Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 75
– Э, совсем не туда ты, парень, едешь, – ответил мужик с иссиня-черным бритым лицом и висячим носом. – Тебе надо на шоссе вернуться, да? Потом два квартала в сторону Королева проедешь. Налево повернешь на Коммунистическую… По ней поедешь и в лес упрешься. Вот там твоя Главная начинается.
– Спасибо тебе, мужик.
– Слышь, а ты меня до станции не подкинешь? Замерзаю я тут.
– Не могу, спешу я очень.
Диме пришлось захлопнуть дверцу перед самым носом прохожего. Тот сплюнул себе под ноги, развернулся и пошкандыбал в сторону неведомой Полуянову станции. Откуда-то издалека донесся тонкий свист электрички.
Журналист развернулся. В точности следуя указаниям прохожего, через десять минут он нашел-таки улицу Главную.
Она шла вдоль опушки леса. Рядом начинался заповедный простор Лосиного острова.
Один-единственный фонарь освещал улицу Главную. Справа от заснеженной дороги тянулись разномастные заборы, слева – самый натуральный лес.
Там и сям – то на участках, то рядом с заборами – возвышались вековые сосны. На их макушках притаились белоснежные шапки. В лес уходила просека. Вдоль нее росли ели, тяжко прогибая ветви под снегом.
«Подходящее местечко для маньяка-убийцы», – подумалось Диме. Он открыл дверцу и выкарабкался из машины. За городом зима оказалась совсем иной, чем в столице: чище, белее, прозрачнее и намного холоднее.
Первый же вдох захолодил легкие и заставил смерзнуться волоски в ноздрях.
Дима поднял голову кверху и с удивлением увидел россыпь звезд. Их было, наверное, в миллион раз больше, чем над Москвой. И еще здесь светила луна, соперничая по яркости с единственным фонарем.
«Куда я приехал? – пронеслось в голове у Полуянова. – Что я буду здесь делать один?»
* * *
Тот момент, когда Надя грохнулась на ступени, стал поворотным в ее настроении. До того она – несмотря на то, что напала на маньяка, – все-таки воспринимала происходящее чуть отстраненно. Как игру. Будто все происходило не всерьез. Словно это они с Димкой дурачатся, играют в «маньяка Михасевича». (Полуянов тогда хватал ее сзади за плечи, выл: «Я маньяк Михасевич, я буду пить твою кровь!» – а она верещала: «Ой, ой, сдаюсь, не надо!» Ей тогда лет восемь было, а Димке – двенадцать…) Но сейчас, грохнувшись всем телом на ступеньки – в двух шагах от заветной двери, – Надя вдруг отчетливо поняла, что все происходит до ужаса всерьез. Что идет борьба не на жизнь, а на смерть. На ее жизнь и на ее смерть.
Инстинктивно она вырвала свою лодыжку из руки похитителя и перевернулась на спину. Острые грани ступенек впились в ребра. Маньяк почти нависал над ней. Низ его лица и марлевая повязка были залиты кровью. Кровь была и на его правой ладони. Он протягивал к Наде руки. Он готов был обрушиться на нее сверху.
И тут Надя, собрав все свои силы и всю волю, ударила похитителя ногой в живот или даже ниже – туда, где заканчивался салатовый хирургический фартук. Маньяк вскрикнул от боли и согнулся.
Этого времени Надежде хватило, чтобы вскочить на ноги и в два прыжка добраться до двери. Всем телом она навалилась на нее. Дверь неожиданно легко распахнулась, и девушка очутилась в большом полутемном и холодном помещении.
Она захлопнула за собой дверь, отрезая себя от оставшегося на ступеньках маньяка. Поискала глазами – не видно ни ключа, ни засова. Ей не запереть дверь. Надя огляделась: может, обнаружится что-нибудь, чем можно подпереть створку?
Помещение, в которое она попала, было гаражом. Его освещала тусклая лампочка в плафоне над дверью, из которой она выскочила. И ничего подходящего для борьбы. Ни палки, ни шкафа…
В гараже помещались две большие машины – одна черная, а другая белая. Обе были повернуты носами к наглухо закрытым железным воротам. Надя бросилась к выезду мимо боков машин. Пар вырывался из ее рта.
А за спиной проскрипела и грохнула дверь. Маньяк продолжал преследовать ее.
Надя всем телом ударила в железные ворота гаража. Они металлически загудели, но не поддались. И рядом – никакой калитки, ведущей во двор.
Надежда в ужасе оглянулась. Похититель медленно шел к ней по узкому проходу между двумя машинами. И, несмотря на то, что он так и не снял окровавленную марлевую повязку, закрывающую низ лица, по глазам было видно, что он ухмыляется. Его приближение было вдвойне страшнее оттого, что оно происходило в полном безмолвии. Маньяк не произносил ни слова, только улыбался.
В отчаянии Надя нащупала в кармане джинсов железные шары от кровати. Вытащила один, размахнулась и метнула, целя в голову маньяку. Тот легко увернулся от снаряда – шарик с грохотом ударился о заднее крыло машины и покатился по полу.
Надежда кинулась налево вдоль запертых ворот. Она уже ничего не пыталась разыскать, что могло бы послужить ей оружием. Бежать! Она думала только о том, чтобы сбежать, спрятаться от маньяка, увернуться от его окровавленных рук!..
В углу гаража Надя наткнулась на дверь. Сзади она слышала легкие шаги мужчины. Если бы он прибавил шагу или побежал – он бы в два счета догнал ее. Однако похититель почему-то не торопился – он шел размеренно и неотвратимо, словно в страшном сне.
Надежда распахнула дверь. За ней, в узком колодце, располагалась железная винтовая лестница, ведущая куда-то наверх. Девушке ничего не оставалось делать, кроме как побежать по ее ступеням.
На повороте, который совершала лестница, Надя увидела, что преступник следует за ней. Их разделяло семь-восемь ступеней. Из последних сил, тяжело дыша, Надя попыталась бежать быстрее.
Еще одна дверь – видимо, ведущая на второй этаж. Надя распахнула ее.
Перед ней предстала большая комната – величиной с находящийся внизу гараж. В углу поблескивали красные угольки в черном чреве камина. Возле него валялось пять-семь поленьев. Комната, видимо, задумывалась как гостиная – однако назвать ее таковой сейчас язык не поворачивался. Кроме ободранного дивана, стоящего метрах в трех от камина, никакой мебели в комнате не было. Зато лежала груда длинных досок, стояло несколько мешков с цементом и связка пластиковых труб. Оба окна, имеющиеся в комнате, были задрапированы черными шторами.
Сзади мерно прогремели ступеньки. Грохот сменился тихими шагами. Преследователь, поняла Надежда, также оказался в комнате. Он тяжело, со свистом, дышал.
И тогда Надя решилась. Она схватила одно из поленьев, лежащих у камина, и кинулась к окну. Не раскрывая штор, ткнула в них деревянным тараном. Послышался веселый звон разбитого стекла. Из-за портьеры дохнуло холодом.
Сзади все ближе слышались размеренные шаги маньяка.
Надя откинула гардину. За окном была ночь. Небольшой заснеженный двор освещался прожектором. Дальше угадывался высокий забор – и лес.
В окне образовалась изрядная дыра. В нее можно было бы пролезть, но… К громадному разочарованию Нади, проем был защищен толстой декоративной решеткой. Ее прутья оказались настолько плотно расположены друг к другу, что никакой возможности протиснуться сквозь них не было.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 75
