— Вы все имеете возможность, — объявил герцог, — сослужить великую службу их величествам.
Протянув тонкую длинную руку, он сорвал с окна занавеску и уронил на пол. Дрожащим пальцем он указал на плавучую кофейню «Приют Лорел» и произнес:
— Следуйте за ними.
«Ч» ЗНАЧИТ «ЧЕРТ БОЗЬМИ»
— «Головы королев» отдают швартовы, — сказала мисс Кайтли. — Странно, по расписанию они стоят на Барахольной улице еще час.
— Может, хотят присоединиться к нашему конвою? — предположил Пертеллис, вглядываясь через монокль в отверстие в стене.
— Что-то я сомневаюсь, мистер Пертеллис. Туда ходят отъявленные роялисты. Они хлещут розгами горничную, пролившую чай, и скорее задавят ребенка, чем согласятся запачкать колеса своей кареты. Не понимаю, с чего им защищать нас?
Открыв люк в крыше, Блит спустил веревочную лестницу и, поднявшись по ней, выглянул наружу.
— Там у окон выстраиваются мужчины, — сообщил он. — Судя по форме, гвардейцы герцога.
— Этого я и боялась, — тихо сказала мисс Кайтли. — Им понадобится время, чтобы обойти по траверзу другие суда, они не смогут отрезать нам путь, зато пристроятся сзади и возьмут нас на буксир. Их паруса гораздо больше наших. Давайте двигаться к порту, мистер Столрес.
Плавучая кофейня «Головы королев» была выкрашена в светло-зеленый цвет. По сравнению с «Приютом Лорел» это судно имело более низкую осадку и шло быстрее, а на корме у него размещалась веранда со столиками. Сейчас на веранде притаились два человека. Внезапно их заволокло облачком дыма и прозвучал выстрел.
— Что это было? Они стреляли нам, призывая сдаться?
— Нет! Смотрите на «Манок»!
Рулевой «Манка» упал на штурвал и схватился за бедро, на котором появилось алое пятно. Матросы взяли его на руки и унесли на нижнюю палубу, а корабль стал безвольно крутиться на месте.
— Их паруса поймали ветер, а корабль лишился рулевого.
— Прямо на них идут «Трезвенник» и «Веселые кальмары», — прошептала мисс Кайтли. — Если там не поняли, что случилось, они столкнутся.
Вскоре из кухни «Приюта Лорел» уже нельзя было разглядеть «Манок», зато с реки раздался громкий треск. Все вздрогнули.
— «Трезвенник» увернулся, — сообщил Столрес с крыши, — но он стоит с наветренной стороны. «Веселые кальмары» въехали в «Манок», оба потеряли ход. «Головы королев» их обходят, команда крепит кливер на бушприте. Шкипадам, они взяли парус на гитовы и идут на нас.
То, что обе кофейни двигались со скоростью пьяной черепахи, лишь добавляло напряжения — все равно что убегать от убийцы по колено в патоке.
— Я быстрее скачу на дохлой лошади, — пробормотал Блит.
Прозвучал очередной выстрел, лодка из оцепления получила пробоину ниже ватерлинии и отвалила к берегу. Между «Головами» и «Приютом» никого не осталось. В «Приюте» оценили ситуацию и тоже взялись за оружие, сразу выбив окна в «Головах». Но преследователи неумолимо приближались.
По крыше что-то ударило и заскребло.
— Что там?
— Абордаж! — воскликнул Блит. — Они загарпунили нас.
Он полез по веревочной лестнице на крышу.
— Этого стоило ожидать, — прозвучал его голос сверху.
Кухонная дверь открылась, и мисс Кайтли скомандовала:
— Девочки! Все на кухню.
Она осмотрелась, словно ища оружие.
— И вы тоже, — сказала она Кленту.
Всем троим она дала черпаки, Кленту — самый большой. А затем открыла крышку люка, куда недавно спускали корыто с Мошкой, и все увидели констебля. Тот одной рукой держался за веревку, а другой доставал пистолет. Девушки взвизгнули и принялись молотить его по голове черпаками, отчего констебль выронил пистолет, а когда Клент облил его горячим кофе, он разжал хватку и, грязно ругаясь, свалился в реку.
«Злой рок преследует нас на холщовых крыльях, — подумал Клент, привалившись спиной к стене и утерев лоб. — Похоже, я умру, защищаясь ложкой».
До этой минуты он старался быть как можно незаметнее, чтобы не настроить против себя радикалов и Ключников, и подмечал все, что могло пригодиться ему в случае побега. Но теперь он ощутил себя частью команды и стал думать об общем деле. Он так увлекся, что когда вышел из кухни, полной пара, в прокуренный зал, то едва не споткнулся обо что-то мягкое. В ответ раздалось недовольное ворчание. Это был Кармин.
— Скажите, юный сэр, — обратился к нему Клент, — метко ли вы бросаете камни?
— Могу каштаны с дерева сбивать, — ответил Кармин, заряжая пистолет для Червонца.
— А вы могли бы кинуть это? — спросил Клент, протягивая ему шляпную коробку. — В окно вражеской кофейни.
Кармин с сомнением взглянул на коробку.
— Если только вылезу на крышу, — сказал он.
— Разумеется.
— А нам это поможет?
— Честно сказать, не знаю. Но шансы велики.
— Давайте сюда коробку.
Кармин перебросил ремешок через плечо и полез по веревочной лестнице. На полпути он оглянулся проверить, все ли следят за его геройским поступком. Результат огорчил его, но тут Кармин заметил Пирожка, и на сердце у него потеплело. Девушка подошла к нему, он прямо с лестницы наклонился и неловко поцеловал ее в висок.
На крыше буйный ветер подхватил конец его шейного платка и хлестнул по лицу, а косичка стала трепаться из стороны в сторону. Храбрый капитан Блит сидел за трубой и чистил пистолет. Матросы, управляя парусами, ходили по крыше гусиным шагом.
Кармин лег плашмя и подполз к краю крыши. Коробку на ремешке он спустил вниз и начал потихоньку раскачивать, вычисляя расстояние до вражеского окна. Там как раз появился человек в фиолетовой накидке и прицелился из мушкета в трубу, за которой прятался капитан Блит.
«И раз, и два, и три…»
Коробка описала в воздухе дугу и ударила в лицо человеку с мушкетом. Он отпрянул, коробка отлетела на подоконник и, качнувшись, упала внутрь. Люди у других окон забеспокоились и опустили оружие.
— Болваны! — прокричал кто-то. — Это всего лишь гусь! Велика помеха! Смотрите и учитесь…
Раздались такие звуки, будто кто-то затолкал в шкаф корову и столкнул его вниз по лестнице. Загрохотала мебель, над водой понеслись крики недоумения и боли, ругательства и выстрелы. Поднялся такой переполох, будто судно получило здоровенную пробоину и идет ко дну. Входная дверь распахнулась, кто-то прыгнул в воду и поплыл к берегу.
Кармин поднялся на ноги и подбежал к люку. Он присел на краю и напоследок оглянулся на вражескую кофейню. Вдруг что-то врезалось ему в плечо, точно бешеный бык, отдавшись болью во всем теле, и голова его запрокинулась в небо. Затем он услышал собственный стон, все потемнело, и он провалился в пустоту.
