Книга Красная помада для бибабо - Алёна Воля

На самом деле и сама прекрасно знала, что не балую его проявлениями чувств. Ведь сдерживала себя вполне осознанно, чтобы не быть крайней потом, когда… На глаза непроизвольно навернулись слезы.

— Я думала о тебе постоянно. — Ответила сдавленным голосом. — А что?

— Почему ни разу мне не позвонила, не написала?

— Ты же был на охоте. Или я что-то путаю?

Он не ответил. Долго думал о чем-то, потом снова спросил:

— Помнишь правило, о котором я тебе говорил?

— Помню. — Буркнула, отвернувшись и глядя в окно. «Ну, слава богу! Отрезвил! Теперь хоть не разревусь!»

— Вслух скажи.

— Угождать, ублажать и уступать. — Проговорила высохшими губами.

— Повторяй это себе как мантру: утром в обед и вечером. Хорошо? — попросил ненавистным давящим тоном.

— Обязательно. — Кивнула в знак согласия. Помолчала какое-то время и повернулась к нему. — У меня вопрос. Как ты к татуировкам относишься?

Вульф сбавил скорость и за все время впервые посмотрел на меня. Удивлять я умею, да.

— Негативно.

— Очень жаль. Хотела посоветоваться, где лучше набить. — Сообщила спокойно, даже не удивившись, что он свернул на обочину и остановил машину. — Что? Ты же сам просил предупреждать, если захочу что-то сделать. Вот. Говорю заранее.

Марк смотрел на меня таким взглядом, что хотелось перекреститься на всякий случай, но я сдержала в себе этот христианский порыв. Что зря воздух рукой гонять, если толку не будет? Тут вариант был такой, что скорее надо вокруг себя мелом круг обводить, только где ж мне его было взять в тот момент?

— Саш, ты же шутишь сейчас? — спросил осторожно.

— Нет. Вполне серьезно. — Выдержав приличную паузу и наблюдая за неимоверным спектром чувств, которые отражались в его глазах, добавила: — Это не блажь, а необходимость. Наколю где-нибудь на видном месте твое правило, и если вдруг забуду один из пунктов — тут же вспомню.

И все же надо было прежде окрестить себя и сплюнуть трижды для верности, потому как с чувством юмора у Вульфа в тот момент отношения не складывались. Он застыл, а потом молча отстегнул ремень безопасности. Казалось бы, такие простые действия, но мое сердце почему-то боязливо дернулось в груди.

— Я очень скучала. — Слова вырвались сами собой. — И еще постоянно думала об Алине. Мне никогда не стать такой утонченной и светской леди… Не знаю, что между вами на самом деле произошло, но она по-прежнему тебя хочет…

Договорить Марк мне не дал. Потянулся и прежде чем поцеловать, прошептал:

— Дурочка.

Расскажу немного о сокровенном. Не только ж Вульфа полоскать с его пунктом по поводу красной помады. У каждого человека есть свои «звоночки» сексуального порядка. Нелька, к примеру, уходит в астрал от мужских рук с красивыми часами, у Светы подгибаются ноги от мужчин на внедорожниках, а я… я замираю от вида военной формы. Не кители-погоны-фуражки, а тактической. Сейчас есть модное слово «милитари», так называемый камуфляж.

К чему это я. Пока ехали — непроизвольно посматривала на Марка и пыталась совладать с непристойностями, которые атаковали мою фантазию. А когда мы вышли из автомобиля на подземном паркинге и он достал из багажника связку убитых птиц, даже замерла от нахлынувших чувств. Пещера. Добытчик. Ловила каждое движение как завороженная, непроизвольно сглатывая, и пытаясь понять, из каких сакраментальных глубин прорывается животная тяга.

Дуся на появление любимого мужчины отреагировала примерно так же. Еще ее очень интересовали пернатые тушки. Она нервно принюхивалась, подергивала хвостом, наяривала восьмерками между ног, мешая идти, и негромко повякивала не в силах совладать с заложенными природой инстинктами.

Наше с ней возбуждение всколыхнуло пространство и Вульф, словно зверь осмотрелся, сощурив глаза. Постоял с минуту, словно прислушиваясь к ощущениям, бухнул свою добычу на столешницу кухни, заглянул в холодильник.

— Ты завтракала?

— Нет. — Подойдя к нему, провела рукой по перьям одной из птиц. — А что с ними теперь делать? Это как-то ощипать надо?

— Сейчас я все сделаю. — Доставая судки, успокоил он. — Разогреешь?

— Да, конечно.

Пока возилась с едой, с интересом и странным волнением наблюдала за его действиями.

Марк достал охотничий нож из чехла на поясе и… началось. Вначале делал надрезы около лап, после чего отрезал крылья, голову и снимал кожу чулком вместе с опереньем, полностью. Потом разрезал внизу брюшка и вытягивал внутренности. Все движения словно отточенные: уверенные, быстрые, сильные. Как будто только этим всю жизнь и занимался. Когда закончил, вымыл руки, мельком взглянув на меня. Застыл.

— Ты себя нормально чувствуешь?

— Да, вполне. — Смутившись, отвернулась и отошла к вовремя зазвеневшей микроволновке.

— А ну иди сюда. — Подошел ко мне. Взял за кисть руки, вглядываясь при этом в глаза. — У тебя зрачки расширены. И пульс повышен.

— Профессия врача это диагноз, да?

— Голова не кружится?

— Все нормально. — Прижалась к нему, обнимая и вдыхая такой аромат, от которого давление между ногами стало вдруг болезненным. О, боги. Это был запах, в котором смешались все мои личные афродизиаки: верхняя острая нота пороха, средняя — его естественный чисто мужской с примесями то ли земли то ли травы и еле уловимым шлейфом дыма в самом конце.

— Давай я тебе давление измерю. — Проговорил куда-то в макушку.

Тонометр явно не привнес бы в мое настроение романтических нот, а потому потянулась вверх к его губам, вцепившись в пряжку ремня руками, расстегивая. Целуя, забралась одной рукой внутрь, чувствуя, как с каждой секундой желание отвердевает и приобретает ту форму, которая могла успокоить разыгравшееся либидо.

Вульф вначале немного опешил, но быстро оценил ситуацию. Такой открытой инициативы и напора я ни разу с ним не выражала хотя бы потому, что в этом не было надобности. Марк в них никогда не нуждался, проявляя активность сам. Понятное дело, что потом в процессе я не лежала бревном, но первые шаги как-то всегда делал он.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍…