— Храбрость — это всегда выбор! — возвестил Геярр, разводя руки и исторгая из себя колоссальный поток Золота.
— Вы обречены. Вам даже это не поможет, — тихо сказал Убийца, — ваш жалкий Цвет всегда будет вторичен Кошмару, вечной бесцветной тьме, из которой он когда-то вырвался, как всегда будут вторичны капли порядка, произошедшие из когда-то единого хаоса.
— Это поможет, — мягко возразил Иград, после чего посмотрел на отца Меридии, — Мизраел. Я знаю, что тебе пришлось пережить. И потому знаю, что именно ты исполнишь мою просьбу, как никто другой. Прошу, дай мне слово, что позаботишься о моём клане.
— Я… даю тебе в этом слово, — гулко сглотнул Мизраел.
— Что… что ты задумал?! — прорычал Убийца.
— Смирение — основа всех добродетелей! — заявил Иград, и его слова эхом пролетели по всей пещере. А затем в руках Лазурного Хозяина возник кинжал, который он без малейших колебаний вогнал себе в грудь.
— НЕТ! — взревел Убийца, — это тебе не поможет!
Тело Играда рухнуло на землю, как подкошенное. А через мгновение из него вырвался дух синего дракона, который начал кружить перед Убийцей, махая крыльями. И с каждым взмахом цветная клетка становилась всё теснее… входя в контакт с чёрной субстанцией кошмара, Цвет пропадал… но и сам Убийца от этого становился медленнее. Словно от этих действий силы Кошмара застывали, как лёд, всё больше и больше замедляя Убийцу. Четыре дракона исправно отдавали свои силы, и вот Убийца уже еле-еле двигается, словно силы Кошмара, до того клубившиеся вокруг него, внезапно стали вязкой смолой, которая слишком быстро застывала.
— НЕТ! — внезапно взревел Убийца, — ТЫ ОСТАНЕШЬСЯ ЗДЕСЬ СО МНОЙ!
Из последних сил подняв руку, он умудрился схватить синего дракона за хвост. А в следующий момент в него хлынул поток чёрной энергии. Дух яростно вырывался, но ему самому не хватало сил… А четыре других дракона, отдавая в запечатывание темницы последний Цвет, ничем не могли ему помочь. И внезапно облик синего духа, наполненного чернотой до краёв, начал меняться. Он становился меньше и тоньше, принимая облик… меча. И вот в руках Убийцы был чёрный клинок с печально блестевшими синими искрами по краям. И Убийца, уже почти обездвиженный, заносит клинок над собой… и с размаху опускает его на пол, пробивая цветную скрижаль, на которой он всё это время стоял.
И это действие не прошло даром. Все четверо драконов упали на землю и схватились за виски, сдерживая мучительные стоны. Но это было уже неважно. Ритуал завершён, и Убийца, стоявший на одном колене и пробивающий мечом с душой Играда скрижаль Цвета, больше не мог пошевелиться.
— Вы думаете, что это конец? — хрипло спросил Убийца, с трудом шевеля губами, — ничего ещё не конец. Вы будете вечно страдать за это. Я проклинаю Лазурь и Сирень! Я проклинаю Изумруд и Янтарь! Я проклинаю Пурпур и Серебро! Ваш род больше никогда не сможет жить спокойно. Вы навсегда обречены страдать! Я лично буду нести эту стражу, и душа этого дракона, единственному, которому хватило храбрости сделать хоть что-то, будет нести её вместе со мной. Больше вы никогда сюда не вернётесь! Никогда!
Остальные драконьи хозяева помогали друг другу подняться и, не оборачиваясь и не произнося ни слова, покидали пещеру. Дитрих же, вынужденный видеть всё от начала до конца, тихо порадовался тому, что он сейчас полностью чист от эмоций. И даже в таком состоянии в нём блуждало эхо сочувствия Играду, которого Убийца обрёк на такую ужасную участь. А драконы уходили… и Дитрих направился за ними. Пара минут — и вот перед ними возникает стена света, в которую они и уходят. Портал… давным-давно позабытое искусство, которое и в те годы встречалось не чаще одного раза в столетие. И когда Дитрих прошёл через портал вместе с драконами, оказался в каком-то огромном склепе и поднялся на поверхность, то уже не видел, как остальные драконы молча разлетелись в разные стороны. Он смотрел на город в нескольких сотнях шагов от склепа, на канал, который протекал мимо города и был в куда более запущенном состоянии, нежели сейчас… На дворец, который в это время был едва-едва отстроен… и понимал, что он знал это место! Он знал, куда им теперь надо лететь, и знал, как добраться до Убийцы. Какая ирония! Тот, кому предстояло однажды встретиться с Убийцей драконов, в прошлой жизни родился и вырос едва ли не над его головой.
Да, это неизбежно. Можно было сколько угодно прятаться на землях драконов, прикрываясь юностью и незнанием, новой жизнью и новым телом, но судьбу даже такими вещами не обмануть. Всё закончится именно там, где и началось.
Внезапно в этот момент Дитрих ощутил чьё-то касание. И обернувшись, он увидел… Убийцу! Который, покинув свою темницу, сейчас висел напротив него и тянул к нему чёрные щупальца, которых в прошлых видениях не было. Но дракон сейчас понимал, что он нисколько не боится Убийцы. Если жить в постоянном страхе, однажды наступает момент, когда перестаёшь бояться. Потому что понимаешь, что твой страх всё равно ничего не изменит. И чёрные щупальца проходили сквозь дух Дитриха, не причиняя ему никакого вреда.
— Наконец-то научился держать себя в руках? — с усмешкой спросил Шакс, поняв, что второй раз свой фокус ему провернуть не удастся, после чего вкрадчиво продолжил, — что ж, теперь ты знаешь, что и почему я сделал. Ты так же знаешь, чем на это ответили ваши отцы, и почему то, что сейчас происходит с драконами и Цветом, вообще происходит. Теперь тебе известно, где меня искать. Выбор за тобой…
* * *
Когда Дитрих очнулся, то неприятным открытием для него стало то, что один из адептов стоял рядом, прижимая клинок к его горлу. Взгляд адепта при этом выражал глубокую печаль — но в то же время и решимость при необходимости сделать то, что должно.
— Спокойно, Амиэлла, спокойно, — мягко сказала Талимея, стоящая позади, — даже если это Шакс — сейчас ему ни на что не хватит сил. Но я уверена, что всё прошло так, как надо. Дитрих, это ведь ты?
— Да, советник Талимея, — прохрипел принц, — вы были правы. Вы во всём были правы. Я увидел недостающую часть истории, узнал, куда нам теперь нужно лететь, и Убийца никак не смог нам помешать. Вы… вы полностью выполнили свои обязательства…
— Благодарю, принц. Из уст дракона, даже такого молодого, подобные слова — огромная ценность, — важно кивнула главный советник, — ну да это всё издержки огромного опыта. Конечно, нельзя предусмотреть всё на свете, но я рада, что принятых мер оказалось достаточно. В таком случае, Краст, Ульгарр, проводите принца в комнату. Я же извещу принцессу о том, что у нас получилось всё задуманное…
Адепты тотчас со всем возможным почтением помогли Дитриху подняться, укрыли его халатом и, поддерживая под руки, осторожно повели из комнаты. Следом одна из девушек несла сложенные вещи дракона. Вторая девушка осталась в комнате, а вот госпожа Талимея поспешила к Меридии…
* * *
Лазурная принцесса сидела, как на иголках. Разумеется, она понимала, что при иных условиях Дитрих ни за что не согласился бы на подобное, но сердце всё равно изнывало и обливалось кровью. Да, ей пришлось многое пережить… Но именно пережитые страдания, как ни парадоксально, делали эту ситуацию по-своему невыносимой. Ибо эти страдания были платой за то, что она, наконец, воссоединилась с Дитрихом, и платой немалой. Естественно, что после всего пережитого хотелось, чтобы Дитрих был рядом каждое мгновение, даром что было неизвестно, жить им ещё несколько столетий или всего несколько дней. И невыносимо было даже думать, что эти выстраданные мгновения Дитрих проводит с кем-то ещё. Но приходилось держать себя в руках. Ибо она — принцесса, а на них сейчас возложена слишком ответственная задача, чтобы сомневаться или останавливаться в угоду личным переживаниям.
