Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
17.30 – оперативный дежурный Северного флота переводит «М. Рудницкого» в режим часовой готовности к выходу в море.
18.30 – развёрнут поисково-спасательный пост на КП Северного флота. Тревога по-прежнему не объявляется.
19.00 – на поиск подводной лодки вылетает морская авиация.
22.00 – подводная лодка не обнаружена – самолёты возвращаются на аэродром.
Ну уж сейчас-то точно забили тревогу, подумаете вы. Не-а. И сейчас не забили.
Вот этот момент, примерно 19.30–21.30, и был бы моментом обнаружения (не спасения я подчёркиваю, а обнаружения) подводников, если бы они начали покидать подводную лодку сразу после аварии в 11.35–11.40. То есть к этому моменту люди провели бы в воде с температурой менее 10 градусов от 8 до 10 часов. Возможно, но маловероятно, кто-то из них ещё не умер бы от переохлаждения.
23.30 – на Северном флоте объявлена аварийная тревога в связи с аварией на АПЛ «Курск».
С момента аварии прошло двенадцать часов.
23.40 – надводные корабли прекратили учения и приступили к поиску подводной лодки «Курск».
00.30 13 августа – «М. Рудницкий» вышел к месту аварии «Курска», имея на борту два спасательных аппарата АС-32 и АС-34.
Аппарат АС-32, отмечу для понимания, не предназначен для проведения спасательных операций, его назначение – поиск подводной лодки и присоединения шлангов ЭПРОН для подачи на подводную лодку воздуха.
На некоторых проектах, но не на проекте 949А – на нём выгородками ЭПРОН могут управлять только водолазы вручную. Глубоководных водолазов на Северном флоте нет ни одного. На флоте есть более новый спасательный аппарат АС-36, но я так понимаю, что о нём просто забыли на текущий момент, а вспомнили только 14 августа и более трёх суток тащили к месту аварии «Курска» плавкраном и буксиром. В итоге доставили его к месту аварии 17 августа, повредив на нём при транспортировке системы гидравлики, наведения, погружения-всплытия и аккумуляторную батарею. Первый раз спуститься к подводной лодке ему удалось только 19 августа.
11.00–13.00 13 августа – командующий СФ адмирал В. Попов дает интервью представителям СМИ и высоко оценивает результаты учений, мастерство моряков и состояние боевой техники. (!)
Для примера я приведу вам действия другого офицера Военно-морского флота, начальника АСС ЧФ кап. 1 ранга Жбанова, в момент аварии на БПК «Отважный» в 1974 году:
«В тот день я находился в штабе флота и на пост прибыл через 3 минуты после объявления тревоги… ситуация с самого начала сложилась непонятной, и я попросил разрешения у ВРИО командующего флотом вице-адмирала В. А. Самойлова убыть в район аварии.
Разрешение я получил мгновенно. Обгоняя на быстроходном ракетном катере суда спасательного отряда, идущие самым полным ходом в район аварии, я принял доклады их командиров о готовности к проведению спасательных работ, отдал необходимые распоряжения. На борту дежурного ракетного катера, управляемого капитан-лейтенантом В. Исаковым, на котором я прибыл в район аварии, находились боевые ракеты, и ему от имени В. Х. Саакян, было запрещено подходить к аварийному кораблю, на котором продолжал в пламени пожаров взрываться боезапас. Я был вынужден прыгнуть в море и вплавь добираться до ошвартованного к борту „Отважного“ противопожарного судна, экипаж которого под руководством командира старшего лейтенанта И. X. Нагервадзе сдерживал распространение пожара в носовую часть аварийного корабля».
И так далее. Вы можете найти его рассказ в Сети и почитать для того, чтобы сравнить его действия с действиями командных сил Северного флота в 2000 году. Благодаря решительности и настойчивости Жбанова, его способности быстро принимать решения и настаивать на их выполнении часть экипажа «Отважного» была спасена, но по результатам разбора он получил строгий выговор «за недостаточную инициативу».
Я не буду подробно разбирать действия спасателей «М. Рудницкого». Я и так и сяк рассматривал этот вопрос, читал разные интервью и источники и могу сказать лишь одно – люди работали почти неделю не покладая рук. И я не усматриваю их личной вины в том, что работали они на технически неподготовленных аппаратах и с тем уровнем профессиональной подготовки, который у них был. Кроме того, я хочу, чтобы вы понимали, что они лишь исполнители так называемой спасательной операции, а не творцы её. А творцы её, при критическом рассмотрении данного вопроса, вообще не понимали, что делают. Самое подходящее слово для описания спасательной операции – хаос.
Зайдите в любую пожарную часть вашего города, каким бы маленьким и захолустным он ни был, и спросите любого РТП, который в данный момент дежурит, что нужно делать в первую очередь при поступлении сигнала об аварии (в случае с РТП – пожара, но это – частность) и какие первичные мероприятия проводятся, а потом сравните с тем, что делали руководители спасательной операции К-141. Если вам лень идти или вы верите мне на слово, то я отвечу вам, что первое мероприятие, которое проводится всегда и без исключений, – это разведка.
Определяются источники аварии, её размер, а также количество и местонахождение выживших или терпящих бедствие людей. А теперь прочитайте хронологию действий спасателей «М. Рудницкого» (в данном случае я имею в виду не моряков этого судна, а руководителей операции) и да, сравните их действия с действиями норвежских спасательных судов «Нормонд Пионер» и «Сивей Игл».
Первый спуск аппарат АС-34 попытался осуществить в 17.30 13 августа. К этому времени даже с момента объявления тревоги уже прошло восемнадцать часов, и единственным шансом спасения моряков «Курска» уже в этот момент были подача воздуха и тепла в отсек-убежище (либо другой отсек, где могли находиться выжившие, что и должна была установить разведка) – температура на глубине 100 метров, а следовательно и в отсеках ПЛ, около ноля градусов, запас средств регенерации воздуха ограничен. Вместо этого аппараты бесконечно продолжают пытаться пристыковываться к люку 9 отсека. А им больше и ничего не остаётся делать – глубоководных водолазов (которые могут работать на глубинах более 60 метров) на флоте нет ни одного, выгородками ЭПРОН 949А проекта может управлять только глубоководный водолаз.
Глубоководные водолазы, сокращённые за ненадобностью и из-за недостатка средств для поддержания их готовности, в это время штурмуют штабы ВМФ в Москве и Санкт-Петербурге, требуя отправить их к месту аварии и выражая готовность рисковать своими жизнями для спасения моряков, терпящих бедствие. ВМФ откровенно врёт и отвечает им, что в их услугах он не нуждается и у него всё есть для проведения спасательной операции.
Я думаю, что уже в этот день решение о том, что спасать никого не будут, принято, и главной задачей полагается делать хорошую мину при плохой игре.
14 августа (по другой версии 16 августа) спасатели доложили о том, что их действия затруднены из-за ухудшившейся метеообстановки. Командующий СФ доложил президенту о том, что спасательная операция невозможна. Президент дал распоряжение принять помощь иностранных государств. Двое суток ушло на согласование каких-то моментов по принятию этой помощи. Двое суток на согласование, подумайте об этом, может, у вас получится это как-то логически объяснить.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
