Книга Версальская история - Даниэла Стил

— Что ж, в таком случае мы пригласим его в следующийраз, — сказал Куп, но Алекс продолжала хмуриться. Очевидно, встреча сотцом тревожила ее, однако расспросить ее Куп не успел. Через десять минутАлекс срочно вызвали в больницу.

Вернулась она только к ужину и сразу же отправилась вбассейн. Там Алекс столкнулась с Марком и его детьми и с Джимми. На этот разДжимми не был таким угрюмым и мрачным, как обычно. Дети Марка явно были радывстрече.

Джессика честно призналась, что хотела бы когда-нибудь статьхотя бы вполовину такой привлекательной, как Алекс. Несомненно, то, как Алексвыглядела на церемонии вручения «Оскара», произвело на девочку сильноевпечатление.

— Спасибо, дорогая, — ответила Алекс. — Тыбудешь даже красивее меня — я в этом абсолютно уверена.

С этими словами Алекс быстро разделась и, прыгнув в бассейн,двадцать минут плавала от одного бортика до другого. Потом к ней присоединилисьДжессика и Марк, а Джейсон и Джимми отрабатывали на лужайке правильный бросок.

Джессика как раз расспрашивала Алекс, во что были одеты кинозвезды,когда что-то просвистело над самыми их головами, а затем послышался звонразбитого стекла. Мяч, пущенный Джейсоном по всем правилам бейсбольной науки,угодил точнехонько в окно гостиной Купа.

— Вот черт! — в сердцах воскликнул Марк. Алекс иДжессика от неожиданности замерли, и только Джимми издал победный вопль.

— Отличный бросок, парень! — крикнул он, еще неуспев сообразить, какая случилась неприятность. Но отразившаяся на лицемальчугана паника заставила Джимми оглянуться.

— Что-то будет?.. — в ужасе пробормотала Джессика,а Марк и Алекс обменялись озабоченными взглядами.

Спустя несколько секунд у воды появился Куп. Он был в яростии едва сдерживался.

— Чем это вы здесь занимаетесь? — грозно спросилон. — Готовитесь выступать за «Янки»? Или вам захотелось что-нибудьсломать?! Или довести меня до белого каления?

Куп обращался ко всем одновременно, и Алекс стало неловко.Она знала, что Куп терпеть не может беспорядка и детей, однако такой силынеприязни и ярости она в нем не предполагала.

— Это была чистая случайность, — попыталасьразрядить напряжение Алекс, но Куп ее не слушал.

— Что это за новая мода — швырять мячи встекла?! — крикнул он, повернувшись к Джейсону. Куп уже заметил у него наруке бейсбольную перчатку, поэтому для него не было тайной, кто главныйвиновник происшествия.

Глаза мальчика наполнились слезами. Он не сомневался, чтоего ждут крупные неприятности. Марк неоднократно предупреждал сына, почем) нестоит раздражать мистера Уинслоу. «Это все равно что рубить сук, на которомсидишь, — объяснял он. — Достаточно того, что один раз ты уже с нимстолкнулся».

— Это я разбил стекло, — неожиданно вмешалсяДжимми, выступая вперед. — Поверьте, мне очень жаль. Я… я просто неподумал…

Джимми было очень жаль Джейсона, а главное, он был уверен,что ему Куп ничего сделать не сможет.

— Я заменю ваше стекло, — добавил он.

— — Надеюсь, что так, — ответил Куп, несколькосбитый с толку. — Впрочем, что-то мне подсказывает, что вы пытаетесьввести меня в заблуждение. Я уверен, что главный разрушитель и вандал — не ктоиной, как мистер Фридмен-младший.

Он сердито посмотрел сначала на Марка, потомна Джейсона иснова повернулся к Джимми.

— Если хочешь, новое стекло оплачу я, — предложилаАлекс, выходя из воды и набрасывая на плечи полотенце. — Поверь, всепроизошло случайно.

— И все равно здесь вам не кегельбан и не тир! —проворчал Куп все еще сердито. — Это специальное стекло: чтобы заказать иизготовить такое, потребуется месяц, не меньше, да и вставить его непросто.

В самом деле, стекла в балконных окнах гостиной не толькоимели весьма необычную форму, но и были выпуклыми. Несколько таких стеколпострадали во время последнего землетрясения. Тогда Лиз удалось заказать их вЧехии, что обошлось Купу в кругленькую сумму. Мастера с завода специальноприезжали в Лос-Анджелес, сначала чтобы снять размеры, а во второй раз, чтобывставить стекла в рамы.

— Следите за своими детьми, Фридмен! — буркнул Купи вернулся в дом, а Алекс с виноватым видом посмотрела на Марка.

— Мне очень жаль, — сказала она негромко. Ей былонеловко за Купа.

— Ну и задница этот ваш Куп! — громко сказалаДжессика.

— Джесси!.. — строго одернул ее отец, а Джиммиповернулся к Алекс.

— Я с ней согласен, хотя здесь есть и доля моей вины.Нам следовало пойти тренироваться на теннисный корт. Мне и в голову не моглоприйти, что он… что мы разобьем окно мистера Уинслоу!

— А по-моему, ничего страшного не произошло, —покачала головой Алекс. — Все дело в том, что Куп… не привык к детям. Онтак любит порядок и покой, а дети…

— …А дети его нарушают, — закончил Джимми. —Что ж, остается только пожалеть его, потому что в жизни — в реальной жизни — нипокоя, ни порядка нет. Как правило, нет…

Он знал, что говорил, так как ежедневно имел дело сбездомными сиротами и детьми из неблагополучных семей. В большинстве своем онибыли задиристыми, шумными, непредсказуемыми, но именно это и нравилось Джиммибольше всего.

— Во всяком случае, в моей жизни, — счелнеобходимым уточнить он, но Алекс его отлично поняла.

— В моей жизни тоже мало покоя, — сказалаона. — Но нельзя сравнивать нас с Купом. Он не похож на нас и живет другойжизнью. Во всяком случае, он полагает, что его жизнь — это нечто неизменное,упорядоченное и комфортное… — Тут Алекс вспомнила о статьях в газетах, да иостальные, судя по их лицам, подумали о том же. — Короче, Джейсон, непереживай!.. — решительно закончила Алекс. — В конце концов, этовсего лишь стекло, а не человек. Стекло всегда можно заменить, а человека… —Она замолчала, но было слишком поздно. Роковые слова сорвались с ее языка, иАлекс с виноватым видом посмотрела на Джимми, но тот только кивнул.

— Ты права, — негромко сказал он.

— П-прости… я не хотела… — пробормотала Алексогорченно.

— Ничего страшного, — ответил Джимми. — Тоесть, конечно, это страшно, но… Хорошо, что ты об этом напомнила, потому чтолюди часто забывают даже самые простые истины. Мы слишком привязываемся к вещами ценим только собственные удобства, комфорт, лелеем свои привычки и редковспоминаем, что самое главное — это все-таки люди.

Все остальное — ерунда, мелочь.

— Я сталкиваюсь с этим чуть не каждый день, — тихосказала Алекс, и Джимми кивнул:

— Я тоже. В конце концов я выучил этот урок, хотя мнеэто нелегко далось. — И он улыбнулся Алекс. Она ему нравилась, и он не могпонять, что связывает ее с человеком, который на девять десятых состоит изпритворства, позы, дутого самомнения и эгоизма. Алекс же казалась ему честной,открытой, способной на самопожертвование.