Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 79
Вот теперь я тону в океане счастья. Как только Эдриан скрывается за дверным проемом, я снова выдыхаю с облегчением, и вместе с согретым воздухом меня покидают все мои страхи и сомнения. Я улыбаюсь, сомкнув веки, и если честно, до сих пор не могу поверить в то, что сейчас происходит. Я познакомилась с мамой Эдриана. С самым дорогим, самым важным человеком в его жизни. И только теперь я понимаю, что ему было гораздо тяжелее в минувшие минуты знакомства, чем мне. Он не меньше меня волновался, переживал и, наверное, нередко ловил себя на мысли: а вдруг что-то пойдет не так? И как быть, если он окажется прав? Чью сторону принять? Кого ранить?
Из кухни доносится аромат свежего кофе. Я решаю последовать за ним, немного прогуляться по дому. Достигнув одной из комнат, что находится вблизи кухни, я слышу голоса Эдриана и Элеонор.
– Она такая молодая. Сколько ей, я забыла?
– Восемнадцать.
– Всего восемнадцать. Совсем ребенок. Тебе через четыре года тридцать, тебе нужно думать о детях, а не встречаться с детьми.
– Она не ребенок, мам. Она достаточно взрослый, мудрый человек.
– Хорошо, хорошо. Возраст в наше время действительно уже не главное… Ну а ее болезнь?
– Джина не больна.
– Ладно, ее недуг? Ты с этим справишься?
У меня болезненно сжимается сердце.
– Мам, я не понимаю, что ты хочешь от меня услышать?
– Эдриан, я просто хочу быть уверена в том, что ты осознаешь, на что идешь. Я прекрасно знаю, каково это жить с инвалидом. Вспомни своего отца. Это непросто жить с человеком, который нуждается в тебе больше, чем ты в нем. Поэтому я хочу убедиться в том, что ты справишься и не искалечишь до конца жизнь девушки.
Выдержав небольшую паузу, за которую я уже успела посчитать количество тревожных ударов сердца, Эдриан отвечает:
– Я люблю ее, мам. Люблю. И ты даже не представляешь насколько сильно.
Слезы полились одна за другой, а по телу пробежала приятная дрожь, даруя тепло.
– Тогда я искренне счастлива за вас, – говорит Элеонор. – Береги ее.
Эдриан и Элеонор возвращаются и обнаруживают меня сидя на том же самом месте, где мы изначально вели разговор. Интересно, по моим пылающим щекам можно догадаться, что я только что проделала марафон от кухни до гостиной, в страхе, что меня заподозрят в наглом подслушивании?
Как же мало прошло времени с моей аварии, а я уже успела возненавидеть весь мир и оттолкнуть от себя все проявления жизни, с таким же отвращением, как в метро ты отталкиваешь пьяного бродягу, что уселся рядом с тобой, положив голову на твое плечо. А потом я успела полюбить этот мир, принять его и себя. И до этого дня, наверное, я полагала, что на этом трудности моего бытия закончены, но оказалось, что принять себя – это еще не все, теперь нужно, чтобы тебя приняли другие. И я могу понять Элеонор, которая беспокоится за Эдриана. Каждая мать хочет видеть рядом со своим сыном роскошную женщину, под стать ему. И после того, что я услышала несколько минут назад, я уже не могла спокойно сидеть на месте. Да, ее последней фразой было «Я счастлива за вас», и сказала она это с той же присущей ей чистосердечностью, но, несмотря на это, в ее мягком, нежном тоне проскальзывали нотки сомнения и предостережения. Она сейчас смотрит на меня, что-то вновь рассказывая о своей жизни, а в глазах ее я вижу разочарование. Как же больно осознавать, что я не являюсь той, которую она желала, той которую она бы с радостью приняла. Я обращаю свой взгляд на Эдриана, а он смотрит на меня в ответ с той же любовью и проникновенностью.
Я выдыхаю с небывалым облегчением, когда мы, наконец, прощаемся с Элеонор и трогаемся с места, но оказывается, на этом «приключения» не заканчиваются, Эдриан вновь затевает какой-то сюрприз, куда-то везет меня, но я уже не в силах нападать на него с вопросами, поэтому я послушно сижу, раскинувшись в пассажирском кресле, и наблюдаю за дорогой, с трудом сдерживая волнение. Мы едем по дороге, по бокам которой могучей стеной растут деревья с мшистыми стволами, солнце пробивается сквозь острые темные ветки и листья. Близится закат.
Эдриан останавливается у дома, затерянного в глухой, непроницаемой чаще.
– Что это за место? – испуганно спрашиваю я, оглядываясь вокруг.
– Ты не пугайся, это не логово маньяка. Я привез тебя сюда, в это место, потому, что для меня оно очень много значит. Этот дом построил мой отец. Он с рабочими трудился с раннего утра до поздней ночи, чтобы мы с мамой, переехав из Монтреея в Льюис, уже могли спокойно въехать в этот дом и жить, видя окружающую красоту. Мама всегда мечтала о доме вдали от цивилизации, и отец претворил ее мечту в жизнь. Мы здесь жили некоторое время, до его болезни. Нужно было постоянно ездить на обследования, процедуры, а порой приходилось вызывать врача ночью на дом, когда отцу становилось хуже, а сюда добраться очень непросто. Поэтому мы и переехали в тот дом, где живет сейчас мама.
В этом доме мы остановились на два дня. И эти два дня были преисполнены любви и нежности. Мы вставали с первыми лучами солнца, бродили по лесу, собирая ягоды, которыми можно было украсить оладьи, что мы с Эдрианом готовили на завтрак. Днем нас ждала прогулка до озера, в ходе которой мы любовались удивительными растениями, что растут в этой молчаливой обители. Вернувшись с прогулки, мы исследовали каждый уголок дома, Эдриан делился своими воспоминаниями из детства, а вечером вновь вдвоем проводили время на кухне, вместе готовя ужин (я научила его готовить бириани с овощами и соусом карри. Это блюдо обожает делать моя мама, а рецепт ей поведала моя бабушка, которая провела несколько недель в Индии, на лечении у местного знахаря, и вернулась одухотворенная и с толстой тетрадкой записанных наспех рецептов местной кухни, среди которых и красовался бириани), а после следовала длинная-длинная ночь…
Глава 29
Проходят недели. Дни, бедные на развлечения, мы с ребятами разбавляем совместным времяпрепровождением: то в баскетбол сыграем, то фильм посмотрим, то наведаемся в столовую и уговорим одного знакомого повара, чтоб тот пожарил нам пару блинчиков из муки, потому что у нас был праздник – Мардж прислала Брису письмо! Он был таким счастливым, а вместе с ним и мы. В письме она написала, как сильно скучает по нам и что скоро обязательно приедет в гости, как только пациентов в ее птичьем госпитале станет чуть поменьше.
Также я решила не терять зря время и начать готовиться к поступлению, ведь за месяцы лечения, пропадания в больницах и реабилитационном центре я начала немного забывать тот материал, что пригодится мне на экзаменах. Я поручила Фелис отправиться в ближайший книжный магазин и купить мне несколько книг по философии, литературе и высшей математике. Измотанная после процедур, я каждый день возвращалась в свою комнату и занималась по несколько часов. Хотя я с трудом могу назвать то, чем я занималась, «занятием», скорее сюда больше подходит слово «пытка».
Да, я сама не могу поверить в то, о чем думаю, но подготовка к экзаменам для меня становится настоящей пыткой, хотя совсем недавно учеба доставляла мне истинное удовольствие. Я начинаю читать определенный параграф, сначала вроде все идет хорошо, я улавливаю суть, но затем на меня обрушивается громоздкая усталость, и я теряю тягу к изучению чего-либо. Я вижу буквы, но они растекаются по страницам, я забываю каждое новое слово, которое мне удается прочесть, а еще через несколько мгновений я и вовсе забываю, какую книгу читаю и зачем вообще я ее взяла в руки. И ко мне вернулась моя старая, вредная знакомая – головная боль. Она настолько сильная, что кажется, будто кто-то беспрерывно бьет мне булыжником по голове. Я чувствую, как слова врезаются острыми лезвиями мне в мозг, вонзаясь так глубоко, что больно даже веки сомкнуть. Я не могу сосредоточиться ни на чем, и меня это очень сильно пугает. Раньше такого со мной не было. Да, после автокатастрофы у меня были головокружения, боль, бессонница, но при этом я могла читать, что-то запоминать, а сейчас…
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 79
