Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
Два «старфайтера», имевшие целью город Пхенсон и промышленный район на севере-востоке Пхеньяна, также успели отбомбиться. А остальные восемь… Остальные угодили, как говорится в русской поговорке, из огня да в полымя. Взлет больших групп F-104C и F-8 c японских аэродромов был замечен не только северокорейской резидентурой. Уцелевшие РЛС дальнего обнаружения десятой радиотехнической бригады также исправно отрапортовали командованию двадцать третьего корпуса ПВО об этом факте. Командующий ПВО КНА еще четыре часа назад связался со своими советскими коллегами и договорился о сотрудничестве, начиная с совместного обмена информацией до предоставления воздушного пространства и аэродромов КНДР для советских истребителей. Все понимали, что идет война и если ждать, когда «верхи» официально согласуют все эти вопросы, то будет поздно.
К тому же Пепеляев, уже назначенный маршалом Батицким командующим всей одиннадцатой отдельной армией ПВО (весь штаб армии во главе с прежним командующим испарился в огне ядерного взрыва над Хабаровском, а с ГКП ПВО СССР в подмосковном Черном связь была потеряна вот уже двенадцать часов), перебросил на юг Приморья новые части. Два свежих истребительных полка из Хабаровской области, оба на новейших МиГ-21Ф-13. Смысла держать их под Хабаровском, в глубине второго пояса ПВО, когда авиаполки первого пояса понесли тяжелые потери, Пепеляев совершенно не видел. МиГ-21Ф-13 по своим летным свойствам уступал Су-9, но зато был вооружен ракетами К-13, советской копией ракеты «сайдвиндер». Вдобавок, в отличие от Су-9, на нем стояла пушка НР-30. Двадцать второй полк, потерявший в утреннем бою всего два самолета, также был к этому времени готов к вылету. А истребители четыреста четвертого полка Пепеляев утром следующего дня вообще планировал перебазировать на северо-восточные аэродромы КНДР, благо там уже базировался полк КНА, на таких же МиГ-19С. Все эти приготовления, помноженные на данные от радиотехнической разведки о первых ядерных ударах по восточному побережью Кореи, привели к тому, что восемь оставшихся «старфайтеров», рвущихся к Вонсану, Хамхыну, Хесану, Кимчхэку и другим целям на северо-востоке КНДР, лоб в лоб столкнулись с тремя эскадрильями МиГ-21 одного истребительного авиаполка.
Второй истребительный авиаполк на МиГ-21 совместно с одной эскадрильей Су-9 двадцать второго гвардейского тем временем «доедал» демонстрационную группу из восьми «крусейдеров» возле Кимчхэка. Силы были слишком неравные, и пилоты F-104C, оценив количество вражеских истребителей на отметках своих радаров, сначала полезли на высоту, надеясь проскочить над противником. Однако, как быстро выяснилось, у МиГ-21Ф-13 потолок был даже больше, чем у F-104C. Эта ошибка обошлось американцам в четыре поврежденных пушечным огнем машины, которые, учитывая местонахождение боя, можно было смело записывать в сбитые. Целый F-104C был очень строгим самолетом, никогда не прощавшим летчику ни малейшей ошибки. Поврежденный же «старфайтер» на максимальной скорости сразу входил в продольную раскачку с неминуемым срывом в штопор, а если его пилот успевал снизить скорость – в легкую добычу для многочисленных МиГов.
Пилоты еще четырех «старфайтеров», уцелевшие в первой лобовой атаке, не стали изображать из себя героев, сбросив в аварийном режиме бомбы и подвесные баки, и на форсаже, со снижением по пологой дуге стали уходить из этого чертового места. Все-таки F-104C превосходил МиГ-21Ф-13 по максимальной скорости на высоте почти на четыреста километров в час. Они были единственные, кому удалось вернуться на аэродромы в Японии из этого района. Из восьми «крусейдеров» в этом бою не вернулся ни один. После этого бой был китайской пропагандой назван «Великим победоносным сражением геройских летчиков трех братских народов», по причине того, что кроме трех советских истребительных авиаполков и одного полка КНА к шапочному разбору к месту боя подоспела еще эскадрилья НОАК на МиГ-15, которая совместно с корейцами «дожевала» двух подбитых американцев. Командир демонстрационной группы, «задиристый петушок», как его про себя обозвал начальник штаба восемнадцатого тактического авиакрыла, смог в последние секунды своей жизни понять разницу между тренировочными боями с «пантерами» US NAVY и советскими «мигами». Он был сбит в первую минуту боя, когда, срывая захват ракет, пущенных с четверки Су-9, с ужасающей легкостью зашедшей его паре в хвост, на вираже подставился под пушки шестерки МиГ-21.
Тем временем тринадцать F-100D, петляя над горными долинами с восточного побережья, выжимали всё из своих машин, стремясь прорваться на малой высоте к целям на центральном участке наступления КНА. Не всем это удалось, момент внезапности уже был утерян, и при подлете к своим целям четыре машины, летевшие всего на высоте нескольких сотен метров, были сбиты зенитным огнем. Сейчас уже в подразделениях КНА вверх стреляло все – от винтовок и пулеметов до среднекалиберных зенитных орудий, и когда самолеты начали пролетать над местами расположения войск противника, просто начинала работать теория вероятности, настолько плотным был зенитный огонь. Заодно бравые северокорейские зенитчики записали на свой счет пять своих МиГ-17, которые тщетно пытались угнаться за «суперсейбрами». Но когда оставшиеся девять F-100D начали крутое кабрирование, впоследствии названное уцелевшими летчиками восемнадцатого авиакрыла «лестницей смерти», пилоты КНДР отыгрались по полной. Над центральным районом наступления, поднятые по тревоге, барражировали целых две северокорейские эскадрильи МиГ-19С, которые незамедлительно бросились на американцев.
У пилотов восемнадцатого крыла был трудный выбор. Или оставаться на боевом курсе, летя в кабрировании по струнке, по идеальной прямой, не обращая внимания на залпы зениток и вражеские самолеты, и поразить цель, будучи гарантированно сбитым. Или, сбросив бомбу, не ставя ее на боевой взвод, на малой высоте сматываться из этого негостеприимного района. Шесть пилотов USAF доказали, что и в Америке есть герои, до последнего выдерживая траекторию кабрирования. Два из них были сбиты в начале набора высоты, четырем удалось сбросить бомбы до того, как тридцатимиллиметровые снаряды пушек НР-30 стали рваться в их кабинах. Скорбный список ядерных проплешин на корейской земле пополнился, в него вошли южнокорейские города Чхорван, Хвачхон, Чхунчхон, Индже. Три пилота, решив, что с них хватит, аварийно сбросив подвески, ушли на малой высоте на юг. Наступление КНА на центральном участке в итоге все-таки продолжилось, хотя и с опозданием на два часа.
Наиболее драматично развивались события на западном участке фронта. Шесть «суперсейбров», предназначенных «заткнуть» самый глубокий прорыв северян, возникший в узком коридоре от Тондучхона до Йоньина к востоку от Сеула, включая стратегически важные переправы через реку Ханам, были во время набора высоты сбиты дивизионом ЗРК С-75, своевременно передислоцированным командованием КНА в этот регион. Впрочем, как посмотреть, это решение генштаба КНА позволило сохранить КНДР элитные войска на направлении главного удара, но, может быть, именно этого дивизиона не хватило для того, чтобы полностью отразить атаку на Пхеньян и спасти гораздо больше мирных граждан, не говоря о руководстве КНДР и командовании двух армейских групп НОАК? История не знает сослагательного наклонения. А вот три F-100D сбросили свой страшный груз на Сеул беспрепятственно. Слишком близко находился он к морю, но самое главное, для сброса кассетных бомб с зарином вовсе не требовалось набирать высоту до десяти километров, летя по прямой. Достаточно было сделать небольшую горку на километр-другой и после сброса сразу, развернувшись, уходить в сторону моря. Что бравые пилоты из восемнадцатого тактического авиакрыла USAF и сделали, стараясь не думать о том, что происходит сейчас за хвостами их самолетов.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
