Он хрипло застонал, обнял ее правой рукой и жадно приник к ней.
— Я люблю тебя, — выговорил он срывающимся голосом. — Я так люблю тебя, Лотти…
Их губы слились в пылком поцелуе. В порыве чувств он и не вспомнил, что в комнате они не одни. Лотти смущенно отстранилась и засмеялась.
— И я люблю тебя, — прошептала она. — Нет, не здесь, дорогой, — дома нам хватит времени…
Ник снова зажал ей рот поцелуем. Для Лотти перестало существовать все — кроме шестифутового сильного мужского тела. Понимая, что Ника ей не переубедить, Лотти стала успокаивающе поглаживать его по широкой спине. Ник, тяжело дыша, осыпал ее страстными поцелуями. Лотти пыталась утешить его, перебирала волосы на затылке, отвечала на поцелуи. Он повторял хриплым голосом между поцелуями ее имя, как молитву. И каждый раз, когда она пыталась ответить, он вновь заставлял ее замолчать, приникая к се губам.
— Сидней… — позвал сэр Грант после продолжительной паузы, деликатно прокашлялся и повторил:
— Сидней…
Ник не сразу поднял голову.
Лотти уперлась ладонями ему в грудь, он наконец ослабил объятия. Раскрасневшаяся и смущенная, Лотти огляделась и обнаружила, что Сейер с живым интересом смотрит в окно, а Дэниел незаметно покинул кабинет.
— Простите, но я вынужден помешать вашему воссоединению, милорд, — заговорил сэр Грант. — Я хотел бы узнать, что произошло с Раднором, где он сейчас и почему вес платье леди Сидней в крови.
Вспомнив, в каком состоянии ее одежда, Лотти смутилась и поспешно закивала. Оставаясь в объятиях Ника, она объяснила:
— Лорд Раднор мертв. Он привез меня к себе домой, разговор продолжался несколько минут, потом он совершил самоубийство.
— Каким образом? — спокойно уточнил сэр Грант.
— Застрелился. — Лотти задрожала, се волнение передалось Нику. — Мне нечем объяснить его поступок — разве что помутнением рассудка. Я распорядилась, чтобы слуги не трогали труп, — очевидно, вы пришлете на место происшествия сыщика.
— Вы поступили совершенно правильно, миледи, — кивнул сэр Грант. — Можно задать вам еще несколько вопросов?
— Завтра, — решительно вмешался Ник. — На сегодня с нее хватит. Ей необходим отдых.
— Я охотно отвечу на все ваши вопросы, — заверила Лотти, — но лишь в том случае, если вы пошлете за врачом — чтобы он осмотрел руку лорда Сиднея, а заодно и нашего лакея.
Сэр Грант понимающе прищурился:
— Я сейчас же велю привезти доктора Линли.
— Я сам разыщу его, — вызвался Сейер и поспешно покинул кабинет.
— Превосходно, — заключил Морган и снова повернулся к Нику:
— А пока мы ждем Линли, милорд, будьте любезны объяснить, где и как вы повредили руку и почему от вас несет так, словно вы слонялись вдоль Флит-Дич.
* * *
Гораздо позднее, провалявшись в постели и проговорив несколько часов кряду. Ник рассказал Лотти, о чем думал в роковые минуты, очутившись на волосок от гибели в здании старого склада. Лотти слушала, положив голову ему на плечо и медленно перебирая волоски на его груди. Голос Ника звучал хрипло и сонно — от снадобий, которыми доктор Линли напичкал его, прежде чем наложить лубки на сломанные пальцы. Ник принял лекарство только потому, что в противном случае его пообещали напоить им насильно, взяв за руки и за ноги, — Сейер и Морган охотно вызвались помочь.
— Никогда еще я не испытывал такой острой жажды жизни, как в те минуты, когда висел на гнилой балке, — признался Ник. — Мне было невыносимо думать, что больше я никогда не увижу тебя. Я жалел о впустую потраченном времени, которое мог бы провести с тобой. Только бы видеть тебя рядом — больше мне ничего не надо.
Пробормотав ласковые слова, Лотти поцеловала его в плечо.
— Помнишь, когда-то я объяснял, что служба на Боу-стрит мне необходима? — спросил он.
Лотти кивнула:
— Ты говорил, что привык к риску и опасностям.
— Так вот, я избавился от этой привычки, — сообщил Ник.
— И слава Богу! — Лотти улыбнулась, приподнимаясь на локте. — Потому, что я слишком привыкла к тебе.
Ник провел ладонью по ее шелковистой спине.
— А еще я знаю, какое желание хотел бы загадать:
Лотти озадаченно нахмурилась, длинные пряди ее волос рассыпались по его груди и плечам.
— Желание? О чем ты?
— Помнишь Колодец желаний?
— Да, да! — Лотти наклонилась и поцеловала его в грудь, вспоминая чудесное утро в лесу. — В тот день ты так и не загадал желание.
— Потому что не знал, чего хочу. А теперь знаю.
— А мне скажешь? — ласково спросила она.
Он обхватил ладонью ее затылок и потянулся к ее губам.
— Я хочу только одного — любить тебя всю жизнь, — прошептал он, прежде чем их губы соприкоснулись.
Эпилог
Через час после рождения мистера Джона Роберта Кэннона сэр Росс вынес его в гостиную, где собрались родные и друзья. Спящего малютку, завернутого в одеяльце, отделанное кружевом, встретил хор негромких радостных восклицаний. Передав тугой сверточек своей сияющей матери Кэтрин, сэр Росс с блаженным вздохом опустился в кресло.
Глядя на него, Ник отметил, что никогда еще не видел сэра Росса таким изможденным и ветревоженным. Бросив вызов всем традициям и условностям, сэр Росс не отходил от жены на всем протяжении родов — он просто не мог ждать за дверью, зная, что она страдает. И вот теперь, со встрепанными черными волосами и без привычной самоуверенной усмешки, сэр Росс выглядел гораздо моложе. Он вдруг превратился в самого обычного мужчину, которому срочно необходимо выпить.
Ник протянул ему стакан бренди.
— Как Софи?
— Гораздо лучше, чем я, — признался сэр Росс, с благодарностью принимая стакан. — Спасибо. — Жмурясь от удовольствия, он сделал большой глоток жидкости, обещающей покой его измученной душе. — Господи, не понимаю, как женщины выдерживают такое… — пробормотал он.
Совершенно незнакомый с тонкостями деторождения, Ник озадаченно нахмурился и пересел поближе.
— Софи долго мучилась?
— Нет, по, по-моему, даже самые легкие роды — настоящий подвиг Геракла. — Немного успокоившись, сэр Росс потягивал бренди. Удивляя Ника неожиданной словоохотливостью, он продолжал:
— Мужьям следовало бы бояться даже подходить к постели жены, зная, к чему это в конце концов приведет. Во время схваток я был готов прикончить себя за то, что подверг Софи такой пытке. — Он криво усмехнулся. — Но рано или поздно низменная натура все равно побеждает…
Ник с внезапным беспокойством оглянулся на Лотти. Вместе с остальными женщинами она ворковала над малышом, сияя ослепительной улыбкой. Одну ладонь она держала на округлившемся животе, где росло их дитя. Почувствовав взгляд мужа, Лотти подняла голову, улыбнулась ему и проказливо сморщила нос.
