения. От имени Роксаны я прошу милости у тебя.
— Милости! — Ишад от удивления едва не расхохоталась. Эта тварь, частью Хаут, частью Тасфален (который умер и в которого вселилась Роксана, если Ишад правильно понимала правила, по которым велись магические игры Нико), дышала ей в затылок, намереваясь откусить ей голову или завладеть душой. Она якшалась с демоном, действовала заодно с дьяволами, крала огонь из рук верховных магов типа Рэндала и даже пыталась применить его против Ишад. Некромантка была твердо убеждена, что причиной всему было таящееся в Роксане зло. Теперь же Нико просил помиловать ведьму, превратившую его жизнь в сущий ад. Она сама оказала бы ему милости не больше, чем принесла бы с собой смерть.
— Именно так, милости. Я не похож на тебя, но мы помогли друг другу. Терпение и равновесие суть добро и зло, и каждое входит друг в друга, как часть и целое.
Видевшая чересчур много зла в своей жизни, Ишад покачала головой:
— Или же ты мертв, или же по-прежнему не властен над собой.
— Послушай. — Нико перешел на жаргон наемников:
— Все одно и то же: нет добра без зла, нет равновесия… нет маат. Теряя одно, мы теряем и другое, такова жизнь. Что же касается смерти, мы получаем то, чего ждем.
— А чего ждешь ты? — Теперь Ишад осознала, что Нико не был ни наивен, ни беспомощен, ни тем более неразумен. — Чего ты ждешь от меня?
— Милосердия, я ведь уже сказал тебе. — Огненный столп позади Нико стал более прозрачным и принялся покачиваться из стороны в сторону, подобно храмовой танцовщице во время ритуального танца. — Милосердия к подобным тебе ради памяти и ради равновесия в мире. А теперь мы освободим Джанни.
— Мы? — Пожалуй, никогда в жизни не приходилось Ишад так тяжело, как сейчас, во время этой философской дискуссии с Нико, когда безобразная тварь дышала в затылок так, что Ишад чувствовала ее смрадное дыхание. От напряжения она вся взмокла. Не смотреть на нее, не оборачиваться. Это место отдохновения Нико, и здесь действуют его правила, а не мои.
— Мы, — повторил Нико просто, будто это было понятно даже ребенку. Ишад поняла его слова, увидев за ним, откуда ни возьмись появившегося духа.
Ишад были знакомы духи. Этот был духом божественной силы, исполненный власти, цветущее создание такой красоты, что, когда он сел рядом с Нико и провел по его голове желтовато-коричневыми пальцами, на глазах некромантки выступили слезы.
— Абарсис, — представился он, и Ишад увидела кровь чародея, ведущего родословную от далеких предков, и любовь такой силы, что у нее защемило сердце, поскольку то, за что давным-давно пострадал этот дух, сама она отринула.
— Нам на небесах нужна душа Джанни, она заслужила свое место. Помоги ему, и мы все возвратим тебе: все, кем ты была, все, что умела… включая эту парочку северных колдунов… этот сплав ненависти к тебе, что дышит тебе в затылок, если, как уже говорил Нико, ты окажешь милость и ублаготворишь богов.
— А если нет? — Для Ишад не было места среди богов, духов или мертвых жрецов. Чертов Темпус, он играет сразу со всеми.
— Мы здесь сейчас только ради Джанни и для того, чтобы вознаградить тебя за то, что ты уберегла его до возвращения домой. Скажи, что ты хочешь, Ишад из Низовья, и ты получишь это, — ответил дух, безошибочно читая ее мысли.
Ишад жаждала только поскорее выбраться отсюда, стать цельной, здоровой и сражаться самой с подобными ей. Не успела она это сказать или подумать о чем-то еще, как Абарсис, обняв Нико за плечи, поднял руку:
— Исполнено. Иди же, имея цель впереди. Жизнь тебе, сестра, и вечная слава.
Место отдохновения испарилось точно по мановению руки. Холодная речушка с разноцветной водой, дрожащий огненный столп, тяжело дышащая тварь за спиной, которую Ишад чувствовала, но к которой так и не повернулась, двое воинов, один дух — все исчезло в мгновение ока
Ишад стояла на сухом полу в доме Тасфалена, и Хаут пытался увлечь ее с собой наверх.
Милосердия, просил Нико. Знать бы, что это такое и как можно его оказать подобным существам.
— Ишад… Госпожа, неужели вам не любопытно? — Хаут тронул кольцо, и Ишад почувствовала, как магия изогнулась мертвой петлей, посланная тщеславным и глупым ребенком.
От искушения Ишад переминалась с ноги на ногу. Она чувствовала, что стала сильнее, получив силу от Нико и его духа-хранителя Сейчас, здесь Ишад может покончить и с Хаутом, и с тем, что находилось внутри Тасфалена, поскольку она хоть и не видела его там, но знала, что откровение, полученное в месте отдохновения, скорее напоминало план, схему действий, а раз так, то он здесь, рожденный заново и исполненный некой силы Нико просил у нее милосердия для Роксаны..
