Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 114
Это Польза.
Символ Двапара-Юги, Медного Века, символ Эры Опеки, когда сила Закона иссякает наполовину и Польза приходит объяснить невеждам, что следует, а чего не следует делать.
Ты с ужасом ждешь явления кривой сабли из черного железа - знака Кали-Юги, Эры Мрака, Эпохи Разрушения - но этого не происходит.
И ты с облегчением понимаешь: час не пробил.
…Троица стоит пред тобой.
Любовь, Закон и Польза.
Триварга, три опоры и три ценности бытия. Юноша с цветочным луком улыбается исполину-Закону, подходит к нему и легонько гладит пальцами по щеке. Жужжат пчелы-тетива, распускаются благоухающие наконечники стрел, и лазурные одеяния переливаются всеми оттенками весеннего неба. В ответ Закон бьет Любовь кулаком в лицо. Слышен слабый хруст, венок падает в грязь с головы юноши, а тебя передергивает - вспоминается сломанный нос мальчишки Панчалийца. И воспоминание почему-то насквозь пропитано омерзением. Но в следующую секунду Любовь кошкой отпрыгивает назад, страшно улыбается окровавленным ртом, и вот три стрелы из пяти, одна за другой, поражают грудь исполина, украшенного знаками всех варн.
Гигант шатается, но падать не спешит. Из-за его спины ужом выныривает Польза, и весы гибкого красавца с бегающими глазками летят в голову Любви.
Драка. Постыдная, мерзкая драка, базарное толковище, непристойность… позор.
Закон и Польза теснят Любовь, сбивают наземь, вяжут руки измочаленными веревками, пыль скрывает всю троицу, пыль, пелена… Стяг с изображением макары падает, ноги топчутся по нему, и когда ты вновь видишь исковерканную Любовь, то черты юноши кажутся тебе знакомыми: насильник-убийца, раджа-изверг, бесстыдно обнаженный экзекутор, безумный воин с палицей…
Видения твоих снов.
Призраки Искуса.
И запоздалым пониманием приходит: в иных обличьях не вырваться. Стать уродом, стать выродком, стать кем угодно, пусть даже зверем, пусть даже чудовищем - лишь бы свобода!
В этот момент песнь об испепеляющем чувстве, которую мурлыкала тебе мгла, баюкая на руках, кажется кощунством.
Насилием над сутью.
Когда понимание становится острым как бритва и ты больше не в силах терпеть, ты видишь, как Польза берет из ничего кривую саблю, полумесяц черного металла, и всаживает на треть в спину Закону.
Исполин дико вскрикивает, грозя обрушить опоры Вселенной, валится на колени и каменеет над недвижной Любовью.
Гибкий красавец-победитель стоит над ними. Четыре руки у него, и четыре лица теперь у Пользы: собственный лик, и лик юноши с цветочными стрелами, и лицо исполина в одеяниях цвета старой бронзы, и череп с измазанным кровью ртом.
Рот в крови похож на рот Любви после удара Закона.
Четырехликая Польза тихо смеется, звеня браслетами, а ты не можешь оторвать взгляда от кривой сабли - черного символа Эры Мрака.
Которая пришла.
В тебя.
- …все мы - дети случая, обстоятельств и чьей-то злой воли. Все. Без исключения.
- Тебя ударить еще раз?
- Не надо, Учитель. Смешно: я зову тебя Учителем, и мне кажется, слово это расплескивается брызгами, не касаясь того старика, что сидит передо мной и строгает деревяшку! Ты выходишь из этого слова сухим, будто фламинго из воды.
- Ну и что?
- Ничего… мне даже нравится. Нравится? Еще день назад я не понимал, что значит "нравится". Может быть "полезно" или "вредно", может быть "достойно" или "недостойно", может быть… Конечно же, если я упаду тебе в ноги и стану молить отдать мне Топор-Подарок, ты откажешь?
- Откажу.
- А если я решу предаться дичайшей аскезе во имя Шивы и выклянчить у Синешеего еще один топор, ты скажешь мне, что я глупец?
- Ты глупец.
- Правильно. Все правильно… Да и дело, в сущности, не в топоре.
- Дело не в топоре. Я ношу его сейчас лишь из благодарности и еще потому, что я - Рама-с-Топором. Но мне, чтобы понять это, понадобилась почти вся жизнь.
- Я всегда быстро схватывал науку. Даже такую… Сегодня я заглянул в себя. До того я смотрел вокруг и собирал подаяние - знанием, умением, тайными мантрами или искусством управлять слонами! Даже предаваясь созерцанию, я смотрел в себя и видел все что угодно, кроме самого себя! Закон накладывал на мои глаза повязку, а Польза завязывала концы у меня на затылке.
- Ты полагаешь, что сегодня изменился?
- Нет. Я не изменился. Я по-прежнему Дрона, сын Жаворонка, Брахман-из-Ларца. Я - былой. Измениться я смогу лишь чуть-чуть. Да и то не скоро… Если завтра я кинусь в разгул, плюну в рожу Закону или отдавлю Пользе ее любимую мозоль - это будет глупо. Прежняя милостыня, пущенная на попойку. Разница в одном: на сей раз милостыню подал мне ты. Но ведь это не в счет?
- Это не в счет.
- Ты видел все, что видел я?
- Ты стоял, держа мой топор. Не более.
- И хорошо, что не видел… Во мне есть плод, в котором живет червь. Они оба есть, и оба во мне: плод и червь. Плод находился во мне от рождения среди многих других плодов, а червя подпустили для каких-то червивых целей. До сих пор я боялся попробовать сочную мякоть - а вдруг осквернюсь, вкусив червя? Боялся, сам не зная об этом. Я больше не боюсь. Учитель… Ведь червь тоже не боится! И отличается от меня одним: он ест, а я боюсь… Будем есть вместе.
- Мне нечего ответить.
- Тогда молчи. Нет, не так. Скажи мне последнее, прежде чем я испрошу у тебя разрешения и покину пределы Махендры, лучшей из гор! Там, в Начале Безначалья, когда ты пригоршнями швырял в меня сокровища Астро-Видьи… это не было подачкой?
- Подачкой было одно - последний удар кулаком.
- Врешь!
- Ты действительно изменился, Дрона. Разве так говорят с Учителем или хотя бы просто со старшим? Конечно, вру. И смеюсь сейчас не над тобой, так что можешь не интересоваться причинами.
- Прости… Наверное, я плохой ученик. Плох тем, что слишком хорош. Сходясь с тобой на равнине, я ощущал себя зеркалом, водной гладью, начищенным щитом, ты отражался во мне, каждый твой удар, каждый поступок, и я сам не заметил, как частично отразил и твой огонь, пламя твоей неистовой души. Отразил, впитав в себя. Зеркало стало мутным, да?
- Вряд ли. Но мой предыдущий ученик чувствовал себя пауком, занятым ловлей мух. Ему, которого ты знаешь под именем Гангеи Грозного, это не мешало. Паук и зеркало… что дальше?
- Паук и зеркало… Смешно: я чувствую себя пауком, когда вершу обряд и заставляю… заставляю…
- Мальчик мой, заканчивай начатое! Ты хотел сказать: "Заставляю богов выполнить свои прямые обязанности!" Ты запамятовал - я тоже брахман, и не самый плохой. Все, что знает Хотравахана из Шальвапурской обители, знаю и я. Тем паче что без напоминания опытных брахманов небожители сперва увиливают, а потом и вовсе машут рукой на эти самые прямые обязанности! Сам ведь знаешь: слово "брахман" означает "жрец-хранитель"… а там рукой подать и до "жреца-охранника". Охранять - не менее почетно, чем хранить. Люди забыли об этом, и боги забыли об этом, и я боюсь, что скоро явится некто, возжаждав наполнить старое слово новым смыслом. Тогда охранник превратится в надсмотрщика. Видишь, как я заговорил! Хоть в Веды заноси, для поучения…
Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 114
